К своему удивлению, Эйдан тихо рассмеялся, чего с ним давно не бывало. Если точнее, с того момента, когда он впервые встретил ее. Тогда эта женщина наполнила его жизнь теплотой и легкостью. «Должно быть, эта колдунья украла у меня здравомыслие», — подумал Эйдан.

— Что-то не так, тетя Сирена? — спросил Джимми, приоткрывая один глаз.

— Я забыла, куда положила подарок. Закрой глаза, Джимми.

Внезапно Эйдану показалось, что за спиной Сирены что-то движется. Из-за ее спины показался очаровательный щенок колли и направился к ней. Сосредоточенная на магии, Сирена не знала, получилось ли у нее, но вот шершавый розовый язычок облизал ее пальцы. Ликуя, Сирена вскочила на ноги, щенок завизжал, а с ним и дети.

— Это лучшее, что я когда-либо видел, — проговорил Алекс, присев около щенка.

Тот слизывал с травы остатки липкой жидкости.

— Мы всегда хотели щенка, но мама с папой не разрешали его завести. Они и сейчас нам не разрешат! — воскликнул Джимми, обнимая ногу Сирены.

Чтобы не отставать от брата, Алекс проделал то же самое. Щенок тявкнул и поднялся на задние лапы, цепляя когтями пыльный край юбки.

Сирена хотела было погладить детей, но, вспомнив о клейкой жидкости, осторожно опустила руки. Эйдан живо представил себе лицо кузена в тот момент, когда дети покажут ему подарок Сирены, и не смог удержаться от улыбки. Нельзя сказать, чтобы Рори не любил многого, но собак он не любил точно.

Сирена любовалась детьми, а Эйдан любовался Сиреной, удивляясь тому, что впервые видит, до чего она красива.

Он отошел от стены, и моментально на него были устремлены все четыре пары глаз. Джимми взял из травы комочек желтовато-коричневого меха и прижал к груди.

— Вы не можете его забрать. Это подарок тети Сирены, — угрюмо сказал мальчик, упрямо выпятив подбородок.

Эйдан протянул руки.

— Я не заберу его, Джимми. Ведь это подарок не только от тети Сирены, но и от меня.

Эта мысль пришла Эйдану в голову неожиданно. Если ребята решат, что это подарок от них обоих, то больше не будут его донимать.

Сирена недоверчиво уставилась на Эйдана.

— Это так, тетушка? — с сомнением спросил Джимми.

— Так, — ответила Сирена.

Эйдан усмехнулся:

— Разумеется, так. Подарок невесты — это и подарок жениха.

— Спасибо, — с явным нежеланием выдавил из себя Джимми.

Алекс застенчиво улыбнулся и произнес скорее из вежливости:

— Спасибо, дядя Эйдан.

— Миссис Мак ищет вас, — сказал Эйдан.

Братья явно не торопились, и Эйдану пришлось повысить голос:

— Да идите же к ней!

Обняв напоследок Сирену, дети пошли в дом. Они все еще спорили, кому нести щенка. Сирена наклонилась, вытерла о траву руки и взяла туфли. Эйдану вдруг живо вспомнилось, как она босая, с длинными распущенными волосами отплясывала тогда при лунном свете. Должно быть, в его взгляде отразилось что-то, поскольку Сирена вдруг внимательно посмотрела ему в глаза. Было видно, как на ее тонкой шее пульсировала жилка.

Эйдан откашлялся.

— Вы все еще предпочитаете ходить босиком? — спросил он, придвигаясь ближе и вдыхая ее сладкий женский аромат.

Сирена беспомощно посмотрела на тонкие туфельки.

— Мне… мне надо идти, — запинаясь, сказала она и, прыгая на одной ноге, принялась обуваться.

— Позвольте, я помогу вам, — подал Эйдан руку. Щеки Сирены вспыхнули, и она неохотно протянула ему одну из туфель. Опустившись на колено, он взял ее ногу в свою ладонь и, подняв взгляд, произнес: — Нам нужно поговорить, Сирена.

Сирена тонкими пальчиками впилась в плечо Эйдана.

— Вы не можете обвинять в этом Элинну. Она так сказала отцу, поскольку не сумела придумать другой причины моего присутствия здесь.

— Знаю. Но я хотел поговорить о другом.

Сирена удивленно подняла брови.

