— Мы с папой зовем ее «Скидбладнир», — сказал Этан. — Это скандинавское имя.

— И что же оно обозначает? «Безобразная, как серошкур сзади»?

— Так назывался летучий корабль бога Фрейра. В норвежской мифологии. Большой красивый корабль, сделанный так искусно, что складывался и помещался в кармане.

— Стало быть, это шуточное имя. Все равно, что назвать лысого кучерявым.

— Наверно. Куда чаще мы зовем ее просто Скид.

— Если бы меня попросили выбрать этой колымаге имя, то я предложил бы… — и Клевер произнес нечто, изобилующее звуками «к», «г» и «р», что-то вроде «Карргрухрагаккургорок».

— Что это за язык? — спросил Этан.

— Древнепророческий.

— А что означает это слово?

— «Безобразная, как серошкур сзади».

Через десять минут после отлета из дома они зависли над усадьбой Райдаутов. Начинало смеркаться, и Дженнифер Т. с Тором Уигнаттом ждали их рядом с кучкой багажа.

— Это что за жуть такая? — крикнула Этану Дженнифер Т.

— Наш корабль. Я сам его сделал, так что заткнись.

Этан убавил громкость, и машина опустилась на проплешину посреди райдаутовского двора. Прибежали близнецы Даррин и Дирк с кучей своих двоюродных и троюродных братишек и сестренок. Все они глазели на воздушный корабль молча, кроме Дирка, который попытался запустить в него кирпичом. Он промахнулся, и старшая сестра смазала его по затылку, после чего Дирк тоже разинул рот и стал смотреть. Дедушка Мо и бабушка Шамбло вышли на крыльцо — но они смотрели не на подержанный шведский автомобиль, который опускался с небес к ним во двор, а на феришера.

— Они тебя видят? — шепотом спросил Этан у Клевера.

— Стану я на них чары тратить. Райдаутам все одно никто не поверит. Они и сами-то себе не верят.

— Значит, тебя всякий может видеть? Если ты не защитишься чарами?

Клевер досадливо вздохнул.

— Ты что ж, не читаешь ничего? Нынешние дети, я гляжу, вовсе книг не читают?

— Я читаю!

— И все-таки не знаешь, кто нас может видеть, а кто нет?

— Вас видят только те, кто в вас верит.

— Он самый и есть! — воскликнула тут бабушка Шамбло. — Голехонький, как лягушка!

— Голый! Голый! — подхватили ребятишки.

— Ступайте-ка в дом смотреть телевизор, — сказала им бабушка Шамбло, но они и с места не сдвинулись. Тогда она сделала вид, что снимает свои глухие темные очки, и ребятишки с визгом убежали туда, откуда явились. Никто не знал точно, что будет, если бабушка Шамбло снимет наконец очки, но все чувствовали, что ничего хорошего это не обещает.

Этан вылез из машины и сказал Тору и Дженнифер Т.:

— Они, то есть Койот, забрали моего папу. Послали за ним этого Роба Пэдфута. Вот. — Этан расстегнул свой рюкзак, достал футляр и передал очки Дженнифер Т. — Надень их.

Дженнифер Т., сделав это, изумленно мотнула головой и раскрыла рот.

— Вот это да!

— Что там? Что ты видишь?

— Мистера Фельда. Он сидит, и глаза у него завязаны.

— Сидит? — Этану тоже захотелось посмотреть.

— Да. Он говорит. И руками показывает, как будто что-то объясняет.

Что такое может отец объяснять своим тюремщикам? Этан забрал у Дженнифер Т. очки и надел на себя. Она сказала правду: Мягколап, видимо, слушал лекцию мистера Фельда относительно электронов, молекул воздуха или еще чего-то мелкого, практически невидимого. У Этана сердце заныло при виде того, как терпеливо отец втолковывает что-то Мягколапу.

— Зачем Койоту понадобился твой папа? — спросила Дженнифер Т.

— Может, он хочет построить воздушный корабль?

— Койот любит всякие механизмы, — вмешался в разговор Клевер. — Он изобрел самый первый из них.

— Невод, — подсказал Тор. Теперь пришла его очередь, и он снял свои очки в роговой оправе, чтобы примерить темные.

— Верно, — согласился Клевер, хмуро разглядывая его.

— Откуда ты знаешь, Тор? — спросил Этан. — Дженнифер Т. рассказала тебе, в чем дело?

— Я старалась, — сказала она, — но оказалось, я сама не совсем понимаю, что происходит.

— Но насчет шмыгни и прыжков ты все понял, Тор?

