– Что ждет тех, кто летит дальше, в Даллас? – осведомился Трелор.

– Наше пребывание в Лондоне не затянется ни на одну лишнюю минуту, – пообещала стюардесса.

Трелору оставалось лишь молиться, чтобы она оказалась права. Запаса жидкого азота в контейнере должно было хватить еще на двенадцать часов. Стоянка в Хитроу, как правило, длилась девяносто минут; время перелета в Даллас составляло шесть часов с четвертью. После прохождения иммиграционного и таможенного постов у Трелора оставалось три часа, чтобы доставить культуру оспы в холодильник. Времени на непредвиденные задержки почти не было.

Выйдя на трап, Трелор обнаружил, что лайнер стоит у огромного ремонтного ангара. Спускаясь по ступеням, он увидел багажные тележки, содержимое которых загружали в самолет, и два пустых автобуса у дверей ангара. У подножия трапа вежливые молодые люди в форме пограничной и таможенной служб предложили ему войти в здание, в котором был организован временный транзитный пункт.

Трелор и его спутники неторопливо брели к ангару, даже не догадываясь о том, что за каждым их движением внимательно следят глаза, приникшие к окулярам прицелов. Им и в голову не приходило, что и таможенник, и пограничник, и грузчики, и водители автобусов, и ремонтники – отменно вооруженные замаскированные агенты САС.

Уже входя в ангар, Трелор услышал пронзительный визг. Он оглянулся и увидел изящный маленький реактивный самолет, аккуратно опустившийся на землю в двух сотнях шагов. Он подумал, что эта машина принадлежит состоятельному антрепренеру или шейху. Он не догадывался, что в это самое мгновение сидящий в нем человек выслушивает подробное описание его внешности из уст снайпера, которому он попался на прицел.

– Британцы утверждают, что рейс 1710 чист.

В трубке аппарата защищенной связи раздался голос Клейна, сопровождаемый свистом:

– Мне уже сообщили. Слышал бы ты Кирова, когда я передал ему это известие. В Москве воцарился настоящий ад.

Смит сидел в самолете, продолжая наблюдать за суетой вокруг американского «ДС-10».

– Что с Санкт-Петербургом?

– Киров составляет список всех рейсов, вылетевших оттуда до настоящего времени. Он потребовал доставить видеозаписи, сделанные в посадочных коридорах, и начать опрос наземного персонала.

Смит закусил губу.

– Это потребует слишком много времени, сэр. Берия с каждым часом уходит все дальше.

– Понимаю. Но мы не можем начать охоту, пока у нас нет цели. – Клейн выдержал паузу. – Что ты собираешься предпринять дальше?

– В Лондоне мне делать нечего. Я попросил американцев посадить меня на 1710-й, и они согласились. По расписанию он должен вылететь через семьдесят пять минут. На нем я доберусь до Вашингтона быстрее, чем если стану ждать армейскую машину.

– Я бы не хотел оставлять тебя без спецсвязи.

– Капитан знает о том, что я нахожусь на борту. Если из Москвы поступят известия, вы сможете вызвать самолет по радио.

– В данных обстоятельствах мне не остается ничего иного. Постарайся отдохнуть в полете. Настоящая работа только начинается.

Энтони Прайс сидел в своем просторном кабинете на шестом этаже штаб-квартиры Агентства национальной безопасности в Форт-Миде, штат Мериленд. В данный момент Прайса и его людей более всего занимали происшествия в Москве. До сих пор российские власти придерживались версии о том, что кровопролитие учинили чеченские мятежники, и это устраивало Прайса как нельзя лучше. Такой вариант давал ему законное право интересоваться развитием событий. Чем дольше русские будут гоняться за мифическими террористами, тем легче Трелору и Берии проскользнуть через расставленную ими сеть.

Услышав стук в дверь, Прайс вскинул глаза:

– Войдите.

В кабинете появилась тучная молодая женщина, более всего похожая на библиотекаря. Она была примерно одних лет с Прайсом и работала у него ведущим аналитиком.

– Последние сообщения наших нелегальных источников в Москве, сэр, – доложила она. – По всей видимости, генерал Киров всерьез озабочен некоторыми кадрами видеонаблюдения в московском аэропорту Шереметьево.

