– И чего ты ждешь?

Девушка неопределенно пожала плечами, потом вдруг резко вскинула голову и спросила:

– А ваша соседка отворот делает?

Я моргнула, в первый момент не поняв, о ком речь. Ведь в квартире Лизы сейчас находилась Алевтина Ильинична. Хотя она, по-моему, могла сделать отворот от кого угодно и от чего угодно – тому, кто ей не понравился. Потом до меня дошло, про кого спрашивает Лиза.

– Валентина? Понятия не имею. Сходи к ней и спроси.

– Наверное, она на самом деле людям помогает… – задумчиво произнесла Лиза.

С этим я была согласна. Иначе к Валентине не ходило бы столько народу. Но вот как помогает? Добрым словом? Участием? Умением выслушивать? Я понятия не имела, как работает Валентина. Мы с ней только здоровались, когда пересекались на кухне или в коридоре. Отдать должное, пересекались редко. Она не проявляла любопытства, не приглашала к себе, не предлагала своих услуг. Обо мне она, наверное, узнала от Алевтины. Если я ее вообще интересовала.

– Ты хочешь на Игоря Олеговича отворот делать? – уточнила я. – То есть от Игоря Олеговича?

Лиза кивнула. Вероятно, имела в виду того типа, который сейчас лежит в больнице.

– Вы не знаете случайно, что нужно для отворота?

– Нет. Но ты поднимись к нам в квартиру и спроси.

Вдруг из конца коридора раздался победный крик Алевтины Ильиничны. Мы с Лизой дернулись. А бабка уже бежала к нам с горящими глазами. Люся за ней не следовала. Ее вообще не было видно. Может, решила, что попала в музей? Она явно не видела таких квартир.

– Что случилось? – спросила я. – Вы что-то нашли?

– Ты видела, как к тебе воры залезли? – вместо ответа мне бабка уставилась на Лизу.

– Я не знаю, как сюда могли залезть воры. Все замки…

– А я тебе покажу! – Алевтина Ильинична схватила Лизу за руку, сдернула с пуфика и потащила за собой.

Естественно, в ванную комнату, где мы застали Люсю, задравшую голову и рассматривавшую дыру в потолке.

– Ой! – Лиза показательно схватилась за сердце. Еще одна актриса.

– Ты что, дыру не видела?!

Лиза покачала головой и показала на небольшой светильник в форме раковины на стене. Джакузи тоже была в форме раковины, как и раковина, в которой моют руки.

– Я только этот свет зажигаю, – пояснила она. – Я люблю лежать в ванне в полумраке и мечтать…

– Ну вот, домечталась! – воскликнула Алевтина Ильинична. – Хорошо хоть, они залезли, когда тебя дома не было. А то могли и убить.

Лиза дернулась.

– Неужели вы не поднимали голову вверх? – удивилась Люся.

– Зачем? – тихо спросила Лиза.

– А у вас же ванная в другом месте, – вдруг сказала Люся и посмотрела вначале на меня, потом на Алевтину.

– Да тут все не так, как у нас! Ее мужик все перестроил. Над этой ванной живет тот тип, которого мы только что у нас видели! Ну, попляшет у меня голубчик…

Алевтина Ильинична мечтательно улыбнулась и тут же встрепенулась.

– Звони в полицию, – велела она Лизе. – Нет, лучше я сама позвоню. Тебя могут отфутболить, а меня в нашем отделении все знают. Где у тебя телефон?

Лиза проводила вездесущую бабку к аппарату, Люся осталась в ванной, я последовала за Алевтиной Ильиничной. Мне было интересно послушать, что она будет говорить по телефону.

Предполагаю, что ответил дежурный.

– Васька, ты? Это Алевтина Ильинична. Знаю я, что твоя мать уехала к сестре! Знаю! Я тебе по другому делу звоню. Тут, понимаешь, к моим соседям снизу залезли. Воры. И я их знаю! Да нет, не соседей! То есть соседей я, конечно, тоже знаю. Но я и воров знаю. И один сейчас в нашей квартире сидит. Только что с ним разговаривала. Ну, не совсем только что… Минут сорок прошло. Или даже час уже. Да никуда он не делся! Он прописан у нас в квартире, так что ты его легко найдешь и премию получишь. Торт не забудь нам с Аллочкой купить. Из «Метрополя». Я из «Метрополя» больше люблю, чем из «Севера». Вася, ты меня слушаешь? Присылай «воронок» с бригадой. Хочешь с хозяином поговорить? Он в больнице. На него в нашем сквере напали, деньги и документы отобрали, по голове дали. А сквер, между прочим, это территория вашего отделения. Вы какую профилактическую работу с наркоманами и хулиганами проводите? Вот ты лично, Вася… Хозяйку могу дать. Бери трубку, Лиза. И объясняй. И не миндальничай там. Пусть немедленно приезжают.

