Колин отошел от Холли, увидев приближающегося лакея, который держал в руке сложенный конверт. Первым делом Колин подумал, что другие лошади в их местности заболели от отравления папоротником. Сломав незнакомую печать, он прочитал: «Если вы хотите получить вашего драгоценного жеребца назад, приезжайте на встречу со мной…» Далее в письме содержалось подробное описание небольшого особнячка, находящегося к северо-востоку от Мастер- филд-Парка, примерно посередине между Аскотом и Виндзором. Оторопев, Колин поднял глаза.

— Жеребец… Разве это возможно?

Холли пыталась прочитать письмо через его плечо.

— Что там написано о жеребце? Колин, ты побледнел…

Мысли лихорадочно понеслись у него в голове. Может, это какая-то странная игра? Или ловушка?

Имеет ли к этому отношение Стюарт Бентли? «Приходите один», — было написано в послании.

Холли встревожилась.

— Я еду с тобой, — сказала она.

Его лицо потемнело от гнева.

— Нет!

— Я должна была настоять на своем и поехать с ним.

Крепко сплетя пальцы, Холли стояла у окна, выходящего на дорогу и обширные газоны Мастерфилд-Парка. Они с сестрами заняли официальный приемный салон особняка. Эшуорты редко заглядывали сюда, но из окна этой комнаты была отлично видна далекая дорога. Холли старательно всматривалась в даль, словно надеялась, что силой воли заставит Колина появиться в поле зрения.

— Даже если бы он решительно не возразил против того, чтобы ты ехала с ним, — сказала Айви, сидевшая на диване позади нее, — то я бы встала на твоем пути.

— Вы ничего не добьетесь, если будете переругиваться, — в который уже раз произнесла Уиллоу. — Лучше выпей чаю. Колин уехал не один, а со своим слугой Керксто- ном, так что он в безопасности, и они оба очень скоро вернутся домой.

Холли понимала, что сестры правы, но не могла заставить себя отвернуться от окна. Вернется ли Колин с жеребцом? Если да, это успокоит девонширцев, и они смогут вести обычный образ жизни.

Вдруг на дороге показались клубы пыли. Охваченная надеждой Холли едва себе не шею не свернула, всматриваясь в даль, но тут же разочарованно уронила голову: на подъездную аллею свернул незнакомый экипаж.

— Холли, это ты только что застонала?

Вопрос Уиллоу заставил ее отвернуться от окна. Взяв чашку чая, который Айви налила ей минут пять назад, Холли отпила бодрящей жидкости. Едва она это сделала, кто-то постучал в переднюю дверь. В главном холле раздались голоса.

— К сожалению, его светлости нет сейчас дома, сэр, — услышала она голос лакея.

— Господи, да неужели? — удивился гость. — Я же написал герцогу о своем приезде, но, похоже, мое письмо куда- то пропало. Какая неудача! Один наш общий знакомый по клубу «Жокей», лорд Киннард, говорил мне, что конный завод Эшуортов — лучший во всей Англии. Господи, что же делать?

Наступило непродолжительное молчание, после чего незнакомец заговорил снова:

— А могу я потолковать со старшим сыном герцога?

— Лорд Дрейтон находится в резиденции, но в доме его сейчас нет, — ответил слуга. — Может быть, вы захотите встретиться с лордом Брайсом?

— Да-да, лорд Киннард упоминал и лорда Брайса тоже, — обрадовался гость. — Попрошу вас сообщить ему, что его желает видеть мистер Энтони Веррелл. Я хочу поговорить с ним об одном из чистокровных жеребцов, принадлежащих Эшуортам.

— Будьте так любезны подождать, сэр, я узнаю, принимает ли его светлость.

— Благодарю вас, добрый человек.

Уиллоу взяла в руки чайник.

— Мистер Веррелл, мы тут как раз пьем чай, — сказала она. — Не хотите ли присоединиться к нам?

Пришедший джентльмен с радостью принял ее приглашение, а лакей вышел, чтобы прихватить для гостя чашку с блюдцем и позвать лорда Брайса. После взаимных представлений Холли молча села рядом с Айви, а Уиллоу завела вежливый разговор с гостем. Это был мужчина примечательной внешности: лет пятидесяти, высокий и поджарый, безупречно одетый, со слегка тронутыми сединой волосами. Холли подумала о том, что по иронии судьбы этот человек приехал в Мастерфилд-Парк купить скаковую лошадь именно сейчас; впрочем, возможно, слухи о болезни животных еще не дошли до Лондона, или откуда он там прибыл.

