— Я знаю. — Прикусив губу, Джулия встала и уселась верхом на его колени, ее юбки шелковым водопадом накрыли их обоих. — Поэтому-то я и смогла.

Она медленно вобрала его в себя и, охнув, остановилась. Прежде чем он успел среагировать, Джулия сказала:

 — Со мной все в порядке, просто я маленькая, а вы большой.

Она слегка пошевелила бедрами, едва не лишив его сознания. Он сжал ладонями ее бедра, и волны удовольствия захлестнули его тело.

Когда она снова начала опускаться, они плавно соединились. Рэндалл не смел пошевелиться. Он был словно парализован от потрясения и неудержимого вожделения, не в состоянии двигаться.

Джулия наклонилась вперед и прижалась щекой к его щеке.

 — Не так уж плохо. — Голос ее слегка дрожал, но был полон решимости.

 — Превосходно! — Он обвил руками ее талию, зная наверняка, что эта близость далась ей очень нелегко. Но он бы не вынес, если бы этот безумный, с оттенком чувства вины, исступленный восторг кончился, реши она отстраниться.

В течение некоторого времени они так и сидели, обнявшись, как бы привыкая, приспосабливаясь друг к другу физически и стараясь осмыслить это бесповоротное изменение в их отношениях. Затем Джулия подняла к нему лицо для поцелуя. Он весь был во власти ее прикосновений, ее вкуса, ее запаха. Теперь она по-настоящему стала его женой. Этого он так долго страстно желал и боялся, что никогда не дождется.

Ему хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно. Но она пошевелила бедрами, прошептав:

 — Как приятно...

Этого оказалось достаточно, чтобы неистовый экстаз настиг его. Рэндалл содрогнулся, взрыв чувств затуманил разум.

Буря страсти утихла, и каждый нерв его тела был охвачен трепетом от пережитого наслаждения.

 — Боже милостивый... — только и смог он прошептать, крепко прижимая ее к своей груди.

Джулия коротко рассмеялась.

 — Мне кажется, вы упоминаете имя Господа всуе.

 — Нет. — Он зарылся лицом в темную копну ее волос. — Молитвы рождаются в душе по-разному. Вы — ответ на мои тайные мечты, о которых я и сам не подозревал.

 — Это или слишком романтично, или на грани кощунства. — Джулия осторожно высвободилась и встала, чтобы взять два полотенца с умывальника.

Принимая из ее рук одно, Рэндалл сказал:

 — Я не ожидал, что это случится сегодня. — Он изучающе вгляделся в ее лицо. — Вы в порядке? Я не сделал вам больно? — На самом деле ему хотелось узнать, не жалеет ли она о происшедшем. Но он не был уверен, что хочет услышать ответ.

Сердце его упало, когда она нахмурилась, но когда заговорила, голос ее прозвучал задумчиво, а вовсе не разочарованно.

 — Ощущалось некоторое неудобство, но не более, чем следовало ожидать. — Джулия оправила свои юбки. — Я рада, что все получилось. В следующий раз будет лучше.

Это было в высшей степени неромантичное заявление, но по крайней мере она дала понять, что готова проделать все снова.

 — Я в этом уверен, — заверил он ее, застегивая брюки.

 — Сегодня тоже было очень хорошо. — Она подняла на него взгляд, и голос ее потеплел. — Вы в самом деле доставили мне удовольствие. И что еще более важно, страхи, мучившие меня очень долго, ушли.

Это признание дорогого стоило. Оптимистично настроенный, Рэндалл поднялся и, обняв Джулию за плечи, притянул ее к себе.

 — Я распоряжусь доставить ужин и приготовить ванну.

 — Это будет прекрасно. — Она повернулась к нему спиной. — Вы не могли бы расстегнуть мне платье и корсет? Я с нетерпением жду, что мы проведем тихий спокойный вечер вместе. — Оглянувшись через плечо, она мягко сказала: — Благодарю вас за вашу доброту, Алекс. За ваше терпение.

Рэндалл принялся распутывать тесемки.

 — Ради вас стоит потерпеть, миледи.

Джулия покраснела и опустила голову. Волосы ее свесились вперед, открыв тыльную сторону шеи. Рэндалл наклонился и запечатлел на ней поцелуй. Его переполняла нежность. Она доверяла ему.

