— Куда же подевались наши друзья? — вздохнул астроботаник.

— А вы сейчас узнаете! — воскликнул Алик. — Глядите!

Четверо мужчин механически повернули головы в сторону, куда показал Алик. Метрах в ста пятидесяти от полированной площадки показалась фигура Ивана Сергеевича. Казалось, он не идёт, а плывёт по воздуху. Он был не один — рядом с ним находилось какое-то удивительное существо, которого никогда не видели земляне.

Молотков действительно шел так, будто его ноги не соприкасались с твердью. Он словно плыл, то и дело поворачивая голову вправо и как бы советуясь со странной фигурой, парившей рядом с ним. Нет никакой нужды описывать упомянутую фигуру, так как это уже было сделано в двадцать первой главе. Да, конечно, речь идет именно о подобии камеры или спасательного круга.

Едва Молотков со своим странным провожатым оказался около края полированной бледно-розовой площадки, как иоллит провел одной клешней невидимую черту снизу вверх.

Через секунду оба они оказались среди бывших обитателей «Эллипса».

Иоллит снова подлетел к краю площадки и сделал движение клешней сверху вниз. Алик, который попытался воспользоваться моментом, чтобы проникнуть за пределы полированной площадки, был мгновенно приподнят за брючный ремень и рубашку метра на полтора клешней иоллита, после чего плавно опущен на прежнее место. Затем иоллит скрипучим голосом произнес:

— Вниманию представителей Голубой планеты Океания! От имени Гэ-эр-пэ блистательной планеты Иолла поздравляю вас с прибытием на территорию научной станции Рунди. Ваши имена, как и имена ваших коллег, я уже знаю. Позвольте представиться. Меня зовут Эм-дэ-эс-тэ, я ваш провожатый на станции Рунди. Не беспокойтесь, с вами ничего не случится, если вы будете выполнять все мои указания. Ваш командир Малотоков готов подтвердить это.

— Не Малотоков, а Молотков, — внес поправку астроботаник, не в силах определить, откуда у иоллита исторгаются звуки.

— Неправда, — бестрепетным тоном возразил Эмдэ-эс-тэ, —

Молотков, — бессмыслица, а Малотоков звучит логично, так как в теле Ивана Сергеевича очень мало электричества. С таким запасом здесь долго не продержаться.

— А что же с ним будет? — вырвалось у Филиппа Ивановича. Он тоже тщетно пытался определить, чем говорит Эм-дэ-эс-тэ.

— Без паники, — проскрежетал иоллит, — мы просто его подзарядим, как и всех вас. Вернее, Ивана Сергеевича мы уже подзарядили. В настоящее же время на подзарядке находятся Серповский, Валетов, Кандзюба и Ташматов, о которых прошу не беспокоиться.

— Легко сказать — «не беспокоиться», — сказал Блаженный.

— А если что-нибудь случится? Мы же не привыкли «заряжаться»!

— Насколько нам известно, вы на своей планете заряжаетесь дважды в течение суток — утром и вечером.

— Чепуха! — сверкнул глазами Вложенный. — Откуда вы взяли?

— По сведениям, полученным в результате анализа вашей радио-теле-информации, на вашей планете недавно, около ста лет назад, введены утренняя и вечерняя зарядки. Почему вы улыбаетесь?

— Видите ли, — пояснил Филипп Иванович, — тут недоразумение. Заряжать мы можем, например, аккумуляторы автомашин.

— Правильно, — согласился Эм-дэ-эс-тэ, — а разве четырехконечностные одноголовые мыслящие создания не являются аккумуляторами? Вы накапливаете для себя энергию, знания?

— Все это верно, — подтвердил доктор медицины, — но у нас под словами «утренняя зарядка» подразумевается ряд физических упражнений. Мы даже говорим «физзарядка».

— Правильно, — согласился Эм-дэ-эс-тэ, — зарядка имеет отношение к физическим явлениям, но без химизма тут не обходится!

— По-моему, — заметил астроботаник, все еще силясь определить, где находится у иоллита орган речи, — мы отвлекаемся. Что с нами произошло, где наши товарищи, где наш космический корабль?

— Да, и когда мы сможем покинуть вашу блистательную планету? — завершил мысль Петр Валерианович. — Кстати, вы не робот?

