Пророки из Севенны (1685–1700) во время гонений римской инквизицией получили дар пророчества. Причем многие из них были детьми. Они обычно впадали в экстаз и произносили слова, которые, по их мнению, были ниспосланы Святым Духом. Чаще всего они пророчествовали о втором пришествии Иисуса. По имеющимся сведениям, некоторые из них говорили на иврите и на латыни, хотя никогда не изучали этих языков.

Квакеры, основателем движения которых был Дж. Фоке (1624–1691), верили, что Святой Дух открывается через пророков. Имеются сведения, что среди них также практиковалось «говорение на разных языках».

Э. Ирвинг (1792–1834), служитель пресвитерианской церкви в Шотландии, стал основоположником секты ирвингитов — группы людей, говоривших в экстазе на неизвестных языках.

Шейкеры (трясуны), американская секта, лидер которой — мать Энн Ли (1736–1784), были наделены даром «говорения на иных языках», проявление которого иногда сопровождалось неописуемой радостью и пританцовыванием.

Легко заметить, что аналогичные феномены существуют и в других системах, причем не только в тех, которые относят себя к харизматам, но и в тех, которые не являются сугубо религиозными.

Каковы же причины столь бурного распространения харизматических систем в наше время? Ответ на этот вопрос лежит в уже обсужденной выше потребности человека в достижении ИСС, которая лишь в малой степени удовлетворяется в рамках старых религий, уже прошедших процесс рутинизации.

Кризис традиционных форм религиозности проявляется в их формализации, приводящей к тому, что они перестают удовлетворять духовные и эмоциональные потребности человека.

В работе Станислава Гроффа «Области человеческого бессознательного» затрагивается тема использования наркотических средств для достижения ИСС. На примере использования так называемого ЛСД можно увидеть, что человек теряет чувство реальности.

ЛСД — наркотик, который как ни одно другое наркотическое вещество окружен слухами и вымыслами. В книге Гроффа дается такое описание: «ЛСД-25, или диэтиламид лизергиновой кислоты, — полусинтетический химический препарат; его естественным компонентом является L-лизергиновая кислота — основа всех главных алкалоидов спорыньи, а диэтиламидовая группа присоединяется лабораторным путем.

ЛСД не найден в каком-либо из известных органических веществ, хотя, как ожидается, естественное возникновение ЛСД возможно в мозге животных, зараженных токсоплазмозом. Синтез других амидов лизергиновой кислоты демонстрировался в погруженных под воду грибках Clavicerspaspali. Аналогичные амиды были также найдены в семенах Rivea corymbosa, которая в течение столетий использовалась в ритуальных целях в форме, называемой clolingui».

Впервые ЛСД был синтезирован в лабораториях Сандоз (Сендос) в 1938 году в Швейцарии докторами Столлом и Хофманом (Гофманом) как лекарство для акушерства и гинекологии, а также для лечения мигрени. В апреле 1943 года Альберт Хофман, изучавший результаты ранних исследований этого вещества, приходит к выводу, что данные указывают на возможность любопытного действия на центральную нервную систему. Проводя опыты со спорыньей (так называется гриб, поражающий злаки), он проглатывает ничтожно малое количество спорыньи ржи.

«Тело мое будто раздваивалось, — вспоминал он, — пространство и время казались чудовищно деформированными. Я отправился домой на велосипеде. Дорога показалась мне бесконечной, хотя еще никогда я не ехал так быстро. Я то задыхался, то разражался беспричинным смехом. На следующий день я чувствовал себя великолепно».

Позднее он впрыснул себе 250 микрограммов ЛСД. Его реакция на эту дозу была очень близкой к первому переживанию, но более интенсивной и драматичной. Можно сказать, что именно это явилось открытием ЛСД — психотропного препарата, стимулятора центральной нервной системы, наркотика, позднее запрещенного не только к использованию в медицинских целях, но даже к исследованию в лабораторных условиях.