Он почувствовал себя на самом деле женатым.

Почти совсем стемнело, когда карета подкатила к резиденции Эштонов. Джулия уже забыла, как велик особняк герцога. Угадав ее мысли, Рэндалл заметил:

 — Эта величественная громада считается самым большим частным особняком в Лондоне. Вот почему Эштон смог выделить мне отдельные апартаменты без всякого ущерба для себя.

 — Приятно будет пожить на одном месте несколько дней подряд, — оживленно сказала Джулия, когда муж помог ей выйти из кареты. Отлично вышколенный лакей подскочил, чтобы отнести их сумки в дом.

Маккензи тоже выбрался из экипажа, чтобы попрощаться.

 — Леди Джулия, был рад познакомиться с вами. — Он поцеловал ей руку, церемонно раскланиваясь. — Хотя я ужасно разочарован тем, что поездка прошла без особых происшествий.

Джулия удивленно приподняла брови.

 — По-вашему, попытку убить нас, пусть и единственную, нельзя отнести к происшествиям, мистер Маккензи?

 — Разве что к ужасно скучным, — фыркнул он. — Знаете, Искатель приключений на свою голову — мое второе имя.

Рэндалл рассмеялся и пожал Маккензи руку.

 — Спасибо, что сопровождал нас, Мак. И за все остальное.

 — Это доставило мне огромное удовольствие, — ответил тот сразу же посерьезневшим голосом. — Я задолжал тебе услугу или две.

 — В таком случае, когда кто-нибудь пожелает устроить бал в нашу честь, чтобы вновь ввести леди Джулию в свет, ты придешь, если получишь приглашение?

 — Столь обременительное одолжение я тебе не обещал! — С лукавой улыбкой Маккензи взобрался в карету и подал сигнал кучеру ехать.

Джулия взяла Рэндалла под руку, когда они по ступенькам поднимались к парадной двери.

 — Обстоятельства рождения мистера Маккензи мешают ему вращаться в обществе?

 — По правде говоря, нет. Отец его был лордом, его признают Уилл Мастерсон и остальные члены семьи, и он был очень популярен среди отпрысков золотой молодежи в Уэстерфилдской академии. Но Мак всегда предпочитал держаться подальше от светского общества. — Рэндалл поморщился. — Прежде я делал то же самое, но теперь это невозможно.

 — Вы были офицером действующей армии, что служило отличным предлогом игнорировать светскую жизнь. — Джулия взглянула на его профиль. Вот он, ее красавец муж, чья грозная внешность скрывала поразительную доброту и терпение. — Основная причина нашего приезда в Лондон — намерение вернуть меня в светское общество. Но это означает, что вам тоже придется посещать балы и рауты. Это будет вам очень неприятно?

 — Не знаю, — признал он, когда дверь отворилась перед ними. — Я никогда не любил вращаться в этих кругах. Хотя в разумных пределах светская жизнь может оказаться занимательной. Вы очень тосковали по лондонским развлечениям?

 — Поскольку я рано вышла замуж, а потом долго жила особняком в деревне, не могу с уверенностью сказать, что мне понравится бывать в свете. В любом случае предпочла бы умеренность, так же как и вы. — Она сильнее сжала его руку.

Подошел дворецкий с натянутой улыбкой на лице, что, по его меркам, означало признак радушия.

 — Майор Рэндалл, миссис Бэнкрофт, как приятно видеть вас снова! Герцог и герцогиня сегодня обедают дома. Я сообщу им о вашем прибытии.

 — Не стоит прерывать их, когда они едят, Холмс, — сказал Рэндалл. — Доложите о нас после обеда. Мы подождем.

 — Если я немедленно не сообщу им о вас, — сказал Холмс с невозмутимым видом, — это мне будет стоить работы.

Рэндалл взглянул на Джулию, в глазах его искрился смех.

 — В таком случае доложите им, что майор Рэндалл и его жена только что прибыли.

Холмс был так поражен, что высоко поднял брови, прежде чем ответить:

 — Конечно, я так и скажу. — Он поклонился и вышел.

 — Они немедленно примчатся сюда, — сказала Джулия, снимая шляпку. — В особенности Мария.

Ее предсказание, разумеется, сбылось. К тому времени как она освободилась от плаща, послышались легкие, быстро приближающиеся шаги. Герцогиня весело воскликнула: