Двор, общественное мнение, то есть, собственно говоря, те немногие, кто в Тауантинсуйу мог позволить себе иметь собственное мнение, единодушно ополчились против влюбленного принца-рыцаря. Тут уж и Пачакути, хотя он и любил Амару больше, чем кого-либо из своих 150 детей (полагают, что у девятого Инки было 100 сыновей и более 50 дочерей), не оставалось ничего другого, как лишить своего первенца права на трон. Новым, на сей раз уже окончательным своим преемником он назначил другого законного сына – Тупака Юпанки. Принц Амару, проявлявший благородство во всех своих поступках, с достоинством принял это страшное унижение. Он даже не озлобился и по-прежнему продолжал верно служить как своему стареющему отцу, так, позднее, и своему более молодому брату Тупаку Юпанки, лишившему его трона «сыновей Солнца».

Тупак Юпанки, будущий десятый правитель Тауантинсуйу, был сделан из совсем другого, типично инкского теста. И действительно, очень скоро он доказал, что сможет быть успешным продолжателем дела отца. Судьба предоставила ему возможность участвовать в большом походе на север Перу, который вошел в историю Тауантинсуйу как одна из самых значительных военных акций инков. В этом походе Тупак Юпанки был всего лишь одним из офицеров, а отнюдь не верховным главнокомандующим. Командование своей северной армией Пачакути поручил другому сыну – генералу Капаку Юпанки, – в то время обладавшему значительно большими познаниями в области стратегий и тактики.

Первоначально целью этой акции, столь существенно изменившей позднее ситуацию на севере Перу, был захват территории, через которую время от времени, словно осы, надвигались на Тауантинсуйу с запада чинча, жившие на побережье. В этой пограничной области, между государством Чинча и империей инков жили рукано – «пальцевые индейцы», которые вскоре добровольно, без сопротивления сдались «сыновьям Солнца».

Командующий операцией, в ходе которой получил боевое крещение будущий десятый Инка, Тупак Юпанки, упомянутый генерал Капак Юпанки, из страны рукано направил свои войска на север. Как ни странно, в этой продвигавшейся на север армии служило множество вчера еще заклятых врагов «сыновей Солнца», знаменитых чанков, во главе которых в составе войска Капака Юпанки стоял принц Анко Айлью. По иронии судьбы, именно чанки во всех решающих битвах северного похода повлияли на исход боя в пользу инков. Будучи великолепными воинами, они захватили крепость у Паркоса, преграждавшую путь армии Капака Юпанки. В другой битве чанки открыли доступ войскам инков в плодородную долину Хауха. Именно чанки одержали победу в боях у Тармы и Пумпу.

Пачакути, вполне естественно, радовался успехам северного похода. Каждый день его информировали специальные послы, прибывавшие в Куско. Вместе с тем, однако, он был крайне возмущен тем, что одержанные победы приписывались именно чанкам, с которыми он сам в начале своего пути сразился не на жизнь, а на смерть. Поэтому-то он и принял решение избавиться от чанков, служивших ему теперь столь преданно и хорошо. С чанками нужно было покончить раз и навсегда.

Он направил приказ своему брату Капаку Юпанки – командующему северной армией, – чтобы тот, выбрав подходящий момент, перебил ничего не подозревавших чанков всех до одного, причем лучше всего сделать это во время их сна. Приказ дошел до полководца в целости и сохранности. Однако вместе с ним этот приказ услышала и любовница генерала – чанкская девушка, родная сестра принца Анко Айлью, начальника чанков, ставших теперь столь неугодными союзниками «сыновей Солнца». А поскольку голос крови оказался сильнее голоса любви к инкскому господину, она сразу же известила брата о готовящейся ловушке для чанков.

Чанки решили не дожидаться начала вероломной, кровопролитной резни. При первом же удобном случае – он представился им, когда они находились в районе Уанака, – они тайно и совершенно незаметно ночью покинули инкскую армию Капака Юпанки. По дороге чанки вторглись, пожалуй, в самую красивую область Анд – знаменитую Кальехон-де-Уайлас, «перуанскую Швейцарию». Здесь они захватили женщин, а также пополнили свои запасы. Полностью себя обеспечив, чанки направились затем на восток (собственно говоря, на восток они поворачивали дважды), к самым высоким гребням Анд, пока не вышли к долине Мараньон. Здесь, у большой реки, в перуанской Монтанье, они и осели. И, непокорившиеся, прожили спокойно вплоть до прихода белых.

