В кафе вошла высокая, худая женщина с острым носом, острым взглядом и пучком серебристо-черных волос. Она держала полное блюдо суси.

— Кто тут из Акеона? Налетай! — объявила незнакомка, посмеиваясь. — А кто из Артара? Для вас — мясо и пицца! Соскучились по любимым лакомствам? Ничего, скоро привыкнете. Наша еда очень полезная. Поэтому мы тут и живем так долго.

Она смерила взглядом Эрека. Тот с жадностью смотрел на суси.

— Бери-бери, не стесняйся. Я Геката Джекил, старшая повариха. Всю жизнь тут работаю. Повтори: Ге-ка-та. И не смей перевирать мое имя.

Она уперла руки в бока.

Оскар подошел и заново наполнил свою тарелку.

— А можно нам все время будут гамбургеры давать?

— Ладно, в следующий раз принесу побольше. — Геката Джекил рассмеялась. — Только, чур, про другую пищу не забывайте! Перед соревнованиями вам надо набраться сил. А для этого лучше всего злаки, зелень и молотые тучки. — Она покивала. — Если захочется чего-нибудь этакого, только скажите. Я, правда, очень занята: через каждые два часа готовлю особое кушанье для короля Питера. Ему важен строгий режим. Так что ищите меня на дворцовой кухне.

Один глаз у Гекаты Джекил был светло-карий, а другой — синий, как сапфир. Эрек пригляделся и понял, что он из стекла.

— Ой! А у вас искусственный глаз, как у меня.

Геката рассмеялась.

— Зайчик мой, да я ведь стара, как мир! Не пойму, как у меня собственные части тела еще остались.

Джек уплетал облачный пирог за обе щеки.

— Мне тут нравится! В Северном Америкартаре вегетарианскую пищу днем с огнем не найти. Я почти на одной картошке-фри живу.

— А ты давно стал вегетарианцем? — спросила Бетани.

— Еще в детстве. У большинства из нас есть какой-то дар. Я вот умею говорить с животными. Так с ними сблизился, что при виде мяса у меня аппетит пропадает.

— А у тебя какой дар? — повернулась девочка к Оскару.

— Я вижу ценные вещи. — Он посмотрел на очки Эрека.

— Так это и есть магия, которую мы забыли?

— Существует три вида магии. — Джек подался вперед. Роль учителя была ему явно по душе. — Первый вид — наследственная. Ее мы называем даром, а иногда — проклятием. Ты получаешь дар от матери или отца. Если повезет — от обоих. Это твоя врожденная способность. Второй вид — всякие заколдованные штуки. Летучий порох, который поднимает тебя над землей, эликсиры, шляпы, улучшающие память, туфли-скороходы или моя самостоятельная сумка.

— Выходит, моя вешалка — тоже волшебная? — поднял брови Эрек.

— А ты как думал? — рассмеялся Джек. — Третий вид магии надо изучать. Это непросто. Одним она по зубам, а другим — нет. Чтобы овладеть ею, нужно долгие годы учиться у какого-нибудь мага.

Эрек приподнял кепку и почесал лоб — все эти новости никак в голове не укладывались.

— Смотри — шепнул Джек. — Твоя «Н» посветлела. Она исчезает!

Эрек улыбнулся.

После ужина тоска, наполнявшая воздух или загадочную Субстанцию, куда-то пропала. А может, он просто перестал ее замечать, словно ребенка, что хнычет где-то в углу?

Эрек вернулся в маленькую спальню, еле волоча ноги. Не снимая очков, лег и тут же уснул.

Посреди ночи Эрек проснулся в холодном поту. Его трясло. Снова тот самый кошмар! Ему снилось, что он — совсем еще кроха — бредет в одиночестве по темным улицам. Идти было некуда. Он замерз, устал и наконец устроился под кустом, свернувшись калачиком.

Там его и нашел отец. Эрек помнил его очень смутно. С отцом был какой-то надменный и властный человек. Он назвал отца дураком. Тот стал бормотать, что от мальчишки все равно нет никакого толку, но человек заорал, что ребенок им еще нужен. Отец упал на колени, моля о прощении. Сон всегда кончался одинаково: неизвестный говорил, что они заставят Эрека обо всем забыть.

Но он не забыл — вот что странно. Это был не просто кошмар, который постоянно мучил его, а единственное воспоминание об отце.