Судя по вопросам незнакомца, он, похоже, почти ничего не знал о лошадях, но тут Холли поняла, что у нее просто нет сил просвещать его на эту тему. Пусть этим займется Брайс. Или Колин — когда вернется. Так что она ничуть не удивилась, когда в приемный салон вошел не только Брайс, но и Сабрина. Не вызвало ее удивления и то, что, познакомившись с мистером Верреллом, Сабрина с Брайсом попросили ее составить им компанию в экскурсии по конюшне.

— Я тоже пойду, если можно. — Встав с дивана, Уиллоу разгладила юбки и оглянулась на Айви. — Если, конечно, я тебе тут не нужна.

Айви махнула ей рукой.

Когда небольшая группа собралась, чтобы сопровождать мистера Веррелла в конюшни, Холли кивком головы попросила Сабрину отойти в сторонку.

— Уверена, что вам моя компания не нужна, — сказала она.

— Напротив, — прошептала в ответ Сабрина, прикрывая рот рукой. — Последние несколько дней ты работала с Колином. И если гость станет задавать какие-то вопросы о болезни, от которой страдают лошади, лучше тебя на них никто не ответит. И кто лучше тебя сможет убедить его, что причина заболевания найдена и что худшее позади?

— Но…

Сабрина помрачнела.

— Только не думай, что я больше всего на свете беспокоюсь о том, как бы провести сделку с этим джентльменом. Судя по тому, как сейчас обстоят дела, нам придется отозвать большую часть или даже всех лошадей с Королевских скачек. Там от них не будет никакого толку после такой серьезной болезни! Но будут и другие скачки, и я хочу, чтобы люди знали, что эшуортские скакуны выздоравливают. Если этого не случится, ты можешь себе представить, какая неразбериха начнется в самый разгар скакового сезона в палатках, где делают ставки?

Холли понимала, что Сабрина права. На этих скачках люди делали себе состояния и теряли их. Неверная информация с легкостью может вызвать настоящую панику, что наверняка повлияет на ставки, изменив их в неверном и даже опасном направлении.

Но на самом ли деле эшуортские чистокровки так уж невероятно ослабли? С этим вопросом в голове Холли шла следом за остальными через сад в конюшню.

Они передвигались от денника к деннику, и Сабрина с Брайсом наперебой описывали особенности каждой лошади, не забывая сказать пару слов об их предках. Холли тем временем внимательно осматривала животное: цвет глаз, ритм дыхания, блеск шкуры. Если ее спрашивали, она говорила, в каком состоянии находится лошадь, и вскоре мистер Веррелл, почти забыв об Эшуортах, переключил на нее все свое внимание. И лишь когда мистер Веррелл заметил, что она необыкновенно преданна Эшуортам, Холли напряглась.

Этот джентльмен прав. В какое-то мгновение нескольких последних дней она начала относиться к лошадям Эшуортов так, будто они принадлежали и ей тоже. И из этого Холли сделала вывод, что где-то в глубине своего сердца она уже прикидывала на себя роль жены Колина.

— Могу я полюбопытствовать, где вы получили столь обширные знания о лошадях, мисс Сазерленд? — спросил гость.

Сначала Холли не расслышала акцента мистера Веррелла, но сейчас она заметила его какой-то странный говор, и это заставило ее предположить, что английский — не его родной язык. Скорее всего он вырос на континенте.

— Просто я всегда интересовалась этими животными, — ответила она.

— Похоже, дело не только в этом, мисс, — заметил мистер Веррелл. — Обычный наездник не может похвастаться даже частью ваших познаний.

Холли улыбнулась:

— Полагаю, мне просто повезло: дядя, который меня воспитал, был добр и сумел обучить маленькую девочку всевозможным премудростям, касающимся лошадей. Я всегда чувствовала себя счастливицей, когда ездила верхом или помогала конюхам ухаживать за этими животными. Только сейчас я понимаю, что они, должно быть, сердились на мою назойливость.