— Может, так и надо, — вздохнул Гольцов.

— А в вашем деле Моравек помог?

— В каком? Ах в том… Даже не знаю. Дело давнее. Сейчас уже и концов не найти.

— Нет проблем, давайте отмотаем часы назад.

— Как? — Георгий с удивлением посмотрел на Игоря.

— Сейчас покажу.

Машина свернула в узенький проулок, мощенный булыжником.

— Это еврейский квартал, — объяснил Войтек на площади с ратушей. — Долгое время евреям, жившим здесь, запрещали выходить из гетто. Потому это место сейчас как отдельный городок со своей историей, культурой и памятниками. Видите двое часов? Одни крутятся как положено, другие — наоборот. Время отсчитывается назад. Хотите помолодеть или заглянуть назад? Станьте под часы.

Игорь улыбнулся и остановил машину. Георгий вышел и встал в закругленный дверной проем. Огромные циферблаты оказались над ним. На миг ему показалось, что жизнь на площади замерла. Он тряхнул головой: нет, все двигалось. Голуби ворковали и клевали хлебные крошки. Туристы озирались. Некоторые, задрав голову, созерцали шпили и покатые крыши. Кто-то кормил голубей. Многие фотографировались. И волновались, чтобы волшебные творения зодчих обязательно влезли в кадр и непременно за спиной себя, любимого.

Туристические фото — это целый жанр. Самое массовое в мире искусство, бесхитростное, как детские стихи. Если же не будет фото, то и путешествия вроде как и не было, и ландшафты зря расстилались, и памятники старины бесполезно торчали на пути экскурсий.

Нет, время определенно не желало бежать вспять, предоставляя скромному сотруднику Интерпола самому распутывать клубок событий. Георгий спрашивал себя: стоит ли верить Моравеку? Но интуиция молчала, — наверное, была подавлена историческим величием места. Да и холод не давал никаких скидок.

Гольцов поймал себя на мысли, что ему станет жаль, если хоть что-то из рассказанного Моравеком окажется правдой. Рухнет стройная версия, в которую они с Михальским поверили. «Было бы хорошо, если бы Полуяхтов был знаком с Ермаковым или даже действовал через него». Но это выглядело явной натяжкой. Тем более что вынырнувшая на секундочку интуиция подсказала: легких путей в этом деле не будет. На том и ограничилась, свернувшись в клубочек где-то в груди и уснув.

Ермаков выскочил из сауны и нырнул в бассейн. Он ушел глубоко, а потом выскочил, как поплавок, и поплыл кролем, разметая волны.

Полуяхтов вышел вслед за ним и закрыл за собой дверь из белых досок. К раскрасневшейся груди генерала прилип березовый лист. От тела валил пар. Полуяхтов посмотрел на плескающегося приятеля, но прыгать в бассейн не стал. Он окатил себя холодной водой из деревянной бадьи и отправился в комнату отдыха.

— Эх, хорошо! — сказал вылезший из бассейна Ермаков, обматывая талию белоснежной простыней.

— Маршруты отработал? — спросил его в комнате отдыха Полуяхтов.

— С Китаем все в порядке. — Ермаков сел за накрытый стол. — А вот в Таджикистане могут появиться проблемы.

— Какие?

— Там слишком шустро осваиваются американцы. Таджики активно ложатся под них. За деньги, естественно.

— А ты что хотел? Это же Азия.

— Они теперь и нас не хотят за так пускать. Боятся, что американцы приревнуют.

— Это решаемая проблема.

План, который они обсуждали под пенное пиво, Ермаков считал делом своей жизни. Хотя, по большому счету, дело было чужое, а он был скорее на побегушках.

Эта идея родилась у Полуяхтова.

Однажды он сидел в кресле-качалке и любовался бабочками, поглядывая на огромный плоский экран, увитый лианами. Шли новости, а Полуяхтов прикидывал, где бы взять денег. Но он размышлял не копеечно и тоскливо, как человек, едва дотягивающий от зарплаты до зарплаты, а масштабно: его потребности исчислялись десятками, а то и сотнями миллионов долларов.

Деньги были нужны не лично Полуяхтову — он выше того, чтобы стараться для себя. Они нужны разведке, которая никогда не будет дешевым удовольствием.

