В конце августа «слухачами» Сазыкина была обнаружена переброска частей 39-го механизированного корпуса из-под Старой Руссы в район Чудова и Любани, а также сосредоточение авиации гитлеровцев на аэродромах Пскова, Дно, Порхова.

После прорыва через реку Мгу и взятия Шлиссельбурга сообщение с городом поддерживалось только по воздуху и по Ладожскому озеру. Фашисты не оставляли попыток взять Ленинград штурмом, но это им не удалось. И тогда гитлеровское руководство принимает решение о блокаде: удушении ленинградцев голодом, систематическими артиллерийскими обстрелами и авиационной бомбардировкой.

В этих условиях изменились задачи радиоразведки. На первый план выдвигалась задача добывания разведданных об авиации и артиллерии противника.

... 6 сентября 1941 года первые фашистские бомбардировщики бомбили Ленинград. Сложилась крайне неблагоприятная обстановка для борьбы с немецкой авиацией.

Командующий фронтом определил следующие задачи разведки. Об этом рассказывает начальник разведотдела штаба Ленинградского фронта генерал П. Евстигнеев: «Противник перешел к одновременному штурму наших позиций под Ленинградом и огневому штурму города артиллерией и авиацией. Необходимо составить карту расположения артиллерии противника, вести ее ежедневно и давать начальникам артиллерии фронта, армий и командующему ВВС для постановки задач на уничтожение вражеских батарей и пунктов управления.

Противовоздушная оборона лишилась возможности своевременного предупреждения истребительной авиации, зенитной артиллерии и населения Ленинграда о приближении самолетов противника. Посты ВНОС оказались в пределах города. Фашистским самолетам требуется всего лишь несколько минут, чтобы долететь от линии фронта до жилых домов Ленинграда.

Сейчас мы основываемся на данных, получаемых от радиолокационных станций. Но их всего семь, радиус действия составляет до ста километров, а нам нужно знать о подлете вражеской авиации к городу как можно раньше. Поэтому следует подключиться к этому и разведчикам. До того, как самолеты противника будут обнаружены средствами радиолокации, нам уже надо предупредить систему ПВО о взлете их с аэродромов и взятом курсе. Это позволит организовать прикрытие города с воздуха».

Что ж, задачи, поставленные командующим, были достаточно понятны: следовало постоянно наблюдать за аэродромами, засекать время старта самолетов, устанавливать их курс и следить за ними в период движения, чтобы наши истребители могли встретить фашистов на подлете к Ленинграду.

Однако провести целый комплекс подобных мероприятий было не так просто. Радиоразведчики начали с тщательного изучения особенностей радиосвязи в немецкой авиации, установили сигналы скрытого управления при боевых вылетах, выявили признаки, указывающие на подготовку авиации к взлету и подъем в воздух, организовали обнаружение бортовых радиостанций бомбардировщиков в средневолновом и коротковолновом диапазонах.

По характеру связи флагманского самолета стали определять количество машин и их тип.

Благодаря этим оперативно-техническим мероприятиям радиоразведчики научились засекать немецкие самолеты на удалении от 150–190 км от города. Предупреждение о подлете вражеской авиации на главный пост ВНОС ПВО передавался за 25–30 минут. Таким образом, наша авиация имела возможность встречать машины врага еще над боевыми порядками фашистов.

Гитлеровцы, в свою очередь, предпринимали контрмеры: сокращали время связи самолета с наземными органами управления. Это заставляло радиоразведчиков изыскивать новые тактические приемы ведения разведки. Были созданы специальные группы поиска и наведения в приемных центрах дивизионов, на радиопеленгаторных пунктах. Для пеленгования самолетов выделялись лучшие радисты.

Однако мастеров высокой квалификации было недостаточно, и тогда в дивизионах ввели следующий порядок: при выявлении первых признаков старта вражеских самолетов на пеленгаторные пункты поступал сигнал тревоги, и лучшие радисты занимали места у аппаратов. Кстати говоря, этот опыт ленинградских радиоразведчиков потом распространили и на других фронтах.

