- Хочешь - оставайся, - говорит ей потом Джои. - Сейчас поболтаю по душам с клиентом, и пойдём выпьем чего-нибудь.

   Она кивает. В кабинет вталкивают курьера; морда у него разбита в хлам, он, всхлипывая, размазывает кровищу руками в наручниках.

   Райс смотрит на свою собаку. Та поворачивает голову и глядит ей в глаза. Райс кивает, не говоря ни слова, собака тут же издаёт низкий утробный рык и натягивает поводок. Сукин сын вздрагивает. Молодец, баба, - думает Джои. Но это только начало.

   Сперва он бьёт его под дых и по почкам, а когда тот валится на пол, наносит короткие точные удары под рёбра. Курьер сжимается в комок, пачкая пол кровью. И тут Джои бросает взгляд на Райс. Она смотрит вперёд, словно перед ней огромный торт со взбитыми сливками, ну, или что там ещё любят женщины.

   - Хочешь его прессануть? - предлагает вдруг Джои.

   Она не отвечает. Просто молча подходит и пару раз бьёт ублюдка по роже. Потом обходит его с другой стороны, примеривается и бьёт ещё.

   - Всё скажу, всё! - тот орёт так, что слышно, наверное, даже на улице.

   - Не ожидал, Райс. А то больно вежливые все стали, с этими правами человека. Глядите, как бы они вам на шею не сели, долго потом сгонять придётся, - Джои подходит к столу и неторопливо начинает печатать на компьютере протокол допроса.

   Курьер почти не может говорить, потому что у него, похоже, сломана челюсть; но он косится на Райс и, кривясь от боли, отвечает на вопросы Джои.

   Потом они долго сидят в пабе и разговаривают. Джои понимает, где он видел такой взгляд, как у неё. В армии, на войне. У Райс глаза человека, который много раз смотрел на смерть, так много, что она идёт с ним бок о бок, оставляя его равнодушным. Джои понимает, что ей до одури нравится вкус боли и страха - понимает, потому что то же самое нравится и ему.

   Потом они ещё много раз работают вместе, и каждый раз с неизменным успехом. Поэтому, когда встаёт вопрос о том, что в отдел требуются новые люди, он, не колеблясь ни секунды, просит шефа посодействовать её переводу и ставит на уши всех своих знакомых в Управлении, чтобы сделать это без сучка, без задоринки.

   Они несколько раз спят вместе, но это ничего не означает. Для обоих. Просто снятие стресса. Как спиртное. Как наркотики. Потом он замечает, что женщины ей нравятся в той же степени, что и мужчины. Или, скорее, не нравится никто.

   Она ни с кем. Сама по себе. Словно бы ищет что-то - и не находит. Однажды он наблюдает сцену, как она со всей силы бьёт какую-то девку по щекам, а потом ещё добавляет тяжёлым ботинком, когда та без сил сползает по стене.

   - Чёртовы дуры, - с отвращением цедит она сквозь зубы. - Каша вместо мозгов.

   - А парня не хочешь себе найти? - интересуется Джои.

   - Эти тоже не лучше, - говорит Райс. - Просто не дуры, а дураки.

   - Знаешь, вообще-то я парень, - замечает Джои.

   - Ты не в счёт, - усмехается Райс, - ты такой же, как и я.

   - В смысле? - удивляется Джои.

   - Тебя больше радует другое. Это во-первых, - она загибает пальцы. - И тебе на хрен не надо связывать себя. Это во-вторых.

   - Твоя правда, старуха, - смеётся Джои.

   За полтора года работы они сближаются ещё больше. Потому что у остальных есть хоть что-то ещё - семья, девчонка, выпивка, карты. И они не предпочтут всему этому специфические бдения в участке. А Райс предпочтёт. Как и Джои. Чего уж там, они живут ради этого. Ради крови на полу и осязаемого страха жертвы, хотя, если об этом узнает какое-нибудь высокое начальство, то им с Райс уж точно не поздоровится - и потому, пока есть возможность, он тянет её вверх по служебной лестнице всеми правдами и неправдами. Ещё у Джои есть интернет, но в отделе ведь тоже имеется компьютер.

