Если ничто не помешает, то, как говорят в социальной рекламе первого канала телевидения, «все у нас получится»…

В ночь перед побегом Аничкина из тюрьмы я не стал приходить к Тане Зеркаловой — это было бы слишком. Но совсем без женского общества провести этот вечер мне не удалось.

Ко мне явилась Лиля Федотова.

Когда прозвенел звонок в дверь, я машинально посмотрел на часы: четверть второго. Для гостей поздновато, если только это не доставшее меня Стратегическое управление. Что это могут быть грабители, я даже не подумал. Какой-нибудь Лапшин? Но он работает на управление, и ему хозяева голову оторвут, если со мной случится что-нибудь до того, как я помогу Аничкину бежать.

Я не стал спрашивать «кто там», а запросто открыл дверь непрошеному гостю.

Непрошеным гостем, как я уже заметил, оказалась Лиля Федотова.

— Мне нужно поговорить с вами, — с порога заявила она, проходя в квартиру, не спрашивая, естественно, разрешения. Бесцеремонная такая девица.

Я вынужден был ее предупредить:

— По ночам я с женщинами разговариваю только на скользкие темы.

Она за словом в карман не полезла:

— У меня такое ощущение, что вы с женщинами постоянно так разговариваете. Не бойтесь. Вас я сегодня соблазнять не буду.

— Что так? — уязвленно спросил я.

— Однажды, Турецкий, у вас был шанс, — сообщила она мне. — Но теперь вы его потеряли.

— Жаль, — развел я руками.

Я помнил этот недавний шанс — я позорно уснул. Но, повторяю, все, что Бог ни делает, к лучшему. Значит, так было нужно. Все-таки я немного побаивался этой решительной девчонки. Кому-то повезет так, что, как говорит Меркулов, мало не покажется.

— У меня к вам дело, — вспомнила Лиля.

— Слушаю вас, — сказал я. — Хотите кофе?

Как хорошо, что Ирина с Ниночкой уехали.

От кофе Лиля отказалась. И стала рассказывать:

— Сорок минут назад ко мне домой явился некий незнакомый мужчина. Я не хотела открывать дверь, но он сказал, что пришел от вас.

— Да? — удивился я. — Я никого к тебе не посылал.

Но она упорно не желала обратно переходить на «ты».

— Как только я его впустила, он сразу признался, что обманул меня и пришел не от вас, а по собственной инициативе. Более того — он хочет встретиться с вами, и я должна помочь ему в этом.

— Почему же он не пришел ко мне? — поинтересовался я, начиная догадываться, в чем тут дело.

Но этого просто не может быть! Хотя — почему не может? В этом деле все может быть.

— Он сказал, что вы знаете, почему он не может к вам прийти, — сообщила мне Лиля, и я не стал притворяться, что удивился.

За мной, конечно, следят, и если это тот человек, о котором я думаю, он знает о слежке. И, надо сказать, он поступил так, как поступил бы настоящий профессионал. Впрочем, он наверняка и есть профессионал.

Тем временем Лиля продолжала:

— Он сказал, что вы должны его вспомнить. Вы как-то видели его в приемной генерала Петрова, и он дал вам кое-что почитать.

Да, так и есть. Это он. Мой таинственный незнакомец и неожиданный помощник из приемной генерала Петрова. Все верно.

— Он хочет с вами встретиться.

— Где?

— Он все просчитал, — усмехнулась Лиля. — Сейчас мы с вами выйдем и будем целоваться. Вы отвезете меня домой. Как бы вы меня провожаете. У подъезда я предложу вам чашечку кофе. Вы подниметесь ко мне. И он будет вас там ждать. В смысле у меня дома.

— Он что — до сих пор у вас сидит?! — поразился я.

— Да, — кивнула она. — А что?

— Да так, — пожал я плечами, — ничего.

Умно, ничего не скажешь. Внезапно я похолодел. А что, если они установили здесь у меня прослушивающие устройства? Но тут же себя одернул: ты же все проверил, когда пришел, ты всегда все проверяешь. Действительно, есть у меня пара-тройка секретов, которые помогают мне определить, побывали ли у меня посторонние в мое отсутствие. Нет, Турецкий, так грубо они работать не будут, они же знают, что ты тоже не лыком шит.

