— Он очень красивый. Жаль только, что подлец.

— Тише. В самом деле, а вдруг он услышит тебя?

— Ну, это вряд ли, я думаю. Он до сих пор ни разу не пошевелился.

Гидеон почувствовал, как незнакомка склонилась над ним, и в следующую секунду прохладная, влажная тряпка легла ему на лоб, это действие лишь с большой натяжкой можно было назвать нежностью.

— Ты точно уверена, что он не мертв?

Поскольку в голосе незнакомки прозвучала легкая надежда на то, что подруга ошиблась в оценке его состояния, Гидеон почел за благо открыть глаза.

Взгляду его предстала девушка из конюшни. Коса исчезла, заметил он. Светло-каштановые волосы широкими золотистыми прядями довольно неумело собранные сзади, обрамляли овальное лицо. Ее нельзя было назвать красивой в общепринятом смысле. Нос чуть великоват, губы широковаты, а россыпь веснушек на гладкой кремовой коже модной уж точно не назовешь. Но все это в целом представляло весьма привлекательную картину.

Красота иного рода, решил он. Не лучше и не хуже, чем тот идеал, которого придерживаются в свете. Просто… другой. Только дурак стал бы настаивать на авторитетном мнении относительно того, какая красота предпочтительнее. Сколько ни сравнивай, в каждой можно найти как свои достоинства, так и недостатки. Это все равно что сравнивать букет тепличных роз и охапку полевых цветов. Или яблоки с апельсинами. Кстати, почему именно яблоки и апельсины, интересно знать?

— Почему не виноград и вишни?

Незнакомка при звуке его голоса попятилась, и Гидеон заметил сразу три детали, одну за другой. Во-первых, что глаза у нее, прежде устремленные на его макушку в явной надежде найти там сочащуюся кровь, такие же золотистые, как и пряди в волосах. Во-вторых, она довольно маленькая для той, что одолела его в драке, — как ни стыдно это признать. И в-третьих, в платье она выглядит и впрямь как-то неуклюже.

— Прошу прощения, — просипел он. Потом откашлялся, мужественно не обращая внимания на то, что от этого в голове застучало еще сильнее. — Совсем не то я намеревался сказать при нашей первой встрече. Хотя, с другой стороны, в мои намерения также не входило получить по голове. Чуть больше волнений, чем рассчитывал каждый из нас, полагаю.

Янтарные глаза расширились, потом заморгали.

— Мисс Уиннифред Блайт, не так ли? — Он был почти уверен, что это Фредди. — Или я умудрился до смерти напугать совсем не ту женщину?

Ее глаза тут же превратились в узкие щелки.

— Вы никого не напугали. И меньше всего меня.

Она была поспешно отодвинута в сторону другой, чуть повыше, с черными волосами и большими голубыми глазами. Из них двоих она выглядела на несколько лет постарше. Гидеон гадал, помогала ли она своей подруге в конюшне. Он надеялся, что помогала. Быть сраженным наповал — в буквальном смысле — двумя маленькими девушками все же не так стыдно, как одной.

— Я — мисс Айлстоун, — заговорила вторая девушка. Причем таким тоном, словно ожидала, что он уже догадался, кто она. — Пожалуйста, простите мисс Блайт. У нас была беспокойная ночь. Она собиралась сказать, что на вас, вероятно, напал разбойник или разбойники. Мы нашли вас связанным, без сознания, в конюшне.

Он непроизвольно потер запястье и почувствовал легкое жжение, которое осталось на коже от веревки.

— Разбойники, — повторил он, не поверив ни единому слову. — С дерзкими ртами и длинными косами?

— С длинными ко… о Боже, этого я и боялась. — Мисс Айлстоун материнским жестом положила ладонь ему на лоб. — Ранения головы могут быть такими опасными. Только в прошлом году мистер Перкл свалился с крыши своего трактира. Когда он пришел в себя, то клялся и божился, что это миссис Перкл столкнула его.

A-а, так, значит, это у них такая игра?

— А почему это не могла быть миссис Перкл?

— К тому времени она уже семь лет как умерла.

— Что ж, в таком случае ее определенно трудно заподозрить, — согласился он. — Полагаю, все мои вещи украдены?

— Вовсе нет. Какая удача, верно? Мы с Уиннифред, должно быть, отпугнули их, когда…

— Напугали до смерти, — вставила Уиннифред.

