Тогда, может быть, причиной этому обычная похоть? Неужели он так опустился, что стал падок на женские бедра, обтянутые джинсами?

Сойер замысловато выругался в свой адрес. Как ей удалось распалить его? Он уже забыл это ощущение нетерпеливого желания. Однажды, много лет назад, он принял такое чувство за любовь — и поклялся никогда не повторять подобной ошибки. Ему не судьба иметь семью. Хотя порой Сойеру отчаянно хотелось видеть рядом с собой малыша. Интересно, а как Кейт…

Дьявольщина. Допустим, у нее классная фигура. Ну и что? То же самое можно сказать обо всех женщинах, с которыми он был близок. Дело совсем не в этом.

Сойера снова прошиб холодный пот, когда у него перед глазами возникли ее тяжелые груди под трикотажной футболкой. Кстати, она, кажется, была без лифчика.

Надо бы заманить ее в постель, тогда не будет этих дурацких фантазий. Он представил себе, как стягивает с нее футболку через голову, обнажает ее груди и языком…

— Ну, Брок, ты совсем свихнулся! — С этими словами он ринулся в ванную и включил душ.

Через полчаса Сойер уже сидел за письменным столом. В то утро он сказал себе, что рискует слишком многим, если у него лопаются брюки при мысли о женщине, которая его в грош не ставит.

Проклиная свою слабость, он подвинул к себе одну из папок и попытался сосредоточиться.

— Тебя что, черти молотили?

Сойер через силу улыбнулся:

— Неужели такое жуткое зрелище?

— Это еще мягко сказано, — Ральф пристально посмотрел на своего босса. — Бурная ночка была?

— Если бы!

— Может, скажешь, что стряслось?

— Нет, — отрезал Сойер. Они с Ральфом были не только сотрудниками, но и друзьями, однако Сойер ни перед кем не раскрывал душу, если дело касалось его прошлого или отношений с женщинами. Первое было слишком болезненно, а второе в последнее время совсем заглохло, чем он и объяснял себе ночной казус.

Ральф поднял руки:

— Понял. Давай займемся делами.

— Каковы наши перспективы в Европе? Я не намерен упускать этот контракт. Надо держаться за него зубами.

Ральф улыбнулся:

— Контракт почти готов.

— «Почти» не считается.

Лицо Ральфа снова стало серьезным.

— Во всяком случае, дядя Сэм на нас рассчитывает: правительство хочет, чтобы мы подготовили человек двадцать дипломатов к борьбе с террористами. Однако бумаги еще официально не подписаны, да и гонорар выплачивать никто не торопится.

Глаза Сойера блеснули:

— Держись за этот контракт обеими руками, Ральф. Пусть даже мы на нем особенно не поднимемся — другого такого шанса не будет.

— Но…

— Без всяких «но». — Сойер встал. — Подумай, какие это откроет перед нами возможности. Покуда существуют Ливия, Иран и Ирак, которые постоянно наступают дяде Сэму на мозоль, нам обеспечено безбедное существование.

— Я вижу, тебе важнее не баксы огрести, а себя показать.

— Одно другому не мешает, — спокойно сказал Сойер. — Правительственный контракт должен быть у нас в кармане.

— Тогда тебе самому надо будет подключиться к этому делу.

— Я готов.

— Есть еще один пункт: «Каррент Эффер Мэгэзин».

Сойер вопросительно посмотрел на Ральфа:

— Это еще что?

— Ну, неужели не знаешь? Телепрограмма, которая роется в грязном белье.

Сойер засмеялся:

— Как раз то, чего нам больше всего не хватало.

— Они требуют ответа: есть ли у нас надежда распутать дело об исчезновении, за которое мы взялись на прошлой неделе. Да ты помнишь — шериф, который исчез двенадцать лет назад.

Сойер нахмурился.

— Да-да, конечно. А телевизионщикам-то что до этого?

— Есть подозрения, подогреваемые его женой, что здесь не все чисто. Она заявляет, что должна расставить все точки над «и» в этой истории, чего бы ей это ни стоило.

— А как они пронюхали, что расследование поручено нам?

— Пока не знаю.

— Что ж, придется поторопиться с этим делом. Создадим себе дополнительную рекламу, это всегда полезно.