— Столько вопросов, — развел клешнями иоллит. — Рекомендую приберечь все кардинальные вопросы для беседы с нашим Гэ-эр-пэ. А ко мне можете обращаться лишь с общими вопросами. Кстати: я не робот, если под роботом вы подразумеваете электронное приспособление для выполнения поручений мыслящих существ.

— У вас на станции Рунди можно позавтракать? — спросил Алик.

— Да, — оживился академик, — не мешало бы подзарядиться!

— Подзарядиться?! — подхватил Эм-дэ-эс-тэ. — Вот видите, Гелий Михайлович, подзарядиться!

— Нет, нет, вы меня неправильно поняли, — испуганно воскликнул академик, — я просто проголодался, есть хочу!

— Ох, путаники же вы, четырехконечностные, — разводя щупальцами, сказал Эм-дэ-эс-тэ, — сами не знаете, чего хотите.

— Мы знаем, чего хотим! — решительно заявил астроботаник.

— Тут находится командир «Эллипса», и он вам изложит наши требования. «У этого колеса, кажется, нет рта!» — подумал Хворостов.

— Требования? — с удивлением переспросил иоллит. — Не забывайте, что вы можете лишь просить, а не требовать. К тому же у Ивана Сергеевича и в мыслях не было что-либо требовать. — Эм-дэ-эс-тэ положил клешню на плечо Молоткова.

— Совершенно верно, — быстро согласился Иван Сергеевич.

— Ничего я не собираюсь требовать, мы всем довольны, даже очень!

Бывшие члены экипажа «Эллипса» с крайним изумлением воззрились на Молоткова. А удивляться было чему: в его голосе звенел металл. Однако и это не было самым поразительным. Теперь, когда Молотков заговорил впервые с момента своего появления на полированной площадке, все повернулись к нему и сделали сногсшибательное открытие: у Ивана Сергеевича отсутствовали... Уши!

— Что вы с ним сделали?! — возмутился Блаженный, обращаясь к иоллиту. — Где его уши? Вы еще ответите за самоуправство!

— Простите, я вас не понял, — проскрипел Эм-дээс-тэ и, подхватив щупальцами тело доктора медицины, поднял его на трехметровую высоту. — Что такое самоуправство?

— Отпустите меня! — закричал Блаженный. — Изверг!

— Если я вас от-пу-щу, — заметил иоллит, — вы просто разобьетесь. Лучше я вас о-пу-щу.

— Акробатическая филология, — чуть слышно произнес академик, наблюдая за тем, как плавно опускается Джонрид Феоктистович.

— Почему вы волнуетесь? — снимая клешни с Блаженного, заметил иоллит. — У меня тоже нет ушей, я не жалею.

— У вас, по-моему, и рта нет, — сказал цитолог. — А у нас на планете в обществе принято появляться при ушах и со ртом.

— Насколько мне помнится, — заметил иоллит, — у четырехконечностных существ уши используются, в основном, для украшений. Ваши землянки прокалывают себе уши и вешают на них побрякушки.

— Наши землянки? — переспросил астроботаник. — Да ведь землянки — вто вырытые в землю жилища, понимаете?

— Спорить не буду, — ответил Эм-дэ-эс-тэ, — но вернемся к нашему другу. Вы испытываете неудобства, Иван Сергеевич, без ушей?

— Наоборот, — кивнул безухой головой Молотков, — без них даже как-то уютнее, а слышу я отлично. — И снова в голосе Молоткова прозвучали отсутствовавшие раньше металлические нотки.

— Вот видите, — сказал иоллит, — всё в порядке. А если вас интересует мой рот, то у меня их целых два. — И Эм-дэ-эс-тэ дотронулся до нижней части глаза, под которым едва виднелось крошечное круглое отверстие. — И две головы.

— Два рта? — удивился Блаженный. — Зачем же? И две головы?

— А зачем вам два уха, два глаза, две брови, две руки, две ноги и две ноздри? — спросил Эм-дэ-эс-тэ. — Нас это давно забавляло: почек — две штуки, печень — одна, легких — двое, сердце одно. А почему не наоборот? Почему не два сердца, не две головы?

— Изредка встречаются люди с двумя сердцами, но это аномалия, — пояснил Блаженный.

— Вот у вас один мозг, а ведь куда лучше было бы иметь два!