Мисс Айлстоун метнула на подругу уничтожающий взгляд.

— … когда выбежали из дома. Мы производили ужасно много шума.

— Вы знали, что они там?

Ему, конечно, не следовало подыгрывать им, но история такая забавная, ей-богу.

— Вначале нет, — ответила мисс Айлстоун. — Мы видели, как вы вышли из дома и вошли в конюшню, а когда выглянули наружу, услышали шум драки. Мы побежали назад, схватили горшки, сковородки и…

— Ружье, полагаю?

— Боже избави, нет. Что бы мы делали с ружьем? В общем, мы погремели кухонной утварью, немножко подождали, заглянули в конюшню и увидели вас.

Какая изобретательная ложь, подумал он. Хотелось бы ему спросить, кто это придумал и была ли эта выдумка спонтанной, или же они сочинили ее, пока он валялся без сознания, но он вновь уловил страх. Как и тогда, в конюшне. Голос мисс Айлстоун был ровным, но вот руки дрожали. Мисс Блайт мягко отодвинула ее от кровати и, чуть заметно шагнув вперед, встала перед ней, словно защищая. Будет быстрее, проще и много легче позволить им пока думать, что он поверил вранью.

— Что ж, похоже, дамы, я перед вами в неоплатном долгу.

Мисс Айлстоун вспыхнула, нервно закашлялась и сосредоточила взгляд на изголовье кровати.

— Пустяки, милорд.

— Не скромничай, Лилли, — мило проговорила мисс Блайт. — Ты была невероятно храброй.

— Уиннифред…

— Мисс Блайт совершенно права. Если вы… — Он осекся, заморгал и склонил голову набок. — Почему вы решили, что я лорд?

— Мы встречались раньше, — объяснила мисс Айлстоун. — Наверное, вы не помните. Это было много лет назад, к тому же мимоходом. Вы приезжали из школы домой — да, именно тогда, я думаю, — а я гостила у своей кузины, леди Энгели, в имении вашего отца.

— Леди Энгели — ваша кузина? — Гидеон медленно сел, испытав облегчение, когда комната не завертелась в одну сторону, а желудок в другую. — А в последнее время вы не получали от нее вестей?

— Нет… — Она на мгновение задумалась. — Уже года два. Мы никогда не были близки.

— А что? — полюбопытствовала мисс Блайт. — С ней что-то случилось?

Гидеон быстро выдохнул. Он не испытывал смертельного страха перед скандалом, как большинство аристократов, но и не любил обсуждать семейные неурядицы. На его взгляд, жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на искупление чужих грехов. Но долг есть долг, а семейство Энгели в долгу перед мисс Блайт за невыполненное обещание.

— Леди Энгели исчезла семь месяцев назад вместе со значительной суммой денег, украденных из семейной казны.

— Украденных? — повторила мисс Айлстоун, округлив глаза.

— Чего ради? — пожелала знать мисс Блайт. — Ваш отец был богат, как Мидас.

— Фредди, — пожурила мисс Айлстоун.

Младшая, к ее чести, немного сконфузилась.

— Я просто хотела сказать, что она ведь не нуждалась в деньгах.

— Нет, — согласился Гидеон, — не нуждалась. Мой отец был весьма щедр со своей второй женой и при жизни, и после смерти. После его кончины в прошлом году она получила значительное наследство. Зачем ей понадобилось красть деньги, нам еще предстоит выяснить. А пока семья пытается исправить нанесенный ею ущерб. Из-за этого я и приехал в Шотландию.

— Ущерб? — в один голос переспросили девушки.

Он кивнул, и ему снова пришлось бороться с нежеланием говорить о преступлениях мачехи.

— Один из способов, которым леди Энгели похищала деньги, — это пожертвования на вымышленную благотворительность. Еще один — удваивать общий расход и прикарманивать его вторую половину.

— И кто же мы? — вызывающе спросила мисс Блайт. — Благотворительность или расходы?

— Ну, это как посмотреть. — Гидеон повернул голову к ней. — Вы получали какие-нибудь деньги из имения Энгели?

— Да.

— Значит, вас можно отнести к расходам.

Он широко улыбнулся в ее насупленное лицо.

— Но мы получали денежное пособие от лорда Энгели, — заметила мисс Айлстоун. — Вначале от вашего отца, потом…