Зося оказалась права: в подвалах ничего не изменилось. Они соединялись один с другим, и можно было пройти под всем домом, а при необходимости выйти через любой подъезд или через подъезд соседнего дома. Талейников вышел на улицу за четыре дома от того здания, где была квартира Зоей, и быстро направился к Малеткину.

– А я думал, ты придешь с другой стороны, вот отсюда! – Предатель кивнул на ряд подъездов слева.

– Ты не больно наблюдателен, приятель. В этих домах я никого не знаю. А спустился я специально, чтобы предупредить тебя, что мне необходимо еще полчаса, чтобы закончить свои дела.

– Но ты не задержишься потом еще дольше?

– Нет-нет. Жди меня и лучше всего сядь в машину, а то заметно, что ты нервничаешь.

– Просто потому, что мне нужно сходить в туалет.

– Надо тренироваться, дорогой, – посоветовал ему Талейников и заспешил назад, к дому.

Спустя двадцать минут они с Зосей согласовали все детали. План действий по обеспечению связи со стариком из библиотеки имени Салтыкова-Щедрина подразумевал активное участие Зоей. Она должна будет сказать этому старику, что студент, который много лет назад занимался с ним, а затем сделал карьеру в крупном госучреждении и в 1954 году давал показания по его делу, хочет встретиться с ним без свидетелей. Этот студент, а точнее его друг, не хочет показываться на людях, поскольку испытывает определенные трудности и нуждается в помощи.

Старик, конечно, разволнуется, и его волнение непременно заметят посторонние. Зося должна спокойно проинструктировать его относительно самой встречи. Ему предстояло выйти из двери с юго-восточной стороны здания библиотеки в десять минут шестого. На улицах в это время будет уже темно, а снегопад сегодня, похоже, не ожидается. Старик должен пройти несколько кварталов в сторону, а затем вернуться, и если по пути с ним не будет установлен контакт, то ему надо будет возвратиться в библиотеку и ждать. Уверенный в полной безопасности, его старинный друг постарается навестить его прямо там, в библиотеке. Но никаких гарантий, что будет именно так, естественно, нет.

– А что ты будешь делать после разговора со стариком? – спросила Зося.

– Это зависит от того, что он мне скажет, или от того, что я узнаю от человека, который следит за ним.

– Но я еще увижу тебя?

– Это может плохо кончиться для тебя. К тому же вечером тебе на дежурство…

– Я могу пойти на работу чуть пораньше и вернуться уже к полуночи, а что касается опасности, то позволь мне роскошь – не обращать внимания на это.

– Ты поступаешь очень неосмотрительно: на работе могут поинтересоваться, почему ты уходишь раньше.

– Ну, на худой конец я могу что-то придумать.

– Сама по себе идея великолепна, – улыбнулся он. – Я буду очень осторожен и пройду к тебе через подвалы.

– А что ты собираешься делать с этим? – Она кивнула на мертвого человека.

– Оставим его в одном из самых дальних подвалов, который покажется наиболее подходящим. У тебя есть водка?

– Ты что, хочешь выпить?

– Нет, это он хочет. – Василий кивнул на мертвеца. – Еще один душевнобольной, покончивший жизнь самоубийством. Мне понадобится также бритва.

Петр Малеткин стоял с Василием в тени арки недалеко от юго-восточной стены библиотеки.

– Ты говоришь, что этот старик один из наших? – спросил Малеткин.

– Выбирай местоимения правильно. Кого это "ваших"? Старик – из КГБ, а человек, который пойдет за ним по следу, – наш, то есть их. Следовательно, мы должны перехватить нашего друга, прежде чем он попадет в ловушку. Ибо он – один из самых высокопрофессиональных сотрудников нашей разведки. Его имя мало кому известно даже в самом КГБ. Назовем его "американский информатор". Ради всех святых, никогда не упоминай о нем.

– Я о нем никогда не слыхал, – сказал Малеткин. – А что, американцы думают, что он их?

– Да. Он шпион. И докладывает прямо в Москву по собственному личному каналу.

– Невероятно, – пробормотал предатель. – Старый человек… Немыслимо.

– Мои бывшие сотрудники отнюдь не дураки, – заметил Талейников, проверяя часы. – И твои нынешние – тоже. Забудь, что ты когда-то слышал фамилию "Миковский".

