Временно нас пронесло, замполит прекрасно все понял, а сарбосы тем более, но сарбосам было по фигу, а что касается замполита, то что он мог в данный момент сделать? Орать на нас было бесполезно, и поэтому он молча ушел. Но, как бы там ни было, в будущем стоило ожидать разборок с замполитом.

Через некоторое время, может через час, может через два, появился ротный, старший лейтенант Савин, родом он был из Краснодара, в Афган попал после военного училища, прослужил два года и ждал замены.

Он подошел к нам и скомандовал:

— Хорош балдеть, давайте готовьтесь, через два часа выезжаем. Гараев, скажи водилам, пусть готовят машины.

Потом ротный обратился ко мне:

— А ты, Бережной, возьми бойцов и дуй на склад РАВ, получите боеприпасы и ждите там, пока не подъедут машины, — и, увидев Пипка, обратился к нему:

— Пипонин, а ты чего сидишь здесь и улыбаешься во всю харю? Давай вали к себе в подразделение, ваши выезжают через час.

— Чижи поедут? — спросил я ротного.

— Да, троих возьмем, а то не все экипажи укомплектованы, пятерых ведь желтуха свалила.

— Товарищ старший лейтенант, разрешите взять Сапогова? — спросил Хасан.

— Кого, Сапогова!? Духов будете им пугать что ли? — ротный аж обалдел.

— Под мою ответственность, товарищ старший лейтенант, мы возьмем его к себе в экипаж, у нас как раз снайпера нету, — продолжал уговаривать Хасан.

— Ну ладно, черт с ним, берите. Но только, Гараев, смотри, сам с ним нянчиться будешь, — сказал ротный и, ухмыльнувшись, добавил: — Снайпер, смотрите, а то он всех духов перестреляет, воевать не с кем будет.

Я с удивлением посмотрел на Хасана:

— Ты это че, Хасан?

— А что, пусть съездит разок, пока я здесь, а то ведь прослужит два года и духов не разу не увидит.

— Да Сапог тебя за это в жопу расцелует, он уже и не надеялся никогда в рейд вырваться, — сказал Пипок.

— Ну иди, Хасан, обрадуй Сапога, заставь его отмыться, побриться, и пусть мой танковый комбез оденет, так уж и быть пожертвую ради такого дела, а то действительно всех духов распугает, комбез лежит под моей кроватью, — сказал я Хасану.

Ну что поделать, надо готовиться к рейду. Пипок перед уходом подошел ко мне и спросил:

— Юра, ты магнитофон с собой на дембель увезешь?

— Нет, я себе двухкассетник в Союзе возьму, а этот оставлю пацанам, — ответил я.

— Слушай, Юрка. Оставь его мне, а? Ну что тебе надо за него, скажи?

— Десять литров браги сделай и можешь забирать эту «шарманку».

— Все понял, брага будет, только после рейда, а то сейчас нигде нету.

— Ну хорошо, давай после рейда, мне все равно.

И Пипок ушел с довольным видом, а я стал собираться на склад РАВ, который находился за полком, и идти туда надо было минут пятнадцать.

Выйдя из палатки, я увидел Носорога, который стоял под «грибком» и парил мозги чижу-дневальному.

Ну, неисправимый дурак, этот Носорог, подумал я, его хоть убей, а он все равно за свое.

— Носорог, отстань от дневального и иди сюда.

Носорог подбежал и сделал бравый вид:

— Слухаю.

— Так вот, слухай и запоминай, а если с одного раза не запомнишь, повторять буду через вот это, — я показал Носорогу кулак, и спросил — Понял?

— Поняв, поняв, ты тикы кажи, а я усэ сдилаю, як надо.

— Так вот слушай, берешь троих или четверых чижей, и дуете на склад РАВ. Возьмешь свой и мой автоматы, мы там машины будем ждать. С нами в рейд поедут два чижа, Закиров и Мосейко, их не бери на склад, они пусть хватают АГС и дуют на БТР. Подойдете на складе к капитану и скажите, что мы, мол, с третей роты и пришли получить боеприпасы. Ты слушаешь меня, балбес?

— Да, да, слухаю.

— А теперь запоминай, что надо получить, с нашей роты поедут в рейд пять машин, на каждую получите по десять цинков патронов 5,45 на автомат, столько же на КПВТ, 7,62 калибр на пулемет ПКТ и для снайперки. И еще, чтоб был один или два цинка трассеров на каждую единицу, кроме того, на КПВТ половина бронебойные, половина разрывные. Понял, Носорог?

— Усэ ясно, — ответил с умным видом Носорог.

— Еще не все, слушай дальше, на подствольник возьмете гранат цинков десять, на АГС столько же, гранат наберете на ручной гранатомет штук по двадцать на каждую машину и просто гранат ручных ящика по четыре на каждую машину. РГДшек берите по одному яшику и по три ящика эФок, РГДшками будем рыбу глушить, а эФки для боя, сигнальные ракеты не надо брать, их в БТРах полно. Ну, ты все запомнил или повторить?

