Для читателей, которые хотели бы глубже познакомится с «фантастической музыкой» (так сказать, эмпирическим путем), в завершение нашего обзора мы помещаем избранную дискографию рекомендательного характера. Ну а тема, которую мы лишь наметили, еще ждет своих исследователей.

ФАНТАСТИКА И МУЗЫКА

1. АРТЕМЬЕВ ЭДУАРД. Тепло Земли: Вок.-инструм. сюита на стихи Юрия Рытхэу (1985).

2. ALAN PARSONS PROJECT. Tales Of Mystery And Imagination Edgar Allan Poe (1976).

3. ALAN PARSONS PROJECT. I, Robot (1977).

4. BLIND GUARDIAN. Battalions Of Fear (1988).

5. BLIND GUARDIAN. Follow The Blind (1989).

6. BLIND GUARDIAN. Tales From The Twiling World (1990).

7. JARRE JEAN-MICHEL. Oxygene (1977).

8. JARRE JEAN-MICIIEL. Equinoxe (1978).

9. KING DIAMOND. Them (1988) & Conspiracy (1989): Дилогия.

10. KRAFTWERK. The Man Machine (1978).

11. KRAFTWERK. Computer World (1981).

12. MAROUANl DIDIER (ex-«Space»). Space Opera (1987).

13. MEKONG DELTA. The Music Of Erich Zann (1988).

14. OLDFIELD MIKE. The Songs Of Distant Earth (1995).

15. PINK FLOYD. Animals (1977).

16. QUEENSRYCHE. Operation: Mindcrime (1988).

17. SPACE. — Любой альбом.

18. TANGERINE DREAM. — Любой альбом 1970–1982 гг.

19. WAKEMAN RICK. Journey To The Centre Of The Earth (1974).

20. WAKEMAN RICK. 1984 (1981).

21. ЗОДИАК. Музыка во Вселенной (1982).

Французская фирма Sound Ball разработала замечательный футбольный мяч со встроенным радиомикрофоном, каковой спортивный инвентарь для пущего оживляжа трансляции матча станет услаждать слух телезрителя звуками ударов. Сама-то идея проста, как апельсин, однако разработчикам пришлось изрядно попотеть, прежде чем удалось соорудить 7-граммовый микрофончик, который совершенно не влияет на движение самого мяча, стойко выдерживает колоссальные нагрузки, и исправно работает в любом положении. Прототип «кричащего мяча» благополучно прошел через самые суровые испытания, но оказалось, что изнутри удар по надутой камере звучит совсем не так, как снаружи! Словом, сотрудники фирмы нынче сочиняют специальное программное обеспечение для системы акустических фильтров, преобразующих полученные сигналы в более или менее привычные звуки «звонких ударов по мячу».

Недавно американская полиция приняла на вооружение… манекен косули в натуральную величину! Изделие это скорее напоминает робота, нежели обычный муляж: снаружи фигурка обтянута совершенно натуральной по виду шкурой, а внутри имеется механизм, приводящий в движение голову и хвост.

Коварные «фараоны» устанавливают приманку где-нибудь в кустах у обочины дороги, а сами залегают поблизости в ожидании очередного простака. Манекен тем временем вовсю шевелит головой и помахивает хвостиком, являя собой столь завлекательное зрелище, что браконьеры раз за разом покупаются на этот трюк… Косуля, разумеется, падает как подкошенная, но зато рядом — словно из-под земли — вырастает пара доблестных полисменов. Всего в США за несколько месяцев применения подобного метода было отловлено более шести десятков записных охотников на оленей.

