Леди Келсо на мгновение остановилась перед входом в большой зал, но потом расправила плечи, гордо вздернула подбородок и переступила порог с величавостью, достойной королевы. Роберт шел рядом с ней.

Алекс смотрел на камин, в котором бушевал огонь. Слуги сновали по залу, расставляя на столах блюда с едой.

Сдвинув брови, Алекс поднял глаза на ее милость, но тотчас же перевел взгляд на брата.

– Какая прелесть, – рявкнул он.

– Я тоже не ожидала снова увидеть тебя так скоро, – не моргнув глазом произнесла леди Келсо.

– Не надейтесь обмануть меня, мадам. Я прекрасно знаю, зачем вы сюда приехали.

– Добро пожаловать в Трейлингхейл, – произнес Роберт, протягивая брату руку.

Весь вид Алекса говорил о том, что он не собирается ее пожимать. Однако леди Келсо произнесла тихо, чтобы никто, кроме них троих, не слышал ее слов:

– Александр, помни, где ты находишься!

Недовольно поморщившись, Алекс пожал Роберту руку со словами:

– Где ты ее держишь?

– Кого? – удивленно спросил Роб, с непривычной легкостью выдержав суровый взгляд брата. – Мне сказали, ты привел с собой чуть ли не целое войско. Случилось что-то ужасное?

– Тебе ли не знать. Данвити, черт бы его побрал, обвинил меня в похищении его дочери. Господи, да я даже имени ее не знаю! Чего не могу сказать о тебе. Что происходит, Роб? И где она?

– Ты выбрал неподходящее время и место для обсуждения подобных вопросов, – решительно произнесла леди Келсо. – Ты не можешь орать на брата в зале, где обитатели замка готовятся сесть за стол, Александр. И уж конечно, ты не хочешь, чтобы весь Галлоуэй и Дамфрис узнали о проблемах в семье Максвелл.

– Здесь или где-то еще, но мы поговорим! Будь я проклят, если сяду с ним за один стол, не выяснив все, что мне нужно.

Упрямо вздернув подбородок, леди Келсо произнесла:

– Вы хотите сказать, сэр, что оставите меня ужинать в одиночестве?

Алекс не нашелся что ответить, а Роберт сказал:

– Будет так, как вы скажете, мадам. Впрочем, большая спальня для вас готова, и я могу прислать ужин для вас и вашей служанки наверх.

Брови леди Келсо взметнулись вверх, и она с мгновение смотрела Роберту в глаза. Больше она ничем не выказала того, что происходит у нее на душе.

– Элиза мне порядком надоела, – произнесла она. – Поэтому я предпочла бы поужинать в компании своих внуков. Впрочем, если Алекс так желает поссориться, его общество вряд ли можно будет назвать приятным. Будь великодушным, Роб. Я просто умираю от голода. – Повернувшись в сторону лестницы, леди Келсо остановилась, чтобы добавить: – Пусть этот постреленок Гибби принесет ужин мне в комнату. В его обществе я проведу гораздо больше приятных минут, нежели рядом с кем-то из вас двоих.

– Конечно, мадам, – ответил Роб.

Он подозвал к себе одного из слуг и отдал ему приказ, а потом сказал:

– Идем со мной, Алекс. Сомневаюсь, что ты помнишь это место, но позади зала есть помещение, которое как нельзя лучше подойдет для нашего разговора.

– Идем, если там есть виселица. Потому что у меня руки чешутся вздернуть тебя за твою чертову выходку. И если она приведет к войне между кланами, твоя участь предрешена.

Роб, конечно, понимал, что брат преувеличивает. Алекс очень боялся, что Данвити убедит остальных землевладельцев Аннандейла в причастности Максвеллов к похищению его дочери. И если землевладельцы решат его поддержать, войны не миновать.

Роберту придется выслушать Алекса и узнать, что именно говорил ему Данвити. Он хотел быть уверенным в том, что угроза его милости шла от сердца. Весь если Данвити хочет войны, война будет, если только Роб не сумеет ее предотвратить.

А чтобы это сделать, ему придется выбирать между преданностью клану и клятвой защитить женщину, с которой он поступил несправедливо и которая довольно быстро стала для него дороже жизни.

Майри и Энни с помощью служанки леди Келсо Элизы освободили большую спальню от вещей, которые могли бы свидетельствовать о присутствии в ней постороннего человека, если бы шерифу вздумалось подняться в покои собственной бабки.

