— Вэл?

Кейт легко коснулась его плеча, а он при этом отшатнулся так, будто она ударила его, и резко поднял голову. Даже в тусклом сумеречном свете Кейт увидела, как он бледен, как ввалились его глаза — словно две черных дыры. Ей даже показалось, что он выглядит… испуганным. Но Вэл всегда был очень храбрым человеком, она никогда прежде не видела, чтобы он хоть чего-нибудь боялся, и сейчас это открытие потрясло ее больше всего остального.

— Что случилось? — спросила она. — С тобой все в порядке?

В ответ Вэл хрипло прошептал ее имя, притянул к себе за талию и спрятал лицо в складках ее плаща. Он держал ее так крепко, словно не собирался никогда больше отпускать, словно она была его последней надеждой, удерживающей его на краю безумия. Кейт гладила его по волосам, шептала какие-то ласковые слова утешения, хотя не имела ни малейшего представления о том, что произошло, и ее собственное сердце сжималось от страха.

Наконец он отпустил ее с глубоким вздохом, и Кейт села рядом с ним на скамью. Она ласково откинула с его лица длинные пряди волос, с тревогой вглядываясь в дорогие черты.

— Боже мой, Вэл, что с тобой? Ты болен?

— Нет, — пробормотал он.

Однако Кейт не поверила ему. Она прижала ладонь к его лбу, но не ощутила жара — наоборот, его кожа была холодной и влажной. В тот же миг Вэл нетерпеливым жестом отбросил ее руку:

— Не стоит беспокоиться обо мне, Кейт, не забывай, что я все-таки доктор. Думаю, я смог бы догадаться, если бы заболел.

— Тогда скажи, что произошло! Ты выглядишь так, словно встретил призрака.

Вэл коротко и как-то зло рассмеялся.

— Может, и так, только это был не мой призрак. В его ответе совершенно не было смысла, и это еще больше напугало ее. Но уже в следующее мгновение Вэл выпрямился, откинув назад непокорные волосы. Сделав глубокий вдох, он с огромным трудом попытался овладеть собой, и когда вновь повернулся к ней лицом, то показался Кейт больше похожим на самого себя. Он даже заставил губы сложиться в некое подобие улыбки.

— Перестань беспокоиться, Кейт. Я просто очень устал, поджидая тебя, и зашел сюда отдохнуть. Так где же, разрази тебя гром, ты была все это время?

— Извини, что опоздала. Просто… поручение от Эффи заняло больше времени, чем я рассчитывала.

«Поручение от Эффи?» Кейт содрогнулась. Она терпеть не могла лгать Вэлу.

Он приподнял пальцами ее подбородок. На этот раз его рука не дрожала, и он заставил ее смотреть прямо в его чуть прищуренные глаза.

— Ты ведь не встречалась с ним снова, правда?

— С… с кем? — запинаясь от страха, спросила Кейт. Неужели же Вэл сумел каким-то образом узнать о Просперо?!

— С этим молодым идиотом Виктором, разумеется! С кем же еще?

— О боже! Ну конечно, нет!

Кейт несколько успокоилась, убедившись, что ее секрет не раскрыт. И в то же время ее страшно огорчило, что Вэл все еще думает, будто она могла бы его предать, встречаясь с другим мужчиной. Раньше Вэл всегда доверял ей — причем один из немногих. Возможно ли, чтобы любовь так сильно меняла людей, делая их подозрительными и неуравновешенными? Или это постигает только того, кому досталось сомнительное счастье влюбиться в Кейт Фитцледж?…

Как бы то ни было, Вэл будет продолжать ревновать ее, этот месяц, который определил Просперо, грозит превратиться в самый долгий и тяжелый период всей ее жизни. Чтобы успокоить Вэла, Кейт не нашла другого способа, как только обвить руками его шею и прижаться губами к его губам.

Но он оттолкнул ее и резко сказал:

— Тебе лучше идти, пока гроза еще не началась. Кейт окончательно расстроилась. Она не хотела уходить от него, но похоже, в этот вечер все, что происходило между ними, было каким-то неправильным. Внезапно она вспомнила, что Джим Спаркинс ищет Вэла за деревней.

— Тебе тоже надо идти, — сказала она. — Джим сказал, что к тебе приходил внук миссис Макджинти. Ей стало гораздо хуже.

Кейт поднялась со скамьи в полной уверенности, что Вэл немедленно последует за ней, спеша, как всегда, к человеку, нуждающемуся в его помощи. Но, к своему удивлению, увидела, что он даже не двинулся с места.