Однако среди отдельных личностей возникла мода на ЛСД. Она была похожа на эпидемию — количество людей, употребляющих наркотик, исчислялось десятками тысяч. Психолог Гарвардского университета доктор Лири безответственно утверждал, что ЛСД — не просто наркотик, а «средство освобождения, самопознания, создания собственного рая и ада, открывающее двери в мир, где проблемы жизни и смерти предстают в своих истинных измерениях».

Но действительность оказалась страшной: психиатрические клиники заполнены потребителями ЛСД. По мнению доктора Столла, ЛСД — наиболее мощный из всех известных психоактивных препаратов. Даже в чрезвычайно малых дозах он может вызвать очень глубокие и разнообразные изменения в организме, длящиеся несколько часов. Задержанные реакции, обычно имеющие место при работе с ЛСД, могут продолжаться от нескольких дней до недель. Физические симитомы, свидетельствующие о потере жизненной силы при употреблении ЛСД, многочисленны: ускорение сердцебиения, повышение или снижение кровяного давления, затемнение поля зрения, выделение густой слюны, сокращение периферических артерий, ведущее к чувству озноба и посинению рук и ног, подъем волос на теле, замедление пульса, слезоточивость, повышенное слюноотделение, диарея, тошнота, рвота, недомогание, озноб, ощущение простуды, жар, утомление, увеличение мускульного напряжения, разнообразный тремор, подергивания, судороги, скручивающие движения либо полное расслабление всех мускулов тела, головная боль, боль в различных частях тела, чувство тяжести в конечностях, разнообразные странные ощущения. Трансперсональные переживания были также разнообразны: расширение или сужение сознания в пространстве — времени, эмбриональные переживания и т. д.

ИЗ АРХИВА СОБЫТИЙ

Некий N. свидетельствует:

«Я чувствовал себя погруженным в околоплодную жидкость и прикрепленным к плаценте пуповиной. Я осознавал питание, струившееся в тело через пупочную область, и переживал чудесные чувства симбиотического единства со своей матерью. Я целиком сознавал свое тело и обнаружил, что оно весьма отличается от тела взрослого человека: голова была непропорционально большой в сравнении с размерами тела и конечностей. Я продиагностировал себя как довольно зрелый плод незадолго до родов.

В этом состоянии я неожиданно услышал странные звуки, приходящие из внешнего мира. Они имели весьма необычное эхо, как если бы звучали в большом зале или проходили через слой воды. В конце концов я заключил, что брюшная стенка и околоплодная жидкость были причиной искажения и что в такой форме внешние звуки достигают плода.

Через какое-то время я смог распознать голоса смеющихся и кричащих людей и звуки, напоминающие карнавальные трубы».

Собрав вместе части информации, он решил, что его мать посетила праздник незадолго до его рождения. Мать, когда ее об этом спросили, вспомнила, что, несмотря на отговорки родных, она пошла на деревенский карнавал, это, вероятно, ускорило рождение ребенка. Он отрицал, что слышал об этом эпизоде что-либо, и мать не помнит, чтобы она рассказывала ему об этом.

Женщина Н. прошла через наследственные переживания:

«К моему удивлению, идентичность моего эго неожиданно изменилась. Я была моей матерью в возрасте 3–4 лет; это, должно быть, 1902 год. На мне было аляповатое платье — накрахмаленное, доходящее до щиколоток; с расширенными, как у испуганного животного, глазами я находилась в состоянии тоски и одиночества. Я закрывала свой рот рукой, осознавая, что случилось нечто ужасное: я сказала что-то плохое, меня грубо отругали, кто-то положил руку на мой рот.

Из укрытия мне видна была сцена с множеством родственников — теть и дядь, сидящих на крыльце дома в одеждах, характерных для того времени. Все были заняты разговорами и забыли обо мне. Я чувствовала себя отверженной, пристыженной и виноватой.

Я сказала матери, что у меня был сон, касающийся ее детства, и мне важно знать, так ли было на самом деле. Как только я начала рассказывать, она перебила меня и закончила в полном соответствии с пережитым мною».