Лорд Дрейтон был среди них, причем он оказался на голову выше остальных. Он подошел к боку коня, которого показывал Холли, — Кордельера. Великолепный гнедой скакун с эффектными эбонитовыми пятнышками, но совсем не такой, какие вчера везли экипаж Колина. Кордельер был выше, ухоженнее, с блестящей шкурой и явно различимой эшуортской звездой между глаз. Он очень напоминал того жеребца, которого Холли видела в конюшне Виктории, только был более зрелым и мощным в боках и лопатках.

Лорд Дрейтон поставил ногу в стремя (при этом его мышцы напрягись под обтягивающими бриджами) и без особого усилия вскочил в седло. Холли привыкла считать Колина Эшуорта ученым и естествоиспытателем, привыкшим к долгим наблюдениям и изучению самых мельчайших деталей. Но сейчас, когда она наблюдала за ним с большого расстояния, он на ее глазах превратился из ученого, из человека, который владел только ее вниманием, в фигуру, привлекающую всеобщее внимание, излучающую мощь и уверенность. Холли вдруг осознала, что впервые в жизни оценивает в нем мужчину, его лучшие качества — воспитанность, благородство, авторитет. Все в нем было какое-то непритворное, настоящее — и та расслабленная грация, с какой он сидел в седле, и каждое движение его рук, и тот спокойный тон, каким он разговаривал со своим скакуном.

Вцепившись руками в ограждение, Холли наклонилась вперед и любовалась его благородным профилем — умным лбом, прямым носом, квадратным и упрямым подбородком.

— Холли, еще немного — и ты вывалишься за забор.

Предостережение Айви вернуло Холли в реальность. Она заморгала, но тут же с удивлением узнала еще одного всадника, который только приближался к скакуну, стоявшему рядом с графским конем.

— Неужели это Джеффри Эшуорт?

Уиллоу приложила руку к глазам козырьком.

— Кажется, это он, — промолвила она. — Вот уж никогда бы не подумала… Когда мы познакомились с ним в прошлом году, он показался мне таким нерешительным. Мне кажется, что он слишком робок для скачек.

— Что ж, в таком случае он тебя удивит, — слегка улыбнувшись, сказала Айви.

Тут из ворот вышла леди Сабрина и встала в нескольких футах позади лошадей. Выглядела она великолепно — такая же уверенная и внушительная, как ее старший брат, с завязанными на затылке яркими кудрями и в шляпке с перьями, заломленной набок под опасным углом. Ветерок ласково играл с полами ее жакета для верховой езды и надувал ее юбки, открывая любопытным взорам сапоги с красной оторочкой.

Сабрина подняла над головой голубой флаг. Напряжение возрастало. Толпа успокоилась. Лошади стояли, замерев, лишь дрожь в боках говорила о волнении животных.

Холли затаила дыхание, ее переполняло возбуждение. По бокам от нее в таком же состоянии замерли Айви и Уиллоу. Раздался свисток, и леди Сабрина рывком опустила флаг.

Лошади с грохотом помчались вперед. От этого шума, от бешеного ритма у Холли перехватило дыхание. Забыв обо всем на свете, она напряженно наблюдала за ходом скачек. Вот скакуны пробежали прямую часть трассы и достигли дальнего угла. А потом вытянулись в одну линию, причем каждый скакун стремился занять место с внутренней части круга.

Через мгновение они уже обошли весь круг и снова вихрем промчались мимо Холли и ее сестер. Холли опять наклонилась вперед, силясь разглядеть лорда Дрейтона среди других всадников, но лишь заметила, как солнечный свет заиграл на его светлых волосах. Люди вокруг нее размахивали руками и криками подбадривали своих фаворитов. Охваченная азартом Холли тоже с удивлением поняла, что выкрикивает имя лорда Дрейтона и его скакуна.

Всадники вновь обогнули дальний угол, и когда они оказались у поворота на прямой участок трассы, лорд Дрейтон вывел Кордельера из общей линии в сторону и погнал его вперед, чтобы опередить остальных лошадей. Но тут к нему сбоку приблизился еще один всадник. Бока скакунов задели друг друга, и даже с большого расстояния Холли сумела увидеть, как триумфальная улыбка лорда Дрейтона сменилась мрачным выражением.

Зрители испуганно охнули:

— Они подошли друг к другу слишком близко!

— Они столкнутся!

— Они упадут!

— Господи, да это же юный Джеффри!

Костяшки пальцев Холли, сжимавших ограждение, побелели, ее ногти впились в дерево. Уиллоу сбоку прижалась к ней. Губы Айви зашевелились в беззвучной молитве.