Заметив ее удивленный взгляд, Вэл сжал губы и передернул плечами.

— Миссис Макджинти всегда уверяет, что ей очень плохо. А на самом деле ее мучает всего лишь обычный ревматизм — и тоска от одиночества после того, как умер ее муж. Я не могу, к сожалению, ничего сделать ни с тем, ни с другим.

— Но ты обычно навещал ее ненадолго — просто чтобы посидеть, выразить ей участие…

— Но ей нужно не участие! Она хочет от меня того же, что и все остальные!

Видя замешательство Кейт, он протянул ей правую руку.

— Вот этого! — сказал он с горечью, растопырив перед ее глазами пальцы. — Моих особых способностей, будь они прокляты!

И вновь Кэтрин была не в состоянии скрыть свое смятение.

— Что? Неужели я шокировал тебя, Кейт?

— Да… Я… я хочу сказать, нет! — пробормотала она, заикаясь. — Просто я никогда не слышала, чтобы ты прежде так говорил о своих способностях. Ты всегда считал их… э…

— Даром? Благословением? Возможно, так оно и было когда-то — еще до того, как… — не закончив фразу, он нахмурился и мрачно взглянул на нее. — А ты знаешь, сколько лет мне было, когда я обнаружил в себе эти странные способности?

— Нет. — Кейт удивилась, поняв, что действительно этого не знает. Она думала, что знает о Вэле Сентледже практически все, но об этом они как-то никогда не говорили.

— Мне тогда было всего шесть лет. — Вэл хлопнул по спинке скамьи, чтобы усилить эффект от своих слов. — Мы играли в прятки с Лансом во дворе замка. Я отправился его искать, а нашел плачущую дочку дворецкого возле кустов азалии. Маленькую Салли Спаркинс. Кажется, она сильно ободрала локоть. Я хотел всего лишь утешить ее, чтобы она перестала плакать, и взял за руку. Но она заплакала еще сильнее, и Я просто не знал, что еще мне делать, поэтому я сжал ее руку, изо всех своих сил желая, чтобы боль ее прошла. И тогда случилось что-то очень странное. Мою ладонь вдруг начало покалывать.

Вэл опустил руку и удивленно уставился на нее, словно в ней вновь появилось то же ощущение.

— Я почувствовал себя так, словно все мои вены вдруг открылись, а в следующее мгновение ощутил внутри какой-то невероятный взрыв мощи. Сколько это длилось, не знаю, только Салли перестала плакать. Конечно, мой собственный локоть разболелся, как дьявол, но это не имело значения. Эта малышка смотрела на меня, и в ее глазах сияла благодарность, граничащая с благоговением. И я тогда чувствовал то же самое. Обладать такой силой, Кейт, быть способным принимать на себя боль других, приносить облегчение людям — особенно тем, кто тебе не безразличен, кого ты любишь! Тогда это показалось мне необыкновенным даром судьбы.

Лицо Вэла смягчилось, в глазах вспыхнула прежняя радость. Но это выражение растаяло так же быстро, как и появилось, и его рот вновь скривился в циничной усмешке.

— Не знаю, что пошло не так, — продолжал он. — Может быть, я оказался все же не настолько силен, а может, их просто было слишком много — таких Салли и миссис Макджинти… Слишком много страдающих, протоптавших тропу к моему порогу. И слишком много тех, кто плакал. «Вы должны помочь мне, мистер Сентледж! Вы единственный, кто может! это сделать! Только вы один…»

Вэл закрыл ладонью глаза.

— Боже, Кейт! — прохрипел он. — Я так устал быть этим единственным…

Кейт едва не бросилась к нему, чтобы утешить, обнять, но не решилась, боясь, что он вновь оттолкнет ее. Вэл опустил руку, и в его глазах было столько тоски и отчаяния, что у нее просто разрывалось сердце.

— Я никогда прежде не признавался в этом никому. Даже самому себе. — Он тяжело сглотнул. — Теперь, я полагаю, ты видишь, что я далеко не герой, каким ты меня всегда себе представляла.

У Кейт сжалось горло. Она снова села рядом с ним и взяла его за руку.

— Ох, Вэл, как только ты можешь такое говорить?! — воскликнула она. — Неужели ты не понимаешь, что ты самый лучший из всех людей, которых я знаю? Все, что мне известно о доброте, порядочности и благородстве, все это я узнала от тебя!