С новой партией переселенцев Зябликов возился почти неделю, потому как нуждающихся в медицинской помощи там оказалось несколько больше, чем предполагал Поль. Но все-таки их было не очень много, и наш доктор справился. А потом поздним вечером, почти ночью, явился ко мне.

Вид у него был не блестящий. Он шмыгал носом, моргал покрасневшими глазами, а его левая кисть была перебинтована.

– Мне надо в двадцать первый век, и не позже завтрашнего обеда, – сообщил мне наш эскулап.

– Заразился чем-нибудь от этих? – забеспокоился я. – Может, тогда идем прямо сейчас, потому как там поздний вечер, вот мы и переночуем в моей квартире, чтобы побыстрее наступило утро. А то куда ты на ночь глядя пойдешь? И что у тебя с рукой, кстати?

– Да никуда мне не надо идти! – отмахнулся Женя. – И с видом моим все в порядке, так и задумано. Думаешь, легко в здешнем климате, да еще летом, вот так просто взять и простудиться? У меня два дня подряд не получалось, и только сегодня наконец-то удалось. А на руке – контрольные порезы. Помнишь, я говорил тебе о своей гипотезе относительно того, что синхронизация переходов туда и обратно с биоритмами способна сильно влиять на здоровье? Вот, значит, если я прав, а оно так наверняка и есть, то переход в будущее не позднее чем через пятнадцать часов должен благотворно отразиться на моем здоровье, а обратное перемещение в интервале от двух до двух с половиной суток по моему времени закрепит результат.

– Так это ты на себе экспериментируешь, прямо как супруги Кюри, блин? Вместо того чтобы над крысами измываться по примеру Пастера.

– Насколько я в курсе, Пастер сначала ставил опыты на собаках, – уточнил Женя. – А потом пришел один его знакомый и потребовал, чтобы прививка была проверена на нем.

– Вот! Видишь, как люди-то поступают? Сказал бы заранее – у тебя сейчас была бы толпа добровольцев нужного размера. Все-таки тут народ понимает, что жертвовать ради племени чем-то, пусть даже и жизнью, – это нормально. На худой конец, если вдруг совесть взыграет заражать и резать таких хороших людей, мы с дядей Мишей не надорвались бы наловить тебе подопытных в будущем. Там полно экземпляров, которые могут принести пользу своему народу только таким образом, любым же другим наносят сплошной вред, да не простой, а буквально охренительный. Тем более что сейчас нет проблем с транспортировкой – Попаданец такой лось, что и двоих на загривке утащит без особого напряжения. Если они, конечно, брыкаться не будут, но уж это дядя Миша как-нибудь обеспечит.

– Ты серьезно? – удивился Женя. – Мне как-то подобные вещи в голову не приходили. Но все равно сейчас это не годится, потому как определять параметры биоритмов – дело муторное, я и для себя-то это сделал с трудом. В общем, мне надо просто переместиться туда и просидеть там часов пятьдесят. Желательно, конечно, в таком месте, где есть Интернет.

– Ладно, уговорил, двигаем в московский гараж, а оттуда ко мне домой. Тем более что за тот интернет пора платить, а то как бы его не отключили. Но все-таки в дальнейшем ты, если снова почувствуешь потребность над кем-то поизгаляться во имя прогресса медицины, скажи мне заранее. Договорились? Тогда собирайся, идем в Москву через час.

В этот заход времена суток там и тут примерно совпали, что получалось далеко не всегда. Особенно противны были случаи, когда я из вечера шестнадцатого века попадал в раннее утро двадцать первого, да еще вынужден был срочно ехать на работу. Нет, в принципе и там можно было поспать, но в силу отсутствия на моем рабочем месте специального кресла потом болели спина и шея.

Но в этот раз мы перешли из вечера в вечер. «Девятка» стояла в гараже, и Жене было предложено лезть на пассажирское сиденье и скорчиться там так, чтобы его не было видно с улицы. А то мало ли, по идее охранники должны быть наблюдательными людьми, и вдруг дежурный по будке сообразит, что со мной из гаражей выезжает человек, который туда не заходил? Это хоть и не очень вероятно, зато весьма нежелательно.

