Пока он освещал это место, Мари осторожно раздвинула ил, покрывавший плиточный пол.

Показалась эмблема, образованная из трех спиралей с заостренными концами, с направлением вращения на оси в левую сторону — трискел.

Весело заблестели под маской голубые глаза моряка: какая ирония судьбы, что пасынки Даны выбрали именно печать Алой Королевы для защиты доступа к сокровищу!

Не думая об этой легенде, Мари вспомнила легенду о морских разбойниках и о знаке, позволившем им с Лукасом обнаружить вход в грот под долменом Ти-Керн.

Она надавила на центр трискела, подумав одновременно, что все это слишком уж легко.

Эмблема углубилась и начала вращаться влево.

Вибрация, взбаламутившая ил и заставившая колыхаться водоросли, поразила их обоих.

Перед их глазами, непомерно увеличенными из-за эффекта лупы маски, одна каменная плита отодвинулась, открыв то, что когда-то было лестницей, уходящей под хоры…

У Мари вдруг возникло желание удержать Кристиана, но он уже углублялся в проход, равномерно работая ластами.

— Слишком уж все легко, — повторила она, однако, верная своему обещанию, последовала за ним.

Не будь она озабочена тем, чтобы не потерять из виду Кристиана, она бы попыталась осмыслить охватившее ее предчувствие.

И может быть, увидела бы коробочку, прикрепленную к основанию долмена.

Коробочку, на которой замигали два красных огонька.

Сначала медленно, затем все быстрее.

Оба аквалангиста достигли подножия лестницы и проплыли по старой галерее сотню метров до перекрестка, от которого вертикально вверх отходил широкий колодец.

Моряк направил луч вперед по галерее, но тот затерялся в темноте. Он успел высветить лишь ржавые рельсы и остатки деревянных балок, которые в давние времена удерживали канаты и служили для подъема и перемещения емкостей с породой.

Кристиан бросил взгляд на глубиномер, закрепленный на левом запястье, потом на компас и поднял большой палец, давая знать Мари, что они будут подниматься.

Двадцатью метрами выше они вынырнули на поверхность и оказались в естественном водоеме.

Мари ухватилась за протянутую ей руку Кристиана и вылезла из воды. Они очутились в просторном гроте.

Глаза ее блестели от сдерживаемого возбуждения.

— Готова держать пари, что Акселю удалось заманить Лукаса сюда, и именно здесь он занял его место.

Взгляд ее упал на три отходившие от грота галереи, в глубине одной из которых виднелся свет.

Кристиан уже вынимал из водонепроницаемого мешка их сухую одежду. Мари достала свой пистолет.

Взрыв застал их, когда они заканчивали переодеваться, каменный пол под их ногами задрожал.

Быстрым движением шкипер опрокинул Мари и, прикрыв ее своим телом, вместе с ней откатился под стену.

Из водоема ударил гейзер, накрыв их волной соленой воды, от которой защипало глаза, затем он опал ослабевшим фонтаном.

Кристиан помог Мари встать и выругался, обнаружив, что ушедшей волной смыло мешок, в котором среди прочего находились их мобильники, планы шахты и связка веревок.

Мари пожалела, что не послушалась своего инстинкта, говорившего, что все это очень уж легко.

— Он нас заманил, куда хотел, — тусклым голосом пробормотала она. — И взорвал выход в озеро. Мы в западне.

Кристиан обнял ее рукой, ощутил ее дрожь.

— На планах существовал выход через древнюю башню. Мы найдем его, Мари, обещаю.

Вооружившись блокнотом и карандашом, Лукас принялся делать топографический набросок галерей, разнообразивших древнюю шахту.

На листке обозначился самый настоящий лабиринт. До грота оставалось меньше двухсот метров, когда его застал взрыв.

Бросившись на землю, он прикрыл голову руками, свернулся калачиком, напряг мускулы, очень надеясь, что крепления, поставленные еще в прошлом веке, достаточно крепки, чтобы удержать свод.

ПМ, прибывшему на вершину утеса, на миг показалось, что скала под ним расколется, настолько сильным и зрелищным был взрыв.

