Наговорив три пленки, он потребовал, чтобы я прошел в смежную комнату, куда я еще не заглядывал. Я увидел стол с пишущей машинкой и стопкой бумаги. Еще там была книжная полка, на полу под ворохом одеял лежал матрац. Он велел мне перепечатать все, что было записано на пленках. Да поживее.

– И чтобы слово в слово.

Каждую страницу он вычитывал, в то время как я печатал следующую. Кажется, он был доволен. Его даже не смутили те фразы, которыми он отвечал на мои возражения.

Когда я перенес на бумагу три пленки, уже наступил полдень. Мне было позволено съесть несколько миндальных орехов и маслин. Потом он велел мне заварить чай. Зажигалку я должен был оставить на кухне. Курить он мне не разрешал. Мы вновь начали записывать. Мне пришлось вставлять старые кассеты для новой записи. Когда он говорил о «Книге Мормона», я не мог не заметить, что он воображает себя кем-то вроде Джозефа Смита, хочет стать основателем новой религии. Нижайшийбыл для него ангелом Морони.

У меня слипались глаза. Я напрягал все силы, чтобы не клюнуть носом. Когда он рассказывал о наказании и убийстве Файльбёка, он мерил шагами комнату, иногда останавливаясь и в упор глядя на меня. Я уж было подумал, что мне снова придется печатать текст трех пленок. Но, видимо, этого уже не требовалось. Инженер не забывал подбрасывать мне новые кассеты – из тех, что выгреб вчера из моей сумки. Он ни разу не приблизился ко мне. Временами тер ладонью лицо. При этом наблюдал сквозь пальцы за мной. Прежде чем помочиться в таз, он прогнал меня на кухню. Пришлось постоять у железной дверцы.

Когда речь зашла о встрече с Нижайшимна Дунайском острове, на глазах у Инженера выступили слезы. Он смотрел в пол. Был момент, когда пистолет он положил в кресло перед собой. И хотя я по-прежнему понятия не имел, что меня ожидает, то, о чем он рассказывал, заставляло опасаться самого худшего, но я был не в силах воспользоваться оплошностью Инженера. Под конец он казался скорее отчаявшимся, чем властным. Он принимал мои возражения. И даже задавал вопросы. Но потом вдруг начинал кричать на меня. Грозя пистолетом, заставил выключить магнитофон. Мне пришлось опять переместиться к стене. Между тем шел уже десятый час. Вот-вот стемнеет.

Инженер носился по комнате, как сумасшедший. Ему снова с трудом удавалось удерживать равновесие. Лицо у него подергивалось.

– Как ты мыслишь побег?

Он впервые заговорил со мной на «ты».

– Мне надо позвонить.

– Исключено.

Он опять начал молча бегать. Не позволял мне ни есть, ни пить. Я сидел и смотрел, как он носится, как временами бессильно падает в кресло. Мне казалось, я вот-вот засну. Вместе с тем не давала покоя мысль о том, что я могу снова оказаться в колодце. Второй ночи там я бы не выдержал.

Когда сумрак сгустился и я мог видеть лишь смутную тень на том месте, где сидел Инженер, он отправил меня на антресоли. Когда я поднялся, он вырвал из пазов деревянную лестницу и бросил ее на пол. Наверху лежали матрацы, одеяла и книги. Было уже настолько темно, что я не сумел прочитать названий. Я начал шарить вокруг, пытаясь найти какой-нибудь предмет, которым мог бы убить этого безумца. Но ничего не нашел.

Он ненадолго затих. Потом я услышал, как он плачет, вернее, по-собачьи скулит. Потом послышались шаги, он все время на что-то натыкался. В кухне смахнул на пол стеклянную банку, затем разбил вторую. После этого вновь стало тихо. Не знаю, надолго ли, потому что заснул.

Когда меня подбросило от звука выстрела, я был почти уверен: больше мне не жить. Теперь он шутить не будет.

Но тут внизу началась странная возня. Со стола полетели на пол какие-то предметы. Послышались пронзительные стоны, переходившие в утробное мычание, глухие удары, как будто кто-то бился в агонии на каменных плитах пола. Шум постепенно стихал. И наконец, я услышал хрип, который ничем не отличался от последних звуков, исторгнутых из груди Фреда.

НА СТРАЖЕ – «СТРЕЛЯНЫЙ ВОРОБЕЙ»

Наконец-то произошло назначение на пост директора Службы безопасности Вены. Начальник столичной полиции Резо Дорф долгое время оттягивал решение этого вопроса. Тем неожиданнее оно оказалось. На государственную службу вернули отправленного в отставку гофрата майора Ляйтнера. Как сказал Резо Дорф: «В этой ситуации мы никак не можем отказываться от столь заслуженного офицера, "стреляного воробья", каким является гофрат Ляйтнер. Я лично просил его и в дальнейшем быть нашим деятельным соратником. Теперь он может брать быка за рога. И это именно то, что нам нужно».

notes

Примечания

1

Агентство австрийской печати.

2

«Слезы небес» (англ.).

3

Если бы ты подал мне руку (англ.).

4

Один из районов Лондона.

5

Фешенебельный район Лондона.

6

Химический водоочиститель (англ.).

7

С точки зрения вечности (лат.).

8

Экранизация романа Гастона Леру.

9

Враждебно настроенный иностранец (англ.).

10

Старший лейтенант (англ.).

11

Зовите меня Дик (англ.).

12

Большое несчастье (англ.).

13

Командующий (англ.).

14

Приятель, дружище (англ.).

15

Дай пять! (англ.)

16

Высшие функционеры и идеологи нацистской партии; первый был с 1941 года министром оккупированных восточных территорий, второй – руководителем имперского сельского хозяйства.

17

Иоахим Флорский (Джоаккино да Фьоре) – итальянский мыслитель XII века, хилиаст, учение которого оказало влияние на народные еретические учения.

18

Союз белых рабочих (англ.).

19

Мы везде и нигде.

Вам не увидеть нас, но мы здесь.

Мы – хищники в джунглях ваших городов.

Время удара стремительно близится (англ.).

20

В 1960 – 1970-е гг. – министр иностранных дел и канцлер Австрии.

21

Иностранцы (англ.).

22

Рады в видеть! Как славно, что вы здесь! (англ.).

23

Автор сочинения «Третий рейх» (1923), придавший этому понятию агрессивно-националистический смысл.

24

Организация, созданная в период Первой мировой войны бароном фон Заботтендорфом по образцу масонских лож, проповедовала крайний национализм и расово-мистические идеи.

25