Я только спросил:

— Про поцелуи — тоже он придумал?

Лиля усмехнулась и ответила:

— Нет. Это я придумала, скрывать не буду. Знаете, как говорят? С паршивой овцы хоть шерсти клок.

Я не нашелся, что ей ответить.

Да, это был он.

Он не стал ходить вокруг да около, сразу взял быка за рога.

— Я знаю, что завтра, — он посмотрел на часы и исправился, — что сегодня у вас ответственная операция.

— Откуда? — спросил я на всякий случай.

— А откуда я знаю про генерала Петрова? — возразил он, и я пожал плечами.

— Что вы хотите мне сообщить? Или предложить?

— Помощь, — ответил он.

— Кто вы? — спросил я.

— Я — патриот, — ответил он. — Нас четверо, простых офицеров службы безопасности. Мы, так сказать, находимся в оппозиции Петрову, но он об этом пока не догадывается.

— Почему вы верите мне? Если вы знаете об операции, значит, знаете, что я действую в сговоре с Петровым. Почему же вы захотели встретиться со мной?

— Я уже встретился.

— И все-таки? — настаивал я.

— Просто я не дурак, — сказал он. — Вы преследуете личные цели и надеетесь оставить Петрова с носом. Но, боюсь, вам это не удастся.

Все это мне не слишком нравилось, если не сказать больше.

— Скажите яснее, — потребовал я.

— Пожалуйста, — кивнул он и повернулся к Лиле: — Вы не могли бы приготовить нам по чашечке кофе?

Все это время Лиля смотрела на нас широко раскрытыми глазами. Почему-то я не был против того, чтобы она была свидетелем нашего разговора, хотя в нем и звучали сведения, мягко говоря, закрытого характера. Что-то мне подсказывало, что это правильно.

— Конечно, — встала со своего места Лиля и скрылась на кухне.

Незнакомец, который так до сих пор и не представился, снова повернулся ко мне.

— Сегодня вечером вы встречались с племянником Вячеслава Грязнова Денисом, — сказал он спокойным голосом. — Вы разговаривали с ним часа полтора. Надо полагать, вы обсуждали с ним подробности предстоящей операции.

— Откуда вы знаете? — ошалело глядя на него, спросил я.

— Мы — профессионалы, — коротко ответил он. — Но мы не можем остановить генерала Петрова и его пособников без вашей помощи. Как только мы начнем предпринимать хоть что-нибудь, мы немедленно засветимся. И нас тут же ликвидируют.

Да, в его словах была логика. Я бы даже сказал — железная логика.

— Что вы предлагаете? — тряхнув головой, спросил я у этого странного человека.

Он ответил:

— Наконец-то. А предлагаем мы вот что. Аничкин должен быть на свободе — это, как говорит один из кандидатов в Президенты, однозначно.

— Он уже не кандидат, — заметил я.

— Пусть, — продолжил он. — Мы попробовали предположить, что вы придумали с Денисом. И решили, что, когда вы вместе с Аничкиным выедете из тюрьмы, Денис как бы случайно атакует машину, которая будет неотступно следовать за вами. Пока суд да дело, вы с Аничкиным исчезнете.

Я занервничал. Он обратил на это внимание и сказал мне успокаивающе:

— Не переживайте. Я бы тоже действовал на вашем месте именно так. Это хороший, проверенный ход. Но в данном случае он может не сработать.

Все пошло к чертовой бабушке.

Я знал, что он прав. Если об этом знает он, то почему об этом не может догадываться Петров и иже с ним? Все логично, а я полный болван.

— И в чем же заключается ваша помощь? — спросил я у него после минутной паузы.

— Очень просто, — сказал он. — Вместо Дениса по машине, которая будет следовать за вами, ударю я.

— Как?! — не поверил я своим ушам.

— Я, — подтвердил он. — Пусть Денис работает так, как вы ему сказали. Он пойдет на сближение, и его нейтрализуют, то есть просто не дадут ничего сделать. Кстати, по закону его ни в чем не обвинят, не смогут, потому что агрессивность будет проявлена по отношению к нему, а он свою проявить просто не успеет. Поверьте, там работают настоящие мастера своего дела.