Гарик выразительным жестом показал на трупы.

— Какое оружие? — продолжал настойчивые расспросы капитан.

— Не знаю. Не видел. Я в оружии ни понимаю. В огурцах понимаю, в помидорах понимаю, в арбузах, дынях, в бананах тоже понимаю. А в оружии не понимаю.

— Кто с ним был — за рулем?

— Не знаю, начальник. Шофер, наверное. Я спросил: вы немножко выпиваете, а как машину будете потом вести? Он сказал: зачем мне вести, у меня шофер есть.

— Если на него напали и он защищался, почему же он уехал?

— Как почему? Испугался, наверно. Я бы тоже уехал. А вдруг они не одни, мало ли что! Нет, начальник, я бы уехал и сразу в милицию бы пришел, все рассказал. Вот как бы я сделал. Он — солидный человек, серьезный человек. Наверное, тоже так сделает.

Капитан (а это был оперативник МУРа Олег Софронов, включенный в состав бригады Турецкого) очень сомневался в том, что Марат помчался сдаваться милиции, но дотошно продолжал допрос свидетелей.

Патрульная машина оказалась на месте происшествия так быстро совсем не случайно. Второй уже день она дежурила в переулке, метрах в пятистах от поворота к «Руси», и оператор в ней записывал все переговоры, которые велись по радиотелефонам, установленным в машинах Марата. Необычная оживленность этих переговоров и особенно нервность Марата, чувствовавшаяся в его приказах, насторожили Софронова. На всякий случай он приказал водителю поставить машину поближе. Поэтому, услышав звуки выстрелов, они подъехали к бару прежде, чем люди Гарика успели убрать трупы.

О ЧП возле бара «Русь» было тотчас же доложено Турецкому. Он внимательно выслушал сообщение, расспросил о подробностях и приказал продолжать допрос свидетелей. Сказал, что, возможно, подъедет и сам. Он бы сразу выехал на место происшествия — пора было своими глазами взглянуть на эту «Русь», но сейчас его больше волновало другое: куда направился Марат после того, как застрелил своих людей. В том, что стрелял именно Марат, а двое убитых были людьми Гарика, Турецкий не сомневался: Олег Софронов узнал по снимкам и Марата, и Гарика, и убитых. Двое, выступавшие в качестве свидетелей, тоже были из это банды.

Едва «семерка» Марата выехала на трассу, за ней незаметно увязалась машина с сотрудниками наружной охраны. В нее выделили самых опытных работников, и они уже второй день пасли его, ни разу не привлекши внимания. Сообщений от них и ждал с нетерпением Турецкий.

Выехали на Щелковское…

Движутся к центру. Едут очень быстро, даже проскакивают перекрестки на красный свет.

Свернули на Садовое…

«Очень интересно, куда же он так спешит?» — подумал Турецкий.

Стрельба возле «Руси» была, безусловно, событием чрезвычайной важности. О нем следовало сообщить Меркулову. Турецкий вызвал Косенкова, посадил его за свой телефон, приказал следить за передвижениями Марата, а сам направился в кабинет заместителя генерального прокурора. Как и предполагал Турецкий, рассказ его очень заинтересовал Меркулова.

— Что-то там происходит, — заметил он. — И что-то очень серьезное. Вопрос — что?

— Может быть, мы это поймем, когда узнаем, куда так торопится Марат? — предположил Турецкий.

Меркулов не успел ответить. Вошла Валерия Петровна, сообщила:

— Константин Дмитриевич, только что был какой-то странный звонок Звонила женщина. Сказала только одну фразу: «Для Константина Дмитриевича есть важное сообщение». И повесила трубку.

— Вызовите мою машину, — распорядился Меркулов. — Сейчас выезжаю.

— Что это за звонок? — спросил Турецкий, когда секретарша вышла.

— От барменши «Руси» Ирины Ивановны. И он наверняка связан с тем, что там сегодня произошло. Видно, у нее появилась какая-то очень важная информация.

— Может, мне съездить? — предложил Турецкий. — Или пусть Олег Софронов с ней поговорит. Он — оперативник, это его дело.

— Она не будет разговаривать ни с тобой, ни с Софроновым.

— Почему?

