Взобравшись, взглянули, — водопад тот от всех других отличен был: высотою в двадцать саженей, а в ширину пять целых саженей скала была, и сверх ее как будто белый холст ту скалу обволакивал. Над водопадом выдавался камень, величиною с круглую цыновку для сиденья. Вода, бегущая поверх того камня, спадала каплями величиной с каштан иль малый апельсин.[126] И все, здесь бывшие, в стихах тот водопад воспевать стали. Первым сложил тот стражи офицер:
«Век мой… сегодня
иль завтра настанет…
жду… в ожиданьи —
жемчужины слез…
Чего же здесь больше?»
[127] Хозяин сложил вслед за ним:
«Как будто там кто-то
стоит, рассыпая
жемчужные перлы…
И беспрерывно летят всё они,
Так сложил он, и все присутствующие — смешно им стало, что ли, — но стихи читать перестали.[129]
Возвратный путь далек был, и когда все проходили мимо жилища покойного первого сановника двора,[130] уж день стемнел.
Когда обратили взоры в сторону ночлега, во множестве виднелись огни рыбаков на ловле;[131] тут кавалер, хозяином бывший, сложил:
«Что это — звезды,
ясной ночью… иль светляки
на побережье?
Иль огни, что рыбаки
в моей жгут стороне?»
Так сложил он, и все домой вернулись.
В эту ночь дул южный ветер, и остатки волн все ж были очень высоки.
Ранним утром девочки из дома вышли и, набрав прибитые волнами плававшие «морские сосны», их в дом принесли. Взяв от девочек, водоросли эти положили на поднос и, листьями дубовыми покрыв, подали. На листьях этих так написал он:
«Сам бог морей „сосной морской“ —
чем дорожит, чем украшает
главу свою —
для вас, друзья,
не поскупился!»
В этой песне жителя деревни были ль слоги лишние, иль их не хватало.[132]
87
В давние времена собрались однажды вместе кое-какие приятели, не очень уж молодые. Глядя на луну, один из них —
«По большей части
не любят месяца…
Их много
наберется — старость
наступит человека!»
88
В давние времена не бывший в низком звании кавалер любил одну даму, превосходившую его своим положением. Прошли годы…
«Когда я умру
от любви, что никто из людей
не знает, — кого из богов
понапрасну
в смерти моей обвинят?»
89
В давние времена кавалер любил даму, бесчувственною бывшую, все помышляя: «Ах, как бы это!..» Стало ли ей жалко его, но только ему она сказала: «Ну, если так, то завтра через перегородку поговорим хотя бы!..» — и тот доволен был безгранично, но, опять в сомнениях, ей, ветку красивую от вишни сломив,—
«Вишен цветы
так блистают сегодня…
Но, увы, трудно верить
тому, что случится
завтра в ночи!»
Такое, по-видимому, настроение у него было.
90
В давние времена кавалер, горюющий о том, что месяцы и дни уходят, — в конце марта —
«Как то ни жалко,
но сегодняшний день,
день последний весны,—
увы, превратился
уже в вечернюю тень!»
91
В давние времена кавалер, любовью томясь, то приходил, то вновь возвращался и, даме весточки даже не в силах послать, так сложил:
«У камышей прибрежных
без перекладины ладья…
[133] И сколько же десятков
раз сюда приходит и уходит
она — никто не знает…»
92
В давние времена кавалер, будучи низкого звания, любил даму, положения очень высокого. Было так, что ли, что не мог питать он, видимо, надежд никаких, но только, лежа, думал он с тоской, вставал и тосковал и, в отчаяние придя от дум, сложил:
«Лишь равную себе
любить должны мы….
Где ж пары нет,
где низкий и высокий,—
одно страданье лишь!»
В давние времена также такие вещи случались. Не закон ли это в этом мире?
XIV
93
В давние времена жили кавалер и дама. Как-то случилось, что он перестал быть с нею. После этого у той появился кавалер другой, но так как у них уже ребенок был, то хоть и не подробно, но все же изредка он посылал ей известия о себе.
Дама эта умела писать картины, почему и кавалер однажды ей послал веер, чтоб разрисовала. Но ввиду того, что как раз в те дни у нее был тот, другой, — она день или два ему не отсылала обратно, почему первый кавалер в негодовании послал сказать ей: «Того, о чем просил я тебя, ты до сих пор не выполнила. Конечно, так оно и должно было случиться! Я знаю это… Но все же я не могу сдержать свое негодование и не упрекнуть тебя». И послал при этом ей стихотворение; время было осенью:
«Осенней ночью забываешь
день весенний…
Видно, дымки, что весною,—
роса, что осенью встает,—
сильней гораздо!»
Так сложил он, а дама в ответ:
«Осеней тысячи
можно ль сравнить
с весной хоть одною?
Однако и клен, и цветы
осыпаются равно…»
94
В давние времена жил кавалер, служивший императрице Нидзё. Постоянно соприкасаясь с одной дамой, служившей там же, он полюбил ее. «Ах, как бы — хоть через перегородку — с тобой встретиться и рассеять безотрадные думы, которых столько накопилось!» — сказал он ей, и дама, под величайшей тайной, через перегородку с ним повстречалась. Ведя беседу, кавалер —