– Это его фамилия?

– Даже мне лучше было бы не произносить ее, – соврал Талейников. – А вот и он!

Старик в темном пальто и меховой шапке вышел из библиотеки и направился по улице, тяжело дыша – ветер хлестал в лицо, сбивая дыхание. Сначала он постоял на ступенях, глядя по сторонам, словно решая, какой улицей пойти, а значит, какую арку предпочесть. Бледный, веснушчатый, с короткой седой бородкой, он неуверенно спустился по мраморной лестнице и, оказавшись во дворе, двинулся в ближайшую арку справа.

Талейников следил глазами за своим любимым учителем и одновременно пытался отыскать того, кто двинулся за стариком. В разношерстной толпе прохожих не было никого подозрительного. Люди шли поодиночке, по двое, группами, но явного топтуна Талейников не обнаружил.

Неужели он ошибся? Значит, эти люди не вышли на старика библиотекаря. А это в корне меняет дело. Он продолжал наблюдать за человеком с седой бородкой – тот шел неспешной походкой, но не потому что прогуливался, просто двигаться в его годы было уже явно нелегко. Но тут Талейников заметил одинокую женщину, и понял, что не ошибся. Как просто и умно! Ведь он видел эту женщину в коричневом пальто, когда она выходила из библиотеки, но решил, что это обычная служащая или читательница, которая засиделась в библиотеке, забыв о времени, а потом, наверное, резко вскочила, словно вспомнила о неотложных делах! Уж конечно никто не обратил на нее внимания в библиотеке. Ведь все так правдоподобно, к тому же женщина вызывает меньше подозрений. Ага, значит, среди солдат Матарезе имеются и женщины. Интересно, какое у нее задание? Просто отслеживать? В КГБ и других разведках работали женщины, но лишь единицам из них поручалась ликвидация. Среди агентов ЦРУ и

Госдепартамента довольно значительный процент составляют женщины, в обязанности которых, как правило, не входит применение силовых методов. По-видимому, женщина, следившая за стариком, должна была лишь держать в курсе своих начальников о местопребывании объекта.

– Вон та женщина, – сказал Василий Малеткину, махнув рукой в сторону дамы в коричневом пальто и шапочке с козырьком. – Она направляется на связь с нашим объектом, а мы должны предупредить ее.

– Женщина? – Малеткин был потрясен.

– Да, приятель. Ты не хуже меня знаешь, что они способны выполнять много разных дел, которые нам были бы не под силу. Нам надо действовать очень осторожно и перехватить ее вовремя и на расстоянии от нашего объекта, но как можно тише, чтобы старик не догадался, что это имеет отношение к нему.

Тем временем старик прошел мимо еще нескольких зданий и посмотрел на часы. Видимо, встреча с его молодым другом состоится все же не на улице. Он немедленно развернулся и пошел в обратном направлении. Несколько раз он останавливался, тяжело дыша, пропускал транспорт, так как переходил улицу два раза, не зная, на какой стороне его может настигнуть бывший ученик. Старик все посматривал на часы, похоже, он начал нервничать.

Талейников тем временем соображал, как поступить с женщиной в коричневом пальто. Она наверняка изучила его фотографии и сразу узнает его, если они столкнутся в толпе. Что она станет делать в этом случае? Попытается оторваться и доложить? Или сообразит, что о ней известно и ее схватят тут же? Тогда она непременно попытается уйти из жизни. Чтобы этого не случилось, надо отвлечь ее, задержать каким-то необычным образом, может даже чем-то ошарашить. Для этой цели он решил использовать Малеткина.

– Слушай меня внимательно: когда я дам сигнал, ты сделаешь точно как я скажу, – начал Василий, держа предателя за локоть. – Вылетишь ей наперерез и выкрикнешь слова, которые я скажу тебе. Я подоспею к вам, когда она остановится.

Старый библиотечный работник возвращался после рабочего дня к себе на место службы, а за ним шла женщина со страшным заданием. Талейников и Малеткин ждали момента, когда она окажется одна, не в группе прохожих, да еще на значительном расстоянии от старика. Талейникову показалось, что удары его сердца слышит даже Малеткин.