Эрек смотрел в темноту. Ну и чудеса! Неужели он и правда лежит не в кладовке у стиральной машины, а в дворцовой спальне? Жаль только, часов тут нет. Мальчик попробовал заснуть, но от мыслей голова шла кругом. Невероятно! Он и в самом деле перелетел через океан. Попал туда, где магия — обычное дело. Он тут родился! Это уже ни в какие ворота не лезло… Выходит, мама усыновила его здесь. Она волшебница. И ее похитили. Вся жизнь вдруг пошла кувырком.

Время шло, а в голове все жужжал рой вопросов. Что с близнецами? Куда по ночам девать очки? Кто схватил маму и почему? Очки в самом деле защитили его от серебряного призрака? Почему мама забрала его из Алипиума? Это здесь ему вставили искусственный глаз?

Джун всегда говорила, что его отец жив. При этом как-то само собой разумелось, что родная мать Эрека погибла. Вдруг отец живет в Алипиуме? Сердце застучало сильнее. Эрек задумался. Может, повидать его? Правда, скорее всего, тот о сыне и слышать не захочет. Искать с ним встречи — не лучшая идея…

— «Н» у тебя на лбу почти исчезла, — сказал с улыбкой Джек. — Но кепку снимать еще рановато. Пошли завтракать?

Эрек потянулся. Под утро он все-таки заснул.

— Вы идите. Я скоро.

Когда дверь закрылась, Эрек быстро запер ее и надел очки. Джун читала, лежа в постели.

— Мам?

Она уронила книгу.

— Эрек? Как ты меня напугал! Все хорошо?

— Ага. Ты как?

— Нормально. Тюремщики только что ушли. Задавали все те же вопросы.

— У меня тоже есть несколько. Во-первых, очки. Мой сосед по комнате попробовал снять их, но не сумел. Почему? Это они спасли меня от серебряного призрака?

Эрек рассказал ей о происшествии в автобусе.

— Никто не может их с тебя снять. Вряд ли они спасут от призрака, но, по крайней мере, защитят твою шею. Главное — никогда с ними не расставайся.

— А вдруг я раздавлю их во сне?

На очках заклинание. Они выдержат, даже если на них слон сядет.

— А почему тогда призрак не смог меня тронуть?

Джун задумалась.

— Скажем, на тебе тоже есть заклинание.

— Что, и меня теперь слон не раздавит?

— Да! Ну… не совсем так. Но призраков не бойся. То, что давно прошло, не может навредить будущему.

Джун заметно нервничала, но Эрек не отставал.

— А кто заколдовал меня? Родители?

— Можно и так сказать. Это передалось по наследству. Эрек, я пока не готова раскрыть всю правду. Еще не время.

Эрек хотел возразить, но передумал. У него были еще вопросы.

— А ты работала тут, в Алипиуме? Чем ты занималась?

Джун помахала рукой.

— Эрек, ты не понимаешь! Сейчас я не могу тебе все рассказать. Хватит.

— Нет. Не хватит. — Он затаил дыхание. — Скажи, мой отец в Алипиуме?

Джун грустно кивнула.

— Эрек, я не знаю, как тебе объяснить. Постарайся не думать о нем.

— Почему? — Он помедлил. — А моя настоящая мама умерла?

— Эрек! — Джун покраснела. — Я же сказала, хватит.

А он-то рассчитывал услышать простое «да».

— Она погибла? Ты всегда говорила…

— Ничего я не говорила! — рассердилась Джун. — Теперь слушай. Всегда носи очки на шее и не надевай при посторонних.

Эрек кивнул, хоть и знал, что она его не видит.

— Ты сможешь пробраться во дворец?

— Я тут живу. Они пристроили спальное крыло для участников соревнований.

— Отлично! — Джун разгладила простыни. — У меня к тебе просьба. Найди короля Питера. Только будь очень осторожен. Надеюсь, он меня помнит. — Она покачала головой. — Жаль, что у тебя нет моей фотографии.

— Есть! Я взял ее с собой.

Джун просияла.

— Отлично! Покажи ему фото. Объясни, что меня держат в подземельях Плутона. Король Питер сможет меня освободить. Самой мне это не под силу.

— А мне все не верится, что ты в подземелье… — Эрек посмотрел на клетчатые шторы и мягкие думочки.

— Спасибо за комплимент, — улыбнулась Джун. — И все-таки я тут застряла.