По стечению обстоятельств, чанки, с которыми инки воевали, вероятно, чаще, чем с каким-либо другим индейским народом Перу, принадлежали к тем немногочисленным этническим группам Южной Америки, которые «сыновья Солнца» так и не смогли за все время своего господства победить.

Итак, генерал Капак Юпанки не выполнил приказа Пачакути ликвидировать чанков. Приказ же Инки для любого человека в Тауантинсуйу, конечно, был законом. Того, кто его не выполнял, вполне естественно, ожидало единственно возможное в таком случае наказание, наказание самое жестокое – смерть. Поэтому Капак Юпанки начал преследовать бегущих чанков. Но ему не удалось их настичь. В ходе преследования ему, впрочем, удалось добиться кое-чего другого, что было, по его мнению, очень важной победой. Перейдя через крайний рубеж, установленный Пачакути для продвижения войска в этом походе (таким рубежом была одна североперуанская река), он вступил в царство Кахамарка, граничащее с прибрежной империей Чиму.

Небольшое государство в горах Кахамарка и его одноименная столица занимали ключевое положение на севере Перу. Овладевший этим государством становился владыкой всей северной территории – страны. Одновременно для него открывался путь к северному побережью, к золотым сокровищам самой могущественной империи Косты – королевства Чиму.

Для того чтобы исправить ошибку, заключавшуюся в том, что он упустил чанков, Капак Юпанки напал на Кахамарку и действительно завоевал как город, так и государство, захватив огромные трофеи. Считая, что этой важнейшей победой он смыл с себя вину перед Инкой, Капак Юпанки решился наконец вернуться в Куско. Оставив в Кахамарке большой гарнизон, он с остальной частью своего войска быстро направился «домой».

Пачакути, конечно, обрадовало взятие Кахамарки, однако уже одно то, что его генерал, бывший к тому же его родным братом, добился подобного успеха по собственной инициативе и в нарушение приказа перешел через реку, которую сам Инка определил как крайний рубеж военных действий, было в глазах абсолютного монарха непростительным проступком. А поэтому прежде, чем славный победитель-генерал Капак Юпанки – достиг Куско, он был осужден на смерть!

Приговор над непослушным братом Инки, Капаком Юпанки, и его первым заместителем, генералом Уайна Юпанки, был приведен в исполнение в Лиматамбу («городе пророчеств»). В столицу государства победоносное войско прибыло уже без главного героя северного похода, под командованием принца Апу Янки, единственного, кто уцелел из тройки верховных командующих.

Апу Янки вместе с генералом Тилька Юпанки позднее возглавлял и другие походы северной армии, но верховным главнокомандующим – «генералиссимусом» – Пачакути на этот раз назначил своего преемника, Тупака Юпанки. Отвергнутого принца-рыцаря Амару Пачакути любил, однако Тупака Юпанки, который благодаря участию в северном походе приобрел огромный военный опыт и зарекомендовал себя талантливым полководцем, Преобразователь Мира считал своим лучшим учеником, способным более, чем кто-либо, проникнуться устремлениями и идеалами девятого Инки. Именно ему, Тупаку Юпанки. Пачакути старался привить свои идеи мирового господства и преобразования общества. И он действительно в нем не ошибся, так как ни одно инкское яблоко не падало столь близко от отцовской яблони, чем Тупак Юпанки.

По приказу отца будущий десятый Инка – Тупак Юпанки – должен был путем военных походов расширить границы империи, превратив ее, подобно империи Габсбургов в Европе, в страну незаходящего солнца. Пачакути вскоре на самом деле сумел убедиться в том, что в своем преемнике он нашел действительно сильного и преданного воплотителя своих идей о необходимости постоянного роста, экспансии государства «сыновей Солнца».