Лиза не успела ничего сказать в трубку, Алевтина снова забрала ее себе.

– Так, Вася, высылай наряд. На месте мы им все объясним и покажем. Дыра тут в потолке, понял?! Из нашей квартиры в эту. А хозяйка не видела раньше. Я заметила. Ты что, не знаешь, какие у нас потолки? А у нее свет только внизу и тусклый. И чего ей потолок-то рассматривать? Не все такие задумчивые, как ты. Наряд высылай или жалобу накатаю, что мало не покажется!

Алевтина Ильинична отключила связь, улыбнулась, посмотрела на Лизу и попросила напоить ее чаем.

– Так полиция сейчас приедет, – напомнила я.

– Варя, ты тут первый месяц живешь, а я – всю жизнь. Они сейчас тоже чай пить будут и думать, ехать или не ехать. Я Ваську с рождения знаю и папашу его знала. Тоже весь задумчивый был. Задумался – и под машину попал.

Но наряд приехал довольно быстро. Чай еще даже вскипеть не успел. Я хотела позлорадствовать, но сдержалась.

Два молодых парня с умным видом рассматривали дыру и чесали в затылках, потом еще кому-то позвонили. Приехали еще какие-то представители органов. Лиза рассказала про нападение на «Игоря Олеговича» в сквере, назвала номер больницы. Потом сказала, что пропали вещи мужа и их исчезновение она обнаружила, когда он попросил привезти их ему в больницу. Она понятия не имела, когда появилась дыра. Она не слышала, как ее проделывали. Вообще дверь в ванную комнату обычно закрыта, слышимость в доме плохая, ни Лиза, ни ее муж не сидят дома целыми днями.

Потом часть сотрудников органов вместе с Алевтиной Ильиничной, Люсей и мной пошли в нашу квартиру.

– Брать с поличным будете? – шепотом спросила Алевтина Ильинична, открывая дверь в коммуналку своим ключом.

– Вначале нужно комнату осмотреть, – сказал один из мужчин.

– Да чего ее осматривать-то?! – поразилась вездесущая бабка. – И так все явно. Эти два подозрительных типа… А я ведь ходила к нашему участковому! Я ему говорила, что типы подозрительные! Он меня слушать не хотел. Подозрения, видите ли, к делу не пришьешь! А теперь вон людей обокрали. И неизвестно, что именно там пропало. Мужик-то в больнице. Вернется – может, еще что-то обнаружит, про что жена не знала. Когда вы украденное искать собираетесь? Пока эти типы еще не все продали, нужно забирать у них добро и возвращать людям. Ну?!

Один из представителей органов постучал в соседнюю с моей дверь. Никто ее не открыл, вообще никаких звуков оттуда не доносилось. Полицейский постучал еще раз, настойчивее, представился. Опять никакой реакции.

– Отойди-ка, – Алевтина Ильинична вильнула бедром, полицейский быстренько подвинулся, вездесущая бабка изогнулась и приложило ухо к замочной скважине, потом приникла к ней глазом, распрямилась и сообщила: – Сбежал. – Алевтина посмотрела на меня. – Надо нам было кого-то на лестнице оставить.

– Зачем? – не понял мужчина.

– Следить, чтобы этот тип не сбежал!

– Да кто знал-то, что они дыру в перекрытиях проделали?! – воскликнула я.

– Да, это нас извиняет, – пришла к выводу бабка и повернулась к сотрудникам органов. – Ломайте дверь!

– Не имеем права, – ответил старший в группе.

– То есть как это? Тут преступники свое гнездо обустроили…

– Преступником человека может признать только суд, – пояснили нам всем, а также сказали, что по закону вскрыть чужую дверь можно лишь по решению суда. Полиция явно не хотела брать на себя ответственность. Ведь в комнате точно никого не было. Если бы еще с потолка лил дождь…

– Но тут-то не заливает, тут дыру к соседям проделали! – закричала Алевтина Ильинична. – Это же хуже! Вы же видели дыру!

Полицейские пожали плечами и сообщили, что исключением является только работа пожарных, которые приходят к выводу, что в пустующем помещении бушует огонь, и если они не предпримут немедленных действий, могут погибнуть люди во всем доме. Поэтому в случае, например, прорыва трубы перекрывается стояк и несчастные соседи ждут возвращения хозяина квартиры.