Идея, которая вспорхнула подобно бабочке, казалась банальной: продавать оружие странам, с которыми как бы неприлично вести такого рода дела. Тот же Ирак. Его сосед Иран. Есть еще Северная Корея. Да мало ли! Политическая ситуация в мире меняется, но страны-изгои были, есть и будут. Впишутся в цивилизованное сообщество одни, так пополнят когорту другие. По международным нормам продавать оружие и все, что может стать оружием, этим странам нельзя. Да только ведь трудно удержаться от соблазна заработать кучу денег, загнав изгоям втридорога что-нибудь запрещенное. Поэтому оружие тайком продавали, продают и продавать будут.

Фишка в том (это выражение Полуяхтов услышал от внука-подростка), чтобы убить двух зайцев. Продавать и переправлять оружие через организации поклонников джихада вроде «Аль-Каиды» или «Львов джихада». Они должны стать не только посредниками, но и заметателями следов. Ведь с террористических организаций взятки гладки, моджахеды — они и есть моджахеды.

Цепочки, по которым «Львы джихада» получали и переправляли оружие Ираку, Полуяхтов продумывал лично. И только он держал в руках все нити.

Мало того, в нужный момент он планировал с шумом сдать один из своих каналов: поймать торговцев оружием (естественно, шестерок) и устроить громкий международный скандал. Вот, мол, кто снабжает оружием страны-изгои. То, что «Аль-Каида» связана с чеченцами и через них достает оружие, Россия давно раструбила. Но ее не слушали, принимая бандитских эмиссаров на высшем уровне и в Европе, и в США. А вот теперь пусть полюбуются, куда это оружие уходит. Так-то, господа покровители ичкерийских сепаратистов.

Пробным камнем стали пистолеты ГШ. Они шли в Ирак, но несколько пистолетов террористы оставили себе, чтобы проверить на вшивость натовцев в изнеженной Европе.

Полуяхтов не планировал этого, но он знал психологию посредников. Эти не удержатся и обязательно что-нибудь украдут, чтобы самим взорвать или расстрелять. Фанатики, что с них взять! Генерал ждал, когда эти подонки под шумок переправят в Ирак очень крупную партию оружия. Не просто вшивенькие пистолеты, а ракетные комплексы и новейшее локационное оборудование. Вот тогда-то и можно будет накрыть и разоблачить эту лавочку. Естественно, не с дорогим грузом, а с мелочовкой вроде банальных автоматов.

Конечно, генерал не был дураком, кричавшим по поводу и без: «Янки, гоу хоум!» В чем-то США ему даже нравились. Он не раз бывал в этой стране. Находил, что многое там толково. Да и люди в принципе хорошие. Своеобразные, конечно. Но не монстры, нечего их бояться. Вот поучиться у них кой-чему совсем бы не мешало.

Просто так уж выпало нам с ними быть по разные стороны поля. Здесь уместней всего именно спортивная терминология, считал Полуяхтов. Россия и США как клубы НХЛ. США, естественно, побогаче и посильней. Россия пока так себе, даже до плей-офф может не дотянуть. Но раз уж выпало играть за эту команду, надо постараться.

Взять хоккеистов, футболистов, баскетболистов, да просто любых спортсменов. Разве игроки разных команд ненавидят друг друга? Нет. На поле, конечно, они могут и зубы выбить. Но после матча спокойно пьют друг с другом пиво, общаются, шутят. Многие игроки разных команд даже дружат. Хотя при встрече на поле спуску никому не дают.

Так что лозунг «Янки, гоу хоум!» генерал для себя давно заменил на «Янки, звиняйте, если шо!»… Игра есть игра. Полуяхтов не представлял жизни без масштабных проектов. Одни претворялись в жизнь. Другие тихо умирали. Но они позволяли чувствовать свою значимость и вкус жизни. Помогали мобилизоваться в борьбе с обыденностью.

«Праведный гнев» — так назвал операцию Полуяхтов, с улыбкой подумав: «Моджахедам должно понравиться», кроме того, она принесет деньги и власть. Деньги — основа и спутник власти. Поэтому простите, янки, ничего личного.

Главное — не проявлять себя до поры до времени, а то США могут перекрыть кислород и сорвать игру.

Пока в схеме генерала не было бреши. Контрабанда выглядела логично: чеченские террористы продавали оружие своим братьям по вере и борьбе. Никакого следа Москвы и близко не видно. Воруют чеченцы оружие со складов? Еще как воруют! Мы это признаём. С этим боремся. Вот даже прапорщика посадили.