Профессор Нэнси Уотсон из Рочестерского университета (США) заметила, что пожилые люди, испытывающие частые приступы страха, постепенно избавляются от них и ведут себя намного спокойнее, если регулярно проводят какое-то время в кресле-качалке. Будучи специалистом по уходу за больными, страдающими болезнью Альцхаймера (старческим слабоумием), профессор Уотсон наблюдала за их поведением в домах престарелых. Согласно ее данным, у стариков, которые по нескольку часов в день мирно покачивались в кресле-качалке, психическое и эмоциональное состояние значительно улучшилось уже через шесть недель: они меньше страдали от депрессий, скованности и беспричинных страхов, проявляли интерес к людям и окружающей обстановке, гораздо реже пользовались болеутоляющими средствами. Покачивание в кресле также улучшает работу вестибулярного аппарата, и больным легче удается удерживать равновесие.

Вчера было 4 августа 2057 года, мой 53-й день рождения. Кажется, даты никто не заметил. Во всяком случае, никто не сказал ни слова. Видимо, дни рождения теперь не в счет.

Я сидел в кабине полугусеничного вездехода — в скафандре, но без рукавиц, с откинутым шлемом. Меня охватили воспоминания, и я застыл, как в трансе. Четыре месяца… Еще четыре месяца — и я бы вернулся домой, к Лайзе. В письмах она твердила, что продолжает меня ждать, несмотря на прошедшие годы. А потом пришел конец всему миру, а вместе с ним и всем ожиданиям.

Иногда мне снится гибель мира — в видеоизложении, переданном с лунной базы. Погибель принес железно-никелевый астероид диаметром двадцать три километра — казалось бы, мелочь… Выяснилось, что о его фатальном приближении знали уже целый год, но держали все в секрете, чтобы не вызвать панику, тайно разрабатывали хитроумные планы — и сели с ними в лужу, теперь уже у всех на виду.

Вообще-то этот огромный летучий булыжник обнаружили не один десяток лет назад, еще когда он вылетел из-за Нептуна, но даже не присвоили ему номера. Что до названия, то выбор слишком велик: вон сколько людей жило раньше на Земле…

Шесть ярких вспышек — взрывы шести термоядерных зарядов, пролежавших без надобности тридцать лет. Они, конечно, разнесли проклятый объект в куски. Видите эти кусочки? Видите, как они собираются в пучок и ложатся на прежнюю траекторию? Дюжина кусков долетела все-таки до Земли и ударила один за другим. Все произошло за один день… да, примечательный выдался денек!

Я представлял себе людей, своих старых друзей, разглядывающих в черном ночном небе ослепительные вспышки и гадающих: что за чертовщина там происходит?..

Самый крупный осколок долбанул прямиком в Южный полюс. Величественное, должно быть, зрелище — мгновенный подъем антарктического ледяного щита в атмосферу, где он распался на триллионы льдинок.

Последний из осколков угодил в самую середку Северной Америки, как раз неподалеку от моего родного Канзас-Сити. Я не мог унять воображение. Надежда, что Лайза в тот момент спала, была слабой. Скорее всего, стояла вместе со всеми нашими знакомыми во дворе и наблюдала в мой бинокль.

Я не зажигал в кабине свет, довольствуясь слабым красноватым свечением контрольных панелей и синим заревом от полудюжины плазменных дисплеев. Так мне был виден пейзаж снаружи, попадающий в лучи фар: низкие бугорки пористого, льда и розоватый снег.

И, конечно, старые колеи. Изрядно я здесь наследил!

За седловиной располагалась неглубокая кальдера. Я подъехал к знакомому месту — площадке из разровненного розового снега с желтоватым отливом, — остановился там, где останавливался сотни раз прежде, и ослабил до минимума подсветку приборов. Оставалось дождаться, когда глаза привыкнут к темноте.

Пейзаж выплывал из мрака, подобно тому, как выплывает из тумана корабль-призрак. Я уже улавливал взглядом очертания красноватых холмов с голубыми вершинами, окутанными туманом, совсем как земные горы Адирондак по весне. Холмы вырастали, казалось, прямо из неподвижного, невидимого сейчас Воскового моря. Туман перетекал в красновато-тусклое Ничто, не позволявшее _г увидеть горизонт.