Начиная с этого дня фараоны Среднего Царства обеспечивали преемственность власти через существование двойной монархии. После многолетнего правления, когда царь выказывал себя способным правителем, он короновал своего старшего сына и делал его соправителем, передавая ему обязанности верховного главнокомандующего и государственного администратора на переходный период. Затем старший царь уходил в «почетную отставку» и получал новый статус отца нации, в то время как его молодой и энергичный сын участвовал в сражениях и управлял страной от его имени.

Это довольно эффективная и более надежная форма монархического правления требовала содержания двух царских домов. Старый дворец в Мемфисе сохранялся в качестве резиденции старшего монарха, а то время как новая царская резиденция была построена в Идж-Тави[75] в Среднем Египте. Там над новой царской столицей (ныне захороненной под современной деревней Лишт[76]) первые два правителя XII династии построили свои пирамиды. Более поздние правители возводили свои гробницы в окрестностях Идж-Тави у некрополя Старого Царства в Дашуре на севере и вдоль края пустыни, граничившей с Файюмским бассейном на юге.

Политический географический ландшафт долины Нила претерпел значительные перемены с «монументальных» времен Старого Царства и последовавшего за ним периода анархии. Над Черной Землей пронеслись ветры перемен. Цари больше не были всемогущими; они сохраняли полубожественный статус, но каким-то образом стали ближе к земле. Их монументы соответствовали более умеренной эпохе просвещения, наступившей после хаоса и безвластия Первого Промежуточного периода. Египет стал старше и мудрее, он научился использовать свои ресурсы, не истощая их в строительстве грандиозных царских монументов. Эпоха великих пирамид канула в прошлое.

Размер стал играть гораздо меньшее значение, чем стремление к совершенству. В эпоху Среднего Царства процветали изящные искусства, литература и поэзия. Это было время дидактической науки — время обучения на опыте прошлых столетий. Некоторые из наиболее знаменитых литературных творений Древнего Египта появились при XII династии, в том числе «Наставление Мерикара», составленное фараоном Хети IV[77] во времена Авраама, а также новые шедевры дидактической литературы, такие, как «Синухе, красноречивый землепашец и моряк, потерпевший кораблекрушение». Трудно было найти лучшую эпоху для библейской истории о честолюбивом юноше, обращенном в рабство собственными братьями и претерпевшем многочисленные невзгоды, чтобы стать человеком великой мудрости и достигнуть высокого сана, благодаря своим выдающимся способностям.

Однажды фараон Нимаатра Аменемхет III созвал своих советников и рассказал им о тревожном сне, который он видел прошлой ночью. Во сне семь тучных коров вышли из нильских вод и поднялись на берег, где стали поедать сочную траву, но потом еще семь коров — на этот раз тощих и костлявых — вышли из реки и стали пожирать тучных коров на берегу. Фараон спросил, что это может означать, но придворные были в замешательстве и не могли ответить ему. Среди них был виночерпий Мекетра, который наконец вспомнил о молодом еврейском рабе, томившемся в государственной тюрьме. Этот человек мог решить загадку, явленную во сне фараона.

Иосифа привели из мемфисской темницы в царский дворец в Идж-Тави, где он подготовился к аудиенции с царем. Он сбрил бороду (в отличие от многих своих сородичей Иосиф был чисто выбритым большую часть своей жизни), а затем надел новый тканый разноцветный плащ, типичный для его народа. Иосифа препроводили к Аменемхету, чтобы он дал толкование сна фараона.

Еврейский раб внимательно выслушал царя, повторившего свой рассказ о семи тощих коровах, которые пожрали семь тучных коров, а потом уверенно вынес вердикт. Семь тучных коров символизировали семь лет изобилия в результате ряда высоких разливов Нила, именно поэтому семь коров появились из нильских вод, точно так же, как воды разлива поднимаются из реки, чтобы затопить берега. Коровы олицетворяли щедрость Хапи, бога плодородия, приносившего жирный ил с гор Восточной Африки для удобрения полей в долине Нила. Семь плодородных лет уже начались, и все были свидетелями благоденствия и рекордных урожаев в Египте. Однако положение должно было измениться. Семь тощих коров вслед за семью тучными коровами символизировали еще более высокие разливы Нила, которые опустошат землю. С юга придут гораздо более обильные воды, и весь Египет будет затоплен, что приведет к гибели домашних животных и разрушению глинобитных деревенских домов, но хуже всего будет то, что воды потопа схлынут гораздо позднее, поэтому посевы на следующий год не удастся засеять в надлежащее время. В октябре и ноябре поля по-прежнему будут затоплены. Это означает, что в следующем году не будет урожая и египетские житницы опустеют. Стране угрожал голод.

Настроение фараона омрачилось. Он интуитивно знал, что еврейский предсказатель говорит правду, и попросил у молодого человека совета о том, как избежать худших последствий трагедии. Иосиф посоветовал Аменемхету обложить народ повышенными налогами в годы изобилия и учредить новый государственный департамент для сбора одной пятой части всего зерна, выращенного в частных поместьях. Зерно следует хранить в новых государственных зернохранилищах, построенных на пустынных возвышенностях над пойменной долиной. Фараон должен также немедленно приступить к строительству канала для отведения излишка воды от Нижнего Египта к природному бассейну Файюмского оазиса. Это защитит обе царские столицы, Идж-Тави и Мемфис, и спасет плодородные земли дельты, где находились наиболее ценные пастбищные земли Древнего Египта.

Решительность суждений Иосифа произвела глубокое впечатление на фараона, который немедленно приставил его к выполнению этого плана. Еврейского юношу назначили главным управляющим нового органа зернового налогообложения, известного под названием «департамент народных пожертвований» (египетск. Ха-эн-джед-ремедж). Его также сделали визирем и главным архитектором проекта Файюмского канала, который с тех пор стал известен как «Русло Иосифа» (арабск. Бар-Юссеф).

Иосиф воссоединился со своим прежним хозяином Подипаром, который сразу же предложил свою дочь Асенефу в жены слуге, неожиданно ставшему его господином. Асенефа родила Иосифу двух сыновей, которых назвали Манассия и Ефрем. Новая жизнь Иосифа резко отличалась от его отрочества и ранней юности, когда он бродил по холмам Ханаана со своими козами и овцами или томился в египетской тюрьме.

В следующие несколько лет лихорадочная деятельность кипела от одного конца Нильской долины до другого. Наряду с этим происходили огромные политические перемены. Региональных вождей вынуждали отказываться от своего права на управление провинциями, а многие крупные земельные угодья были конфискованы. Никакие меры не считались чрезмерными для того, чтобы обеспечить максимальный запас зерна.

Наконец все было готово… и как раз вовремя. Солдаты в форте Семна, где Нил образует глубокое ущелье у второго порога в Вавате (Нубия), первыми увидели начало великого половодья, которое произошло на 20-й год правления Аменемхета. Наблюдатели отметили высшую точку наводнения на поверхности утеса на высоте в 40 кубитов (20,8 м) над нормальным уровнем реки. Это было на 8 кубитов (4,2 м) выше, чем средний уровень разлива в годы изобилия, и на 18 кубитов (9,3 м) выше среднего значения разливов Нила. Бурая вода, насыщенная илом, устремилась на север, уничтожая все на своем пути, как и предсказывал Иосиф. Животные, которых не успели увести на пустынные плато, были застигнуты водой в полях и утонули, глинобитные постройки на низких курганах смывались прочь, и многие деревни исчезли с лица земли… Но драгоценное зерно оставалось в сухости и сохранности в пустынных зернохранилищах, построенных Иосифом.