— Должно быть, вы видели, что я использовала магию, — осторожно предположила она. — Признаться, я не хотела этого, но Алекс и Джимми были настолько огорчены потерей луков, что я хотела их ободрить. Я даже не поняла, что за животное я им наколдовала. Надеюсь, что не опасное.

Эйдан не удержался от улыбки, увидев в ее взгляде искреннее беспокойство.

— Нет, это была собака. Такие собаки у нас пасут овец. Но едва ли это поможет щенку.

— Почему? — спросила Сирена.

— Рори все равно не разрешит детям держать собаку. Он не выносит собак — ни больших, ни маленьких. Его в детстве напугала собака.

— Пожалуй, мне надо извиниться перед Рори.

— Но это пока не все, — сказал Эйдан, поднялся и взял Сирену за руку. — Нам необходимо поговорить о Лахлане.

Сирена опустила глаза. «Она определенно что-то скрывает», — подумал Эйдан, досадуя, что вновь позволил себя обмануть милыми взглядами и словами. Эти взгляды будили в нем память о том, что он когда-то желал Сирену. Но, если быть честным, он желает ее и сейчас.

— Расскажите мне, что вы знаете, — потребовал Эйдан.

— Я ничего не знаю. Вы делаете мне больно! — ответила Сирена, стряхнув с руки его пальцы.

— Ты лжешь! — прошипел Эйдан.

Сирена уперлась ладонью в грудь Эйдана и попыталась оттолкнуть его.

— Нет, не трогала я Лахлана. Я так же, как и вы, беспокоюсь о нем.

— Скажите мне, что никакие магические силы тут ни при чем, — произнес немного успокоившийся Эйдан.

Как ему хотелось сейчас верить Сирене!

— Я не думаю, что мое Волшебное королевство замешано здесь. Но до конца быть в этом уверена не могу, — спокойно ответила Сирена. — Я знаю, что в Лондоне творится нечто странное. За несколько месяцев у нас бесследно исчезли несколько человек. Пять, если быть точной.

— Почему ты не рассказывала об этом прежде?

— Я была уверена, что это не коснется Лахлана. Те, что исчезли, были из нашего королевства, а Лахлан — полукровка.

Хотя Эйдан и поверил Сирене, совсем избавиться от подозрений не смог. Ведь если он решит, что Сирена действительно ни при чем, значит, он впустую потратил драгоценное время.

— А что стало с теми, которые исчезли?

— Говорили, что они занимались черной магией.

— Что-то подсказывает мне, что без этой магии тут не обошлось.

— Вы думаете, что я тоже занимаюсь черной магией? Лучше бы подумали о том, почему Джимми и Алекс называют вас монстром. Я больше не намерена сносить ваши подозрения и подлые замечания. Завтра я уезжаю в Лондон, с вами или без вас. Лучше без вас!

Сердито топая, Сирена пересекла внутренний дворик. Эйдан приводил ее в бешенство. Надо же, его брат в опасности, а он играет в «верю — не верю». Как он собирается совместно искать брата, когда сам не может ни с кем договориться? Хотя Сирена и бросила угрозу, что поедет в Лондон одна, она даже не знала, где находится этот город, не говоря уже о том, как туда добраться.

Однако мысль о том, что ей постоянно придется терпеть Эйдана, была Сирене невмоготу, не только из-за его манер, а потому, что Сирена поняла главное. Часть ее сердца все еще принадлежала Эйдану. Она поняла это в тот момент, когда Эйдан весело улыбался ей. Сирена решила, что отныне между ней и Эйданом не будет никакого сближения, ни душевного, ни физического. Оставался его голос, который все еще будоражил ее чувства, напоминая о тех немногих минутах, которые они пережили когда-то.

— Сирена!

Его низкий голос вновь взбудоражил ее.

Сирена и не думала, что его голос будет волновать ее настолько сильно. Она попыталась повернуться и уйти.

— Тащи свою задницу назад, я еще не закончил разговор.

Неожиданно Сирена услышала смешки и, полуобернувшись, увидела, как подходят несколько вооруженных мужчин. Должно быть, они все слышали. Сирена решительно повернулась и пошла к Эйдану.

— Что ты только что сказал? — зло спросила она.

— Мне очень жаль, вырвалось, — ответил Эйдан.

Сирене хотелось сказать ему, что она не верит ни единому его слову, но она не успела.