— Не, не, я усэ помню.

— Ну тогда вали, а я позже подойду, если машины раньше меня подойдут, скажешь Хасану, пусть ждут меня на складе.

Носорог пошел выполнять приказ, а я побрел к саперам проверить, чего там хотел Индрек, и заодно узнать, кто там вчера подорвался на мине, а то пацаны с нашей роты чего-то там говорили, но толком никто ничего не знал.

У саперов в палатке стоял полумрак, свет струился из двух полуоткрытых окон, остальные были закрыты. Из угла доносилась игра на гитаре, и пение, я пошел на звук и увидел дембелей, судя по всему, они что-то пили, увидев, что кто-то идет, они сначала притихли, но потом, узнав, крикнули:

— О, пехота к нам пожаловала, ну проходи, гостем будешь.

— Да мне некогда, скоро выезжаем, я Индрека ищу. Где он, не знаете?

— Только что был в офицерской половине палатки, он же теперь с шакалами кентуется, — ответили мне.

— Я слышал, у вас вчера подорвался кто-то? — спросил я.

— Да, Эдик с Дагестана, да ты, Юра, его знаешь, он у вас в роте часто бывал. Вот поминаем, на выпей браги, извини, спирта не достали.

— Да ладно, какой там спирт, наливай что есть.

Мне протянули кружку с брагой, я выпил и спросил:

— Сильно его потрепало?

— Да какой там потрепало, его фугасом разорвало на куски, мы еле собрали тело в кучу, голову и одну ногу так и не нашли.

— Что, мина с каким-то приколом была?

— Откуда знать, мины нет — взорвалась, Эдика тоже нет.

— Э-э-э, пидор! Ты куда сел? — заорал кто-то из дембелей.

Я обернулся и увидел чижа, который соскочил с кровати как ошпаренный, а когда присмотрелся, то понял. Оказывается чиж по запарке сел на Эдика кровать, которая была поверх одеяла заправлена наискось красной лентой.

— Смотри под жопу урод, и ваще, уйди с глаз моих, пока я гитару на твоей тупой башке не разбил!

Чиж, недолго думая, мгновенно исчез из поля зрения, потому как на пьяных дембелей нарваться, это хуже чем на мину.

— Бля буду, ну что за чижы тупые пошли, я обадеваю просто, — начал кто-то возмущаться.

Мне некогда было расслабляться, и я встал с кровати, махнув мужикам рукой, сказал:

— Ну ладно, мужики, я пошел, а то некогда.

— А куда едете-то?

— Да я не знаю, может, на Кандагарский рынок махнем, давно уже мы там пи-дюлей не получали.

— Ну давай, ни пуха вам, пехота.

— К черту, — ответил я и направился к выходу.

Я вышел на улицу, перед глазами стояло лицо Эдика, я его хорошо знал, спокойный такой парнишка. Он частенько заходил к нам в палатку, бывший наш взводный, который месяц назад заменился, был его земляком. Вроде недавно сидел он у нас в палатке и смеялся над тем, как Носорог «наезжает» на чижей, и вдруг нет его, разорвался на мине, и голову разнесло так, что и найти не могли, чертовщина какая-то. За два года не раз приходилось сталкиваться с подобными случаями, но привыкнуть к ним никак не могу, да разве к этому привыкнешь.

Вдруг в памяти всплыл сон, который мне приснился месяц назад, я проснулся тогда от какого-то кошмара, и сразу стало на душе как-то муторно, но содержания сна я не помнил, что-то хреновое, а что именно — так и не смог вспомнить. А сейчас вспомнил, оказывается, мне приснился Эдик, стоит передо мной на одной ноге и без головы, а его голос откуда-то сверху спрашивает:

— Юра, где моя голова, как я теперь домой поеду без головы? Мама ведь меня не узнает.

И тут я проснулся от этого кошмара.

Помню еще по гражданке, бывало, попаду куда-нибудь первый раз, знаю точно, что здесь никогда не был, а такое ощущение, будто б я все это где-то уже видел. Или какой-нибудь момент произойдет в жизни, и вдруг в памяти промелькнет — где-то что-то подобное со мной уже происходило, и в тоже время осознаешь, что не может этого быть, со мной это в первый раз, а оказывается, все это было во сне, такие сны называют вещими. Мне в Афгане часто стали сниться такие сны, и я уже начал боятся их, некоторые не сбывались, но многие моменты из снов через время происходили на самом деле, иногда я даже боялся засыпать. Хотя действительность была куда страшнее, но в снах чувства обостряются, и после этих снов остается неприятный осадок на душе и ожидание чего-то плохого.