Он еле удержался на краю обрыва.

Потом перед его ошеломленным взором из озера вырвался гейзер, высоко вздыбив столб воды, красной глины и мелких камней.

Охваченный паникой, он побежал в сторону монастыря.

Райан обыскивал крипт, ища механизм, открывающий проход, когда ударная волна докатилась до подземного зала, заставив дрожать стены и покачнув статуи на их цоколях…

Прижавшись к стене, Райан заметил, как одна статуя опасно накренилась, будто силясь сорваться с державшего ее стержня.

Многоцветная хрупкая Мадонна с добрым личиком.

Ему мгновенно вспомнилась ее миниатюрная копия, украшавшая бюро матери Клеманс, и, движимый интуицией, не основанной на разуме, он, словно регбист, бросился к ней, чтобы поймать ее, пока она не разбилась на полу.

Растянувшийся на плитах с Девой, прижатой к сердцу, Райан увидел, как стержень цоколя, освобожденный от статуи, поворачивается, а две каменные двери понемногу уходят внутрь стен.

Одна выходила в хранилище, другая на лестницу.

Когда ПМ, задыхаясь, вбежал в крипт, там никого не было.

Он угрожающе посмотрел на оба зияющих прохода и разразился бранью в адрес Райана, который даже не соизволил его дождаться.

Без особой надежды он пару раз окликнул его, затем, не получив ответа, направился к комнате с реликвиями.

В руке он нес новенький свернутый мешок…

Дрожа в промокшей одежде, Мари и Кристиан дошли до источника света, замеченного ими в глубине одной из галерей.

Они насторожились у подозрительно широкого пролета в стене.

Мари достала из кобуры пистолет и дослала патрон в патронник.

Сделав знак Кристиану оставаться в укрытии, она осторожно заглянула внутрь, прежде чем войти в просторную ванную комнату.

Он вошел за ней. Современный дизайн этого помещения поразил их.

Мари остановилась так неожиданно, что Кристиан чуть не наткнулся на нее.

Он был там, сидел на стуле, обхватив голову руками, явно доведенный до крайности. Каштановые волосы взлохмачены. На безымянном пальце не было обручального кольца.

Лукас.

Забыв об осторожности, Мари оставила оружие на десертном столике и кинулась к нему с хриплым криком, штопором вошедшим в сердца обоих мужчин ее жизни.

Но сердце Лукаса, вскочившего при звуке своего имени, подпрыгнуло в груди, взорвавшись невероятным счастьем, сердце же Кристиана оборвалось и покатилось, когда Мари рухнула в объятия его соперника.

Восхищенный Лукас обнял свою молодую жену, и из ее глаз брызнули слишком долго сдерживаемые слезы.

И хотя Кристиан был готов к такому моменту и побаивался его, но, став свидетелем этой встречи, почувствовал такую боль, от которой даже не решился убежать.

Тело Луизы Салливан покоилось на столе для вскрытий.

Нагнувшись над ее лбом, судмедэксперт извлек пулю и положил в кюветку.

Большим и указательным пальцами руки в латексной перчатке Ангус взял ее и нахмурился.

— Девять миллиметров. Такая же, как в пистолете Мари Кермер.

Он уронил ее в кювету, и она подпрыгнула с металлическим звуком.

— Похоже, Ферсен прав. Но Господи! Зачем убивать собственную бабушку? Бред какой-то!

Судмедэксперт поморщился. Он больше не мог держать в себе информацию — вопреки обещанию Мари.

— Он лжет. Все ложь, начиная с его личности.

— Да, нам известно, что имя и фамилия у него не настоящие…

— Я не об этом, а о генетике…

Жандарм нахмурил брови и попросил объясниться.

Включив экран компьютера, на котором появились два отпечатка, судмедэксперт стал объяснять:

— Слева — отпечатки пальцев Лукаса Ферсена, хранящиеся в центральной картотеке со времени его поступления на службу в полицию в 1986 году. Справа те, что он оставил на бумажном стаканчике в жандармерии два дня назад.