Утром, перед отъездом на работу, я сделал заказ в строительном интернет-магазине. Пока заказывались пенопласт и фанера, жаба молчала, но при переходе к доскам и брусьям проснулась и возмущенно вопросила, с какого перепугу мне пришло в голову платить деньги за то, чего в Форпосте навалом бесплатно. И, кажется, даже лучшего качества.

– Нет в тебе стратегического мышления, земноводное, – укорил я подругу. – Да, пиломатериалов в прошлом полно, но они же из эвкалипта! А он заметно отличается от сосны даже на дилетантский взгляд. И как в случае чего прикажешь объяснять, где это я надыбал такие интересные доски? Может, и получится, только выйдет уж всяко много дороже, чем купить их вместе с пенопластом. Но вот печку-пошехонку покупать не буду, не волнуйся, притащу сваренную моими учениками из Форпоста, они уже нормально набили руку.

Дело было в том, что я не собирался никуда переправлять купленное. Оно мне понадобится для утепления гаража, потому как я после встречи со своим школьным приятелем решил на всякий случай подготовиться к аномально холодной зиме.

– Даже дрова собираешься покупать в Москве? – горестно вздохнула жаба, увидев, что я ввел соответствующее слово в поисковик.

А ведь действительно, подумалось мне – зачем? Вот уж их-то прекрасно можно хранить в замечательном дровяном сарае рядом с особняком на Манюнином острове, а сюда переправлять по мере надобности и сразу отправлять в печку. Вряд ли эвкалиптовая зола так уж сильно отличается от березовой, а пару охапок местных дров во избежание вопросов нетрудно напилить из досок, регулярно появляющихся на гаражной свалке.

Так что я поблагодарил земноводную, извинился за недостаточное внимание к ее благим порывам, уточнил срок доставки заказа и отправился на работу.

Ушел я оттуда чуть пораньше конца рабочего дня, ибо к пяти вечера обещали привезти материалы для утепления. Но еще по дороге подумал, что зря – пробки в этот день были несколько интенсивней обычных. Так и оказалось – «газель» с заказанным приехала только в семь. Но во всем при желании можно найти положительные стороны, опоздание машины с досками и пенопластом исключением не явилось. Пока она продиралась сквозь пробки, успел прийти мой сосед, Паша, с которым мы иногда пили пиво и помогали друг другу в ремонте своих тачек. А сейчас он помог мне по-быстрому разгрузить «газель».

– Что это ты задумал? – поинтересовался он по окончании разгрузки. Вообще-то по соседу было видно, что этот вопрос является вводным, то есть предисловием к настоящему: «А не взять ли нам пива по этому поводу?» Но я все же решил на него ответить.

– Думаю утеплить гараж, а то моя старушка в прошлую зиму что-то плоховато заводилась на морозе.

– Может, проще купить новую? – хохотнул Паша.

– А ты вспомни, как лет семь назад вдарили морозы днем под двадцать восемь, а ночью за тридцать. С утра половина самых что ни на есть новейших иномарок завестись не могла! Так что это не выход, да и жаба не даст выкидывать деньги на новую машину, когда эта еще вполне себе ездит. Но вот продать ее дороже чем за полтинник не получится.

– Ну, это ты зря, если не суетиться, то тысяч семьдесят за нее взять можно, – возразил сосед, после чего наконец перешел к главному вопросу.

Женя, как и собирался, просидел у меня в гостях двое суток. Я за пару вечеров как раз успел раскроить привезенные материалы, а следующим утром мы вернулись на Манюнин остров. Зябликову действительно помогла эта экскурсия, но он сказал, что предметно говорить о результатах можно будет не раньше чем дня через три.

Уже упоминалось, что при переходе из одного мира в другой первое время сильно чувствуются новые запахи. Москва шибает в нос в основном бензиновым перегаром, а прошлое встречает запахами цветов, свежих досок и вообще ароматами девственной, не опохабленной рукой человека природы. Но в этот раз я сразу почувствовал нечто новое, чего раньше вроде не ощущалось.