Уголовный кодекс, создание которого приписывается Пачакути, содержал перечень основных преступлений; для каждого из них он устанавливал соответствующее наказание с учетом степени социальной опасности преступления. Начнем, к примеру, с самого опасного для империи преступления – государственной измены. Государственный преступник, то есть тот, кто выступил против власти Инков, осуждался на смерть. Его тело превращали в «рунатиня» – «человек-барабан», из костей делали маленькие флейты, дом изменника сравнивали с землей, а его надел засыпали солью, с тем чтобы он больше уже никогда не родил. Столь же жестокое наказание было уготовано тому, кто осмелился бы вступить в дом «невест Солнца», с тем чтобы лишить их девственной чистоты. Ужасным преступлением считалось и безбожие, богохульство. Смертью карали того, кто позволял себе усомниться в богах инков, в могуществе Солнца – верховного божества.

После тягчайших преступлений против государства и его религии в «кодексе» инков следовал перечень некоторых других тяжких уголовных преступлений. Прежде всего это были убийства. Самым жестоким убийством считалось убийство родителей или родных детей. За подобное преступление полагалась смерть через повешение. Убийцу чужих детей забивали камнями, а убийцу чиновников империи, например курак, четвертовали.

Смертью каралось в Тауантинсуйу и изнасилование. Впрочем, преступник мог и избежать наказания, если до начала судебного разбирательства женился на своей жертве. Смертной казнью каралось и прелюбодеяние, правда в том случае, если измена совершалась представителями знати. Что касается простого народа, го здесь лица, изобличенные в прелюбодеянии, приговаривались к пыткам. Муж, застигнувший свою жену с чужим мужчиной, так сказать in flagrante, [6]мог безнаказанно убить неверную. Если же муж узнавал об измене жены, но не имел доказательств, он мог просить государство покарать виновную.

По инкским законам строго карались и аборты, так как в этом случае Тауантинсуйу лишалось потенциальной рабочей силы, будущих воинов. Размер наказания зависел от пола ребенка. Так, если женщина делала аборт, а у нее должен был родиться мальчик, ее казнили. За неродившуюся девочку виновной давали 200 плетей.

Примечательно, что в империи, во главе которой всегда находилась супружеская чета, состоявшая из родных брата и сестры, уголовный кодекс строго карал граждан государства за кровосмешение, инцест. Так, например, если мать прелюбодействовала с сыном, оба приговаривались к смертной казни через повешение. Точно так же каралась любовная связь между братом и сестрой и даже между двоюродными братьями и сестрами.

Вполне естественно, что государство с помощью законов защищало и свое собственное имущество. Так, кража имущества, принадлежавшего Инке, каралась смертью. Особенно строго закон карал кражи в храмах, в общественных складах, амбарах. Однако, если было доказано, что представитель хатун руна крал от голода, а его непосредственный камайок не сумел обеспечить человека продуктами питания, необходимыми для жизни, наказывался не совершивший преступление, а нерадивый чиновник.

Закон карал смертной казнью поджог государственных зданий и умышленное нанесение ущерба гражданским сооружениям, например мощеным дорогам и особенно мостам. Помимо некоторых других, менее тяжких уголовных преступлений, инкское право выделяло один вид правонарушений, являвший собой наглядное отражение морали этого общества: закон строго карал безделье, лень. По мнению инков, такой «преступник» своей леностью наносил ущерб правителю и империи, в которой гражданин имел «естественное» и «полное право» на труд.

Если посмотреть на уголовный кодекс инков в целом, то можно прийти к выводу, что законы Тауантинсуйу были довольно строгими, зачастую они в буквальном смысле слова являлись драконовскими. Тем не менее первые хронисты Перу единодушно утверждают, что законы инков были очень эффективны: благодаря своей крайней жестокости они удерживали людей от преступных деяний. И на самом деле преступность в империи инков была очень низкой. Правопорядок, который ввели «сыновья Солнца», в их стране соблюдался всеми. От тех же немногочисленных лиц, которые все-таки нарушали законность, общество умело раз и навсегда избавиться.

Юстиция инков оказывала большое влияние на жизнь инкского общества. Если в Тауантинсуйу и встречались отдельные лица, которые осмеливались нарушить господствующие порядки и тем самым приходили в столкновение с законами, то их карала суровая рука блюстителей закона и экзекуторов, приводящих в исполнение приговоры инкских судей. В том случае, когда против священных устоев империи выступали уже не одиночки, а группа лиц, недовольных существовавшими в Тауантинсуйу социальными порядками (например, если бы вдруг вздумали бунтовать покоренные инками некечуанские племена, вознамерившиеся обрести свою былую независимость), на защиту Pax Incaica [7]выступала главная опора государственной власти – огромная армия. Армия Тауантинсуйу оберегала Pax Incaicaи за границами империи. Она защищала безопасность Тауантинсуйу от внешних врагов, от возможного нападения со стороны соседей (например, парагвайских чиригуано). Наконец, первейшей обязанностью армии было осуществлять непрерывную экспансию, то есть насильственно расширять территорию великой империи.

Со временем военная экспансия стала идеалом, главным девизом государства и его правителей. Инки считали своим правом, первейшей обязанностью насаждать во всем известном им мире свою священную, единственно правильную идеологию – религию Солнца. В духе этой концепции заранее оправдывался любой экспансионистский акт.

«Сыновья Солнца» искренне верили (а возможно, делали вид, что верят), в свою добродетель, в то, что путем захвата чужих территорий они приносят счастье их жителям, даруют им благословение своей высокой культуры и цивилизации. Во всяком случае, «сыновья Солнца» были убеждены в том, что завоевательными войнами они приносят пользу обеим сторонам, участвующим в конфликте. И как ни странно, на первый взгляд войны инков приносили пользу тем, кто проливал кровь на полях сражений, то есть пурехам, простому народу Тауантинсуйу. Действительно, только на поле битвы эти рядовые представители мужской части населения империи могли хоть как-то отличиться, «улучшить» свое положение. Военные заслуги облегчали им продвижение вверх по иерархической общественной лестнице.

Таким образом, «аука руна» (так назывался солдат инков), участвуя в войнах своих правителей, одновременно воевал сам за себя. Участие в военном походе, конечно, давало различные привилегии и представителям элиты империи. И даже сам верховный правитель – Инка – был кровно заинтересован в том, чтобы войны велись непрерывно, поскольку тем самым он находил занятие для своих братьев, племянниковой дядей, которые в противном случае от недостатка других интересных дел с удовольствием свернули бы шею правящему «сыну Солнца» и сами заняли бы его место на троне Куско.

В период зарождения инкского государства, во времена Манко Капака и первых Инков, «сыновья Солнца» вели войны за место под солнцем, буквально за каждый квадратный километр долины Куско. Тогда они стремились обеспечить безопасность своей страны, закрепить право на существование. Однако после исторической победы над чанками правители Тауантинсуйу начали вести войны совсем иного рода. Их целью была экспансия, завоевание. Инки вели войны и тогда, когда им уже никто не угрожал. Захватнические войны, являвшиеся своего рода времяпрепровождением как для инкской знати, так и для простого народа, в известной мере способствовали укреплению стабильности внутри империи, потому что, когда воюют с внешним врагом, уже не остается времени на войну в собственном доме. Это правило было впервые нарушено, когда развернулась вооруженная борьба между братьями Уаскаром и Атауальпой за несколько лет до прихода европейцев.