Когда всадники достигли восточного поворота, Колин крепче сжал колени, немного откинулся назад, натягивая уздечку, и слегка пришпорил Кордельера в один бок. Скакун едва замедлил бег, но этого было достаточно. В это же время конь сдвинулся направо, давая возможность Джеффу и его кобыле пройти поворот так, чтобы ноги лошадей не зацепились друг за друга. Колин затаил дыхание, но не понукал Кордельера, доверяясь его чутью.

И конь доказал, что ему можно доверять: Колин не упал.

Краем глаза он увидел, что Джеффри облегченно выдохнул, страх в его глазах исчез. Катастрофа была близка, но виноват в этом был не только Джеффри. Не один он.

Когда всадники вышли на прямую часть трассы в следующий раз, Колин заметил Холли Сазерленд, копну рыжих кудрей, обрамлявших ее лицо, ее невероятные зеленые глаза, устремленные на него и напряженно следившие за каждым его движением. Кажется, он даже слышал, как она выкрикивает его имя.

Черт возьми, он не настолько глуп, чтобы позволить толпе отвлечь его внимание. Колин стал смотреть прямо перед собой, позволяя Кордельеру плавно пробежать мимо финишного столба. Его мать и дядя уронили свои флаги, объявляя его победителем. Лишь после этого Колин оглянулся на Джеффри, который отстал от него всего на несколько шагов и пришел к финишу вторым. Следом за ними быстро финишировали остальные участники скачек.

Замедлив шаг Кордельера, Колин провел его по трассе еще раз, а затем спрыгнул на землю и передал поводья груму. Его гости бросились на скаковой круг через ворота, их крики и поздравления звучали у него в ушах. Колин дождался, пока Джеффри выпрыгнет из седла и подойдет к нему.

— Ты в порядке? — спросил он.

Джефф решился поднять на него глаза из-под растрепавшихся волос.

— Все отлично! — небрежно бросил он.

— А кобыла?

— И с ней все нормально.

— Что ж, скачки удались, — заметил Колин. — Ты молодец. Я горжусь тем, какую работу ты проделал с этой кобылой. Не сомневаюсь, что ее ждет большое будущее.

Ничего не сказав в ответ, Джефф пошел прочь.

— Подожди минутку! — остановил его старший брат. — Что-то не так?

Шестнадцатилетний подросток остановился, повернулся к нему с мрачным выражением лица и развел руки в стороны.

— Я проиграл, — промолвил он. — И едва не убил нас обоих.

— Но ты пришел вторым, и мы оба, к счастью, пока еще живы.

Юноша нахмурился еще больше.

— Не нужны мне твои утешения, — заявил он. — Господи, терпеть не могу, когда ты начинаешь меня утешать!

С этими словами Джеффри развернулся и ушел, быстро смешавшись с толпой восхищенных зрителей.

Колин вздохнул.

— Ему не нравится, когда ты за него извиняешься, — раздался у него за спиной голос.

Развернувшись, Колин увидел Сабрину, которая, прищурившись, с улыбкой смотрела на него, и ветерок играл с перьями на ее шляпке.

— Я и не пытался этого делать, — возразил Колин. — Я просто…

— Видишь ли, — перебила его сестра, — он не понимает, что если лошади столкнулись, то в этом виноваты вы оба, а не только он один. Возможно, твоя вина даже больше.

Не успел Колин что-то сказать на это, как Сабрина положила руку ему на плечо и наклонилась ближе, чтобы прошептать:

— Я наблюдала за тем, как ты выезжал из восточного поворота. Что-то в толпе привлекло твое внимание, иначе ты бы заметил, что Джеффри попытался повторить твой маневр, чтобы выйти в лидеры. — Она выпрямилась, на ее лице появилась дразнящая улыбка, мигом смягчив его порой резкое выражение. — Интересно, — медленно добавила Сабрина, — что же это все-таки было? Или кто?

Народу на трассе тем временем становилось все больше. Мать Колина, Сабрина и Джеффри, который суетился вокруг них, угощали гостей, наполняли их тарелки и предлагали бесчисленное количество кружек пунша. Колин заметил, что Бентли протянул Сабрине кружку с пуншем, которую он сам наполнил для нее, но она то ли нарочно проигнорировала его, то ли была слишком занята гостями, толпившимися вокруг. Бентли вылил пунш на траву, отдал пустую кружку проходившему мимо слуге и медленно побрел прочь. Колин невольно пожалел его. Понятно, что Сабрина еще не готова принять ухаживания нового кавалера, особенно того, который старше ее более чем на десять лет.