В груди Прайса возникло давящее чувство, но он сумел сохранить ровный, бесстрастный тон:

– Вот как? В чем дело? Кто снят на этих кадрах?

– Неизвестно. И тем не менее среди русских поднялся переполох. Судя по всему, качество изображения оставляет желать лучшего.

Прайс напряженно размышлял.

– Это все?

– Пока все, сэр.

– Займитесь этой записью. Если что-нибудь выяснится, даже самое незначительное, сразу сообщайте мне.

– Слушаюсь, сэр.

Как только женщина ушла, Прайс повернулся к своему компьютеру и вывел на экран список самолетов, прибывающих в Даллас. Столь пристальный интерес русских к видеозаписям объяснялся лишь одной причиной: рядом с Берией они заметили другого человека. Этим «другим» мог быть только Адам Трелор.

«ДС-10», выполняющий рейс 1710, должен был приземлиться через шесть часов с минутами. Средства анализа и улучшения изображений, которыми располагают русские, весьма далеки от совершенства. Чтобы отсеять шумы, их компьютерам потребуется несколько часов. За это время Адам Трелор окажется в безопасности.

Прайс откинулся на спинку кожаного кресла, снял очки и постучал их дужкой по зубам. Ситуация в Москве была близка к провалу. Берия лишь чудом уцелел в перестрелке на железнодорожном вокзале. Не менее удивительным было то, что он сумел вовремя приехать в Шереметьево и передать штаммы оспы Адаму Трелору.

Однако видеокамеры наблюдения зафиксировали их встречу. У Кирова появилась зацепка. Как только он восстановит кадр с изображением Трелора, будут подняты базы данных таможенного и пограничного контроля. Выяснив даты прибытия Трелора в Москву и его отъезда, Киров обратится за помощью к представителям ЦРУ и ФБР в американском посольстве.

И тогда нам придется прикрывать Трелора, утверждая, будто бы его встреча с Берией – чистая случайность… Интересно, догадывается ли Киров, что Трелор и есть настоящий курьер?

Прайс так не думал. До сих пор все указывало на то, что охота ведется именно за Берией. И что русские следуют за ним по пятам. От агентов АНБ в Санкт-Петербурге начали поступать сообщения об активизации деятельности контрразведки в этом городе.

Прайс вывел на экран очередную часть списка прибывающих рейсов. Вот он, лайнер «Финнэйр», который находится в пяти часах пути от Далласа. Что, если русские проанализировали имеющиеся у них данные и сообразили, что Берия вылетел из Санкт-Петербурга? И если они подняли тревогу, сколько времени потребуется ФБР, чтобы опутать Даллас своей сетью?

Очень мало.

– Ты оказался в цейтноте, дружище, – сказал Прайс экрану.

Подняв трубку телефона, он набрал секретный номер Ричардсона. Стратегический план операции не предусматривал сколь-нибудь длительного пребывания Берии в Штатах. Но теперь, когда Трелору грозило неизбежное разоблачение, первоначальный замысел следовало уточнить.

Изрядную часть минувших суток генерал-майор Киров провел на ногах. Его энергию подхлестывали тонизирующие препараты, гнев, вызванный вероломным предательством Ларисы Телегиной, и неодолимое желание поймать Ивана Берию. Вопреки обещанию, которое он дал Клейну, поиски Берии по-прежнему были сосредоточены в основном в Москве. Киров выслушал мнение американца, однако его предположение о том, что убийца решил покинуть Россию через аэропорт Санкт-Петербурга, вызвало у генерала откровенный скептицизм. Киров полагал, что неудача, постигшая Берию на железнодорожном вокзале, полностью разрушила его замысловатый план. Совершенно ясно, что курьер, который должен был забрать контейнер, ждал где-то поблизости. Столь же очевидно, что перестрелка спугнула его. Не было никаких сомнений в том, что у заговорщиков имеется запасное место встречи. Но в распоряжении Кирова, помимо милиции, было еще около восьми тысяч оперативников, которые в настоящий момент прочесывали город в поисках одного-единственного человека. Передвижения по Москве сулили балканскому чудовищу и его связному серьезную опасность. Хорошо зная Берию, Киров не сомневался, что тот заляжет на дно где-нибудь в столице. Его поимка и возвращение украденной культуры оспы – лишь вопрос времени.