Поэтому ничего удивительного, что Климов, загрузив меня двумя тысячами тонн палладиевой руды, с невероятной учтивостью попросил взять с собой в качестве пассажира уважаемого пенсионера.

   Должен отметить, что "просящий" начальник космической станции - явление, мало изученное наукой. А "учтиво просящий" и вовсе какой-то артефакт. Я не смог ему отказать. На каждую мою попытку объяснить, что переход займёт полтора года, что у меня всё рассчитано под завязку, что работа над диссертацией в разгаре и времени развлекать пассажира не будет, он молча доставал очередную радиограмму с одной из космических станций, где Лукич уже побывал. К концу беседы на столе лежал ворох бумажек, и мне не было нужды читать их. Все об одном и том же: "заберите его отсюда"!

   Восстанавливать против себя станции, которые обеспечивали меня работой? Немыслимо! Прикройся я инструкциями, они нашли бы возможность или грузить меня в последнюю очередь, или не грузить вовсе, придравшись к какой-нибудь неисправности на моём буксире.

   Это был шантаж. И я согласился.

   Надо отдать должное Климову: меня обеспечили дополнительным воздухом и питанием так, будто я брал с собой не сухонького жилистого пенсионера, а десяток юнцов, которые не думают о пище, только когда едят.

   Я взял его. Взял...

   - Лукич, - сказал я ему после первой фазы разгона. - При всём уважении к вашему славному боевому прошлому, прошу выслушать правила нашего общежития, которые могут дополниться, но не отмениться.

   Он подобрался, демонстрируя полное внимание.

   - Зовут меня Игорь Коган, и я капитан корабля.

   Он кивнул.

   - В нашем общем распоряжении спальня, спортзал, кают-компания, санузел и кухня. Кабина управления только для капитана. Пока всё ясно?

   Он вновь кивнул, выказывая полное одобрение. Я вздохнул:

   - Прекрасно. До самого прибытия к порту выгрузки - станция Луна-грузовая, - с разговорами ко мне не приставать, от дел не отвлекать. К вашим услугам корабельная библиотека, видео, игровой компьютер. Всё.

   Потом я отправился в рубку - разгоняться следовало осторожно, чтобы не повредить сцепку с баржой, а он в кают-компанию - к корабельной библиотеке, видео и игровому компьютеру... Мне казалось, что всё улажено.

   Кто может знать, что его ждёт завтра?

   Спустя три месяца он меня спросил:

   - Капитан, что вам известно о Шакти?

   О "шакти" мне не было известно ничего. Я даже не знал, что этот набор букв составляет осмысленное слово. Я не видел причин скрывать это, и потому ответил просто:

   - Ничего.

   - Шакти - это бог энтузиастов.

   Наверное, замешательство слишком явно читалось на моём лице, потому что он поспешил уточнить:

   - Это бог тех, кто отдаёт своей работе всё, что у него есть.

   "Вот оно что!" - подумал я и сказал:

   - Лукич, пришло время немного расширить наши правила.

   - Да-да?

   - Никогда больше не говорите мне о Шакти. Я не хочу слышать этот бред. Я вам объяснял...

   Вопреки всякой субординации он ушёл без разрешения. Но я не стал настаивать на таких тонкостях. Всё-таки пожилой человек...

   Ещё через месяц он обратился ко мне с просьбой:

   - Командир, мне нужен доступ к передатчику.

   - Это ещё зачем?

   - Чтобы попытаться наладить связь с богом.

   Я был настолько шокирован этой идеей, что вместо решительного отказа спросил:

   - Как это?

   - Хочу проецировать в пространство ЭФГ своего мозга.

   Насколько я помнил, нечто такое уже было: энцефалограмма головного мозга в виде радиосигналов отправлялась в космос, как визитная карточка человечества. Но мне казалось, что этими детскими забавами люди давно переболели...

   - Что за ерунда?

   - Это не ерунда! - гордо возразил Лукич. - Здесь, вдали от помех работы коллективного разума, в окружающем меня интеллектуальном вакууме Шакти может меня услышать, понять и исполнить мою просьбу.

   Немного подумав, я решил не обижаться на "интеллектуальный вакуум". Наверное, он просто не совсем удачно выразился.

   - И как вы это себе представляете?

   - Кресло пилота, шлём с датчиками, ЭФГ-приёмник, преобразователь-декодер и корабельный передатчик. Всё. Что может быть проще?

   Тут мне пришло в голову, что судьба посылает единственно-возможный способ тактично избавиться от старика до самого конца рейса. Это была гениальная идея! А он ещё намекает на "интеллектуальный вакуум"!..

   - Нет, - сказал я. - О рубке управления не может быть и речи. Но в целом... на проведение экспериментов я выделяю вам спальный отсек. ЭФГ-приёмник, декодер и кабель к передатчику отбуксируете туда. Вместо кресла используете койку. Частоты я вам выделю под честное слово, что из своего диапазона выходить не будете... - он энергично закивал головой. - Только одно условие! - он продемонстрировал готовность согласиться с любым моим условием, - выглядело забавно. - Связь с богом будете поддерживать только в ночные часы по бортовому времени. Я переберусь в кают-компанию, а вам на весь срок проведения экспериментов предоставляется спальня. Идёт?

   - Идёт! - с восторгом согласился Лукич. - Игорь, какой же вы всё-таки молодец. Спасибо!

   Я почувствовал сильнейший приступ угрызений совести. Мне показалось, что, насмехаясь над стариком, я плюю в лицо собственному будущему. Но, чёрт возьми! - мне надо работать. Если люди не будут делать то, за что им платят деньги, мир рухнет. Тогда и в самом деле придётся натянуть на голову шлём с датчиками и возить за собой тележку с ЭФГ-приёмником и УКВ-передатчиком. Чтоб, значит, кто-нибудь помог...

   Этот договор решил множество проблем. Если и раньше мы с Лукичём не часто сталкивались, то теперь я почти забыл, что на судне кроме меня есть кто-то ещё. Изредка мы встречались на кухне, но теперь мои тёплые приветствия были искренними - всё-таки ещё одна живая душа на десять миллионов километров в шаре.

   Я ошибался. Как выяснилось, в этом секторе пространства мы были не одни.

   Тревога в космосе - событие неординарное. Это нечто такое, о чём потом долго шепчутся в кают-компаниях обитаемых миров, разбросанных по всей Солнечной Системе, а потом находит своё место на страничке Руководства по борьбе за живучесть, или в каком-нибудь другом подобном, не самом скучном документе.