— Разумеется, — ответил Тор самым андроидным своим голосом, не снимая очков Мягколапа. — Внутренняя структура Вселенной принимает форму квантового недетерминированного дерева. Существуют, по-видимому, индивидуумы, способные обнаруживать элементы этой структуры и следовать по ним на короткие расстояния. Передвижение внутри одного измерения реальности мы определяем как шмыгню. Переход из одного измерения в другое называется прыжком.

Никто не знал, что на это можно ответить, и поэтому все промолчали. Тор снял темные очки и вернул Этану, который спрятал их в футляр.

— Он говорит о тебе, — сказал Тор.

— Ну да! С чего ты взял?

— Прочел по губам. Он сказал «Этан» и еще «мой сын».

Этан смахнул выступившие на глаза слезы.

— Тор, как ты думаешь — получится у тебя? — спросил он. — Сможешь ты переправить нас в Зимомир или в другое место, где Койот держит моего отца?

Тор помолчал, отчаянно мигая своими крошечными карими глазками за стеклами очков, и почесал левой ногой правую. Этан только теперь заметил, что он одет в одну пижаму и кроссовки. Такие же пижамы носил отец Этана: куртка на пуговицах, узор изображает стародавних бейсболистов в бриджах. Молчание затягивалось, становясь тягостным. Настал один из моментов, в которые Тор, видимо, сознавал, что по-настоящему-то он обыкновенный мальчишка, а никакой не искусственный человек. Такие моменты случались у него нечасто и наступали как раз тогда, когда он чувствовал, что его чересчур занесло.

— Предполагается, что я должен обладать такими способностями, — сказал наконец он. — Не так ли?

И они принялись грузить свой багаж в заднюю половину фургончика. То, что не влезло, разместилось у них под ногами и на заднем сиденье. С собой они брали три спальных мешка, небольшую палатку, сумку-холодильник с сандвичами (почти все с ливерной колбасой, увы), две канистры с водой, походную плиту, карманные фонарики, веревку в связках, бейсбольную рукавицу Дженнифер Т. и рюкзачок с ее одеждой. Еще она взяла три майки «Рустерс» и три бейсболки; Этан свою спортивную форму забыл, а у Тора вообще ничего не было, кроме пижамы.

— Ты спал, что ли? — спросил его Этан, когда они запихивали в машину спальные мешки. — Почему ты в пижаме?

— Мать велит мне ложиться в полседьмого, а зимой в полшестого.

— Извини, — сказала Дженнифер Т., — я забыла ему сказать, чтобы он уложил вещи. Уж больно он боялся, что его мать нас услышит.

— Скажи спасибо, что она с ремнем за нами не погналась, — сказал Тор. — Уж лучше я всю жизнь проживу в пижаме.

Мо Райдаут помогал им грузиться, но бабушка Шамбло, не в силах пошевелиться, только сидела на верхней ступеньке крыльца и не сводила глаз с Клевера. Тот стоял на переднем бампере Скид и колдовал, пытаясь убрать автомобильный двигатель, — тогда они и емкость под капотом смогли бы загрузить. Он бубнил, шептал, махал руками, громко ругался и топал ногой. Машина при этом каждый раз громко скрипела — кто бы мог подумать, как сильно может топнуть такая короткая ножка!

— Без толку, — объявил он наконец. — Я хотел использовать домашнее заклинание для уборки мусора, но до такой степени оно не растягивается. А тут еще эта старая рувинка сверлит во мне дырки своими гляделками!

— Ничего, — сказал Этан. — Мотор нам еще пригодится.

Погрузка закончилась, и дедушка Мо сказал:

— Я тоже хочу с вами. Должен же при вас быть кто-то из взрослых, а уметь я много чего умею.

— Ты не переживешь перехода, — покачал головой Клевер.

— Что, слишком стар?

— Создатель скроил тебя на совесть, «Вождь» Моррис Райдаут. Если б ты обращался со своим телом получше, оно, может, и в твои годы выдержало бы. Я знаю, как ты с юных лет желал всем своим рувинским сердцем увидеть Летомир еще раз. И мы одно время тоже надеялись увидеть тебя там, не говоря уж о бедном, славном рувине Окава. Вот он был герой так герой.

Дедушка Мо со слезами на глазах кивнул. Потом порылся в кармане своего лоснящегося синего блейзера и вручил внучке маленькую, но пухлую книжку, похожую на карманный словарик. Матовый коленкоровый переплет по углам сильно обтрепался, края страниц совсем разлохматились от постоянного перелистывания, корешок еле держался. На обложке краснощекие мальчуганы сидели у ног высокого, похожего на привидение человека с убором из перьев на голове.