— Потому что боится. И ей есть чего бояться…

Когда Меркулов приехал в «Русь», там уже работала бригада оперативников из МУРа. Софронов доложил: свидетелей допросили, проверили документы, записали все данные и отпустили, предупредив, что они будут вызваны на дополнительный допрос в прокуратуру. Все люди Марата. Двое убитых — тоже. Никаких документов при них не обнаружено. И никакого оружия. Видно, не из боевиков, рангом повыше.

— Свидетелей обыскали? — спросил Меркулов.

— Да. Оружия — ни у кого. Скорей всего, успели передать своим, а те скрылись. Я сначала хотел этих свидетелей арестовать, а потом решил: не за что, да и спугнем главарей.

— Правильно решил, — одобрил Меркулов. — Барменша здесь?

— Наверху.

— Я хочу с ней побеседовать. Проследи, чтобы никто не заходил в бар. Не нужно, чтобы нас видели вместе.

— Будет сделано, — ответил Софронов.

— Наконец-то! — увидев Меркулова, проговорила барменша. — Я так и думала, что вы приедете.

— Что произошло?

Ирина Ивановна подробно рассказала о том, что она видела и слышала. Женщиной она была наблюдательной и отметила, что все происшедшее как-то связано с утренним визитом гостей на красной иномарке с черным опущенным верхом. После странного их отъезда, когда они сначала вывели Марата и Гарика под дулами автоматов, а потом прострелили из пистолета с глушителем колеса и лобовые стекла всех машин, Марат и заметался. Этих двоих парней он послал с каким-то поручением в Москву. То ли они поручения не выполнили, то ли сделали что-то не так, но Марат прикончил их и уехал, даже не оглянувшись на трупы.

— Он когда бешеный — прямо как зверь! Рядом с ним даже стоять страшно. А мне ведь приходится улыбаться, делать вид, что ничего не замечаю. Прямо коленки дрожат, — пожаловалась Ирина Ивановна.

Сообщение о странных гостях с автоматами чрезвычайно заинтересовало Меркулова. В докладе «наружки» отмечалось появление в «Руси» красной «БМВ» с двумя мужчинами, похожими на иностранцев. Номер машины на всякий случай записали, но значения их приезду не придали. Может быть, действительно иностранцы и решили пообедать в загородном ресторане, который всегда славился отменной русской кухней?

— Откуда у них автоматы? — спросил Меркулов. — Они с ними приехали или здесь взяли?

— Нет, приехали они без всего, — уверенно ответила Ирина Ивановна. — Я им по приказу Марата еще «Боржоми» вынесла на подносе. Не со стаканами, а с бокалами, чтобы на них отпечатков пальцев было больше.

— Вот как? — еще больше удивился Меркулов. — Марата заинтересовали их отпечатки пальцев?

— Ну да, — подтвердила Ирина Ивановна. — Я завернула бокалы в целлофан, чтобы отпечатки не стерлись, и бокалы сразу куда-то увезли. Но я не за этим вам позвонила.

— Уже то, что вы рассказали, очень интересно и важно. Что же еще?

Ирина Ивановна оглянулась на лестницу и поманила Меркулова в комнату за баром. Из-под стойки она взяла объемистую хозяйственную сумку и вошла следом. Из-под кульков и свертков достала целлофановый пакет, в который было что-то завернуто, и положила перед Меркуловым.

— Вот.

Меркулов развернул сверток. Там был пистолет Макарова.

— Из него Марат убил этих ребят, — объяснила Ирина Ивановна. — И отшвырнул в сторону, прямо к крыльцу. А я подобрала.

— Никто не заметил?

— Им не до меня было. Тут — трупы, там — менты едут, милиция то есть, с мигалкой. Никто в мою сторону и не глянул. Я брала аккуратно, чтобы отпечатки не стерлись. И заворачивала аккуратно.

— Смелая вы женщина, Ирина Ивановна!

— Теперь вы его возьмете? — спросила она.

— Возьмем. И очень скоро, — пообещал Меркулов. — Это — очень важная улика, — показал он на пистолет и аккуратно завернул его в пакет. — А сейчас я должен оформить протокол изъятия вещественного доказательства и официально допросить вас как свидетеля. Спасибо, вы очень нам помогли, — сказал он, когда с формальностями было закончено.

— Ну, коль уж взялись помогать друг другу, так и нужно помогать, а не языком лялякать. Вы обыск в баре будете делать? — спросила Ирина Ивановна.