В августе 1941 года талантливый инженер старший лейтенант Клавдий Дроздов с помощью трофейного ультракоротковолнового приемника обнаружил радиосвязь немецких самолетов. Данные, которые удалось добыть Дроздову, оказались настолько важны и ценны для определения действий вражеской авиации и дальнобойной артиллерии, что новому источнику разведки было уделено самое пристальное внимание.

Срочно сформировали специальное подразделение под руководством того же Дроздова, которое занималось разведкой авиации в УКВ диапазоне.

Бывший заместитель командира 623-го радиодивизиона по технической части старший лейтенант Петр Шмырев, после войны ставший генерал-лейтенантом, так рассказывал мне о создании группы Дроздова и их боевой работе:

«Немецкие самолеты работали в УКВ диапазоне. Мы не умели делать станции УКВ. У нас были примитивные ротные станции, и дальше мы не поднимались. Немцы в этом отношении продвинулись гораздо дальше нас.

Так вот создали группу Дроздова. Сначала они работали с площадки Исаакиевского собора, потом расположились на юге Ленинграда, в районе Волкова кладбища. Дом пустой. На верхнем этаже разместили всю группу. У него в подчинении были хорошие переводчики немецкого языка. Например, Ольга Климова, уникальный специалист, полиглот. Знала даже японский язык.

Кроме переводчиков в группу входили опытные инженеры, техники. Сам Дроздов был прекрасным инженером, до войны работал в Ленинградском институте радиоприема и акустики, занимался мощными радиопередатчиками.

Как-то в одно прекрасное утро приезжает к нам в дивизион полковник Миронов и говорит мне: «Собирайся». Спрашивать не принято, собрался. Сели в машину, приехали на Волково кладбище, поднялись по лестнице на верхний этаж дома.

– Вот, – сказал Миронов, обращаясь к Дроздову, – старший лейтенант Шмырев. Теперь он будет твоим начальником. Прошу любить и жаловать.

Так мы начали работать вместе. Если сказать коротко, с помощью этой группы стали заранее предупреждать нашу ПВО о налетах вражеской авиации.

А Клавдия Дроздова в дивизионе любили. О нем даже скороговорку такую сложили: «Дни и ночи с УКВ в ОРД наш КИД». УКВ как расшифровать – понятно, ОРД – отдельный радиодивизион, а КИД – Клавдий Иванович Дроздов».

К словам генерала Петра Шмырева остается только добавить, что с весны 1942 года и до полного снятия блокады, которое состоялось 27 января 1944 года, не было случая, чтобы радиоразведчики Ленинградского фронта не отследили групповой вылет вражеских самолетов, которые рвались к городу или к коммуникациям фронта. Напомню, вахта эта длилась 900 дней и ночей.

Будучи командующим фронтом, Георгий Жуков в сентябре 1941 года отмечал работу радиоразведчиков по предупреждению вражеских налетов. Это он приказал начальнику разведки штаба фронта доложить в Москву об опыте разведки гитлеровской авиации. В докладе в Генштаб подчеркивалось важное значение разведки в УКВ диапазоне.

Особое значение придавалось радиоразведке гитлеровских самолетов, которые поднимались со своих аэродромов, чтобы нанести удар по «Дороге жизни». Зимой 1941–1942 года дивизионы предупредили ПВО о более 2 тысячах самолето-вылетов вражеской авиации.

С приходом весны активность фашистской бомбардировочной авиации заметно возросла. Немцы готовились к проведению операции «Ледовый удар», целью которой было уничтожение наших боевых кораблей на Неве и нанесение ударов по другим важнейшим объектам Ленинграда.

Первый массированный налет фашисты провели 4 апреля. В воздух поднялось около 150 бомбардировщиков. Однако ПВО была вовремя предупреждена. Операция «Ледовый удар» не принесла гитлеровцам ожидаемого результата. В тот апрельский день на подступах к городу и над Ленинградом они потеряли более 60 самолетов.

С открытием навигации на Ладожском озере задачи радиоразведки усложнились. Теперь командование фронтом требовало не только своевременно установить подъем авиации с аэродромов, но и выдавать направление их движения, угадывать намерения противника по поражению важнейших объектов на территории города.