— Хорошо, я прослежу. И последнее: тебе нужно, чтобы я подключился к делу Колсон?

Сойер внутренне напрягся:

— Нет, этим я займусь сам.

Ральф пожал плечами:

— Как скажешь. Тогда на сегодня все, — Ральф сверился со своим блокнотом.

Когда за ним закрылась дверь, Сойер схватил папку с делом Кейт. Его так и подмывало ей позвонить. Нет, этого делать не следует. Во-первых, повода нет. Не спрашивать же ее, правду ли сказал Харлен, что она спала с кем попало, чтобы продвинуться по службе.

Пусть Харлен остается при своем мнении, а он останется при своем. Хотя черт его знает…

Сойер задумался и не сразу услышал какой-то шум. Он насторожился. В приемной истошно кричала его секретарша.

Сойер похолодел. Что за дьявольщина? Он в три прыжка достиг двери и распахнул ее.

— Не двигаться, — приказал дрожащий голос. — Стой где стоишь.

Ему в сердце смотрело дуло пистолета.

Сойер застыл: он узнал мужа Эмили Силвермен — в свое время она давала им его фотографию. Сдвинуться с места было невозможно — дуло пистолета во все времена считалось веским аргументом.

Джейн сидела за столом и вся тряслась, не произнося ни звука. Сойер посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Силвермена:

— Отпусти ее. Она тут ни при чем.

— Знай, что ее нет в живых, — задумчиво, как в трансе, сказал Силвермен.

— Кого? — не понял Сойер. Он лихорадочно пытался найти выход. Силвермен — это было заметно — находился на грани срыва. Если быстро не разрядить обстановку, у этого болвана хватит ума всадить пулю в него или в Джейн. Сойер не мог допустить, чтобы с головы его секретарши упал хоть один волос.

— Моей Эмили нет в живых. Это ты ее убил, скотина, — злобно выпалил Силвермен.

— Прошу прощения, я об этом ничего не знал, — тихо и сдержанно сказал Сойер.

— Откуда тебе знать, — усмехнулся Силвермен. — Ты копаешься в грязи, как свинья, чтобы потом замарать честного человека.

— Послушайте, Силвермен, я искренне соболезную вам.

— Не кощунствуй! — прошипел Силвермен, подвигаясь ближе.

Сойер не сводил глаз с пистолета.

— Силвермен, да опустите вы пушку, мы ведь можем спокойно все обсудить. Я готов вас выслушать.

— Поздно! — Его голос треснул. — Она умерла. Бедная моя Эмили.

— Силвермен…

— Молчать! Нечего было соваться в мою личную жизнь.

Сойер перевел дыхание:

— Но ваша жена сама поручила мне расследование.

— А кто тебя заставлял показывать ей мои фотографии с голой девкой?

Ничего я ей не показывал, хотелось крикнуть Сойеру. Он перепоручил слежку за Силверменом другому отделу. Разумеется, в конечном счете он несет ответственность за все, что происходит в его агентстве. Сойер пожалел, что нарушил свое правило и взялся за дело о супружеской неверности. Эмили Силвермен чем-то его разжалобила.

Его сыщику не составило никакого труда раскопать все, что требовалось. Эмили сама настояла, чтобы ей показали снимки.

— Поймите, Силвермен, наше агентство занимается только тем, что ему поручают клиенты. Ваша жена подозревала, что вы ей изменяете.

— Будь ты проклят! — заорал Силвермен.

Джейн завизжала.

Силвермен, не сводя глаз с Сойера, потребовал:

— Не ори, дамочка, а то хуже будет.

— Силвермен, отпустите ее.

— Как бы не так! Тебе известно, что сделала моя жена, придя домой из твоей конторы?

Сойер отрицательно покачал головой:

— Она покончила с собой. Наглоталась снотворного.

Сойер содрогнулся. Ну и влип…

— Поверьте, мне очень жаль…

— «Жаль», — презрительно передразнил Силвермен. — Больше тебе нечего сказать. Ты ее убил и поплатишься жизнью.

— Ее убили вы, Силвермен.

— Ничего подобного. Мелкие интрижки еще никого не убивали. — Его голос дрогнул. — Я ее любил, мою дорогую Эмили.

— Отдайте мне оружие, Силвермен. Вашу жену уже не вернуть.