– А что, если он заглянет сюда? – спросила Энни, когда они вдвоем с Майри затаскивали в маленькую спальню сундук с вещами, в то время как Элиза отодвигала к стене другой.

Почти одного роста со своей госпожой и такая же статная, Элиза ответила с улыбкой:

– Он не придет сюда, детка. Это я могу тебе обещать. Господин Алекс знает, что я не потерплю его присутствия в своей комнате. А он скоро узнает, что здесь буду спать я.

– Простите, что лишила вас личной спальни, – произнесла Майри.

– Не извольте беспокоиться об этом, миледи. Мне отдала такой приказ моя госпожа, а я всегда исполняю то, о чем меня просят.

– Кто-то поднимается по лестнице, – прошипела Энни.

– Я посмотрю, – сказала Элиза. – Заприте за мной дверь и не издавайте ни звука!

Выскользнув на лестницу, она вскоре вернулась с сообщением, что это всего лишь ее госпожа и она просит девушек поужинать с ней в ее комнате.

Волосы Майри стали влажными от пота и теперь обрамляли завитками лицо и ниспадали на шею. Наскоро умывшись, она приказала Энни спрятать косы под вуалью, а потом поспешила к леди Келсо.

Несмотря на то что в отсутствие Роберта чувствовала себя немного неуверенно, Майри вскоре поняла, что беспокоиться не о чем: ее милость не могла думать ни о чем, кроме ужина.

– Благодарю, что любезно согласились отужинать со мной, моя дорогая. Элиза, будь добра, встреть слугу с подносом. Я попросила Роберта прислать к нам Гибби, но, поскольку он не очень-то доверяет этому пройдохе, с ним может прийти слуга. Возьми у него поднос. Не хотелось бы лишний раз напоминать прислуге о присутствии в доме ее милости.

– Они все бесконечно преданы своему господину, миледи, – произнесла Майри, вспомнив, сколько человек видели, как она ужинала вместе с Робертом в ночь его возвращения из Аннан-Хауса.

– Я знаю об этом, – сказала леди Келсо. – Но проговориться очень легко, особенно если вопрос поставлен хитро. Поэтому будет лучше, если еду в комнату принесет Элиза.

– А как же Гибби? – спросила Майри, когда Элиза и Энни вышли. – Он проводил со мной довольно много времени.

– Гибби не станет разговаривать с Александром.

Майри улыбнулась. Она сомневалась, что Гибби осмелится ослушаться приказа шерифа, но парень весьма находчив и постарается не попадаться Алексу на глаза, если сочтет, что так для него будет лучше.

В маленькой комнатке позади большого зала Роберт стоял напротив брата, как никогда уверенный в себе и полный решимости не давать воли гневу.

– Скажи, что ты с ней сделал, черт бы тебя побрал! – вновь потребовал ответа Алекс. – Говорю тебе, Данвити был вне себя от ярости. У него даже хватило наглости пригрозить вернуться и привести с собой весь Аннандейл. Он уверен, что его дочь забрал кто-то из Максвеллов. Но я знаю лишь одного Максвелла, которому достанет глупости совершить подобное.

– Понятно, – спокойно произнес Роберт. – Кто-то предположил, что ее похитил я? Или ты сделал подобный вывод лишь на основании подозрений Данвити? Позволь тебе напомнить, – с сарказмом добавил Роберт, – что это ведь ты, а не я, пробудил в людях ненависть к клану Максвеллов.

– Я лишь выполнял свой долг, – прорычал Алекс. – Но мы сейчас говорим не о моей возможной роли во всем этом, а о том, что сделал ты, Роб. Я полагаю, ты снова позволил сиюминутному порыву руководить твоими действиями и потому совершенно не задумался о последствиях собственного поступка. Господи, да эта девушка все еще не замужем и к тому же является его наследницей. Неужели ты действительно ожидал, что Данвити…

– Ничего я от него не ожидал, – перебил брата Роб. – А что касается войны, так ты сам посеял семена раздора, когда пригрозил поднять Максвеллов против Данвити, чтобы заставить его подчиниться твоей самопровозглашенной власти. Ты же сам мне сказал, что угрожал ему. Если хочешь знать правду, я поступил так, а не иначе, чтобы предотвратить кровопролитие. Возможно, землевладельцы Аннандейла не хотят подчиниться твоей власти, потому что считают, что в качестве шерифа ты будешь служить на благо собственного клана, а их интересы оставишь без внимания.