   Райс поначалу не знает почти ничего о компьютерах. Она много о чём не знает, точнее, не помнит. Как пользоваться сетью, что такое Пентагон и холодная война, и зачем покупать еду в Макдональдсе. Странно, думает Джои. Ведь не забыла же она, как читать или писать. Ещё она не помнит, откуда на её теле столько шрамов, и что означает наколка на левом плече. У неё только есть привычка время от времени поглаживать её пальцами. Поковырявшись в интернете, Джои выясняет, что эта штука называется "Волчий крюк", но Райс, кажется, пропускает новость мимо ушей. Очень странно сделанная наколка - рисунок коричнево-чёрного цвета, рельефный на ощупь. Хотя... Чего только не придумают, чтоб выделиться из толпы. Джои видел ещё две наколки в районе ключицы - какие-то малопонятные символы - одни почти затёртые, а другие поярче. Джои как-то спрашивал у знакомого, по памяти рисуя на бумажке, и тот ответил, что всё это тоже руны - о чём Джои уже догадался, - но означать они могут что угодно.

   Тем временем Райс просыпается и потягивается.

   - Доброе, - хрипло говорит она, видя, что Джои полулежит, опершись на локоть, и смотрит на неё. - Что у нас сегодня?

   - Завтрак для начала, - отвечает Джои.

   Они едят в маленьком зальчике на первом этаже. Народу по-прежнему не густо, а те, кто встречается им на пути, окидывают их подозрительным взглядом, причём, большему вниманию местного населения подвергается Райс. И, когда они выходят на улицу и идут в сторону полицейского участка, Джои понимает, почему. Местные женщины - типичный пример жительниц глубокого захолустья. Не длинные и не короткие юбки, закрытые блузки, туфли на низком каблуке, мужья по виду, как фермеры из родного Техаса, где Джои жил в молодости.

   Здание полицейского участка. Начальник группы, которой они приданы, сначала удивлённо воззряется на них, поднимая от бумаг красные от усталости глаза.

   - А, вы, должно быть, детективы Райс и Купер? - до него доходит почти сразу. - А мы вас вчера ждали.

   - Поздно приехали, - не моргнув глазом, врёт Джои. Не хватало ещё оправдываться.

   - Робертс, - начальник группы по очереди подаёт им руку. - Рад знакомству. Надеюсь, вы нам поможете.

   - Взаимно, - бурчит Джои. - Надеюсь. Что, новый эпизод?

   Робертс трёт веки, и придвигает Джои пухлую папку. Мелькают протоколы допросов свидетелей, фотографии, акты экспертов.

   Джои и смотреть не надо, он уже видел всё это чёрт знает сколько раз.

   - А что за история с вампирами? - спрашивает он.

   - Да ходят слухи, - неопределённо говорит начальник, и на щеках у него вспыхивает румянец. - Народ верит во всякое.

   - Ну, во что народ верит, мы уже наслышаны, - вставляет Райс. - Народ народом, а вы?

   - Не знаю. Нет, наверное, - мнётся тот.

   Райс бросает взгляд на Джои.

   - Не знаете или нет? - уточняет она.

   - Ну, маньяк-то - это определённо маньяк, но в одном я уверен точно: всякое такое тоже существует, - твёрдо говорит Робертс. - И в этих горах в частности. Не удивительно, что совпадения породили волну слухов.

   - Значит, Женщина в Зелёном? - полуутвердительно вопрошает Джои.

   - Я просто выполняю свой долг, - твёрдо говорит Робертс. - Мне наплевать, в какого цвета одежду наряжается этот псих, и кто он - мужчина или женщина. Я просто должен что-то сделать.

   Из дальнейшего разговора Джои выясняет, что группа сильно увеличится из-за людей, командированных из разных мест, потому что работа и в самом деле предстоит большая - охватить огромную территорию, опросить по второму, а то и третьему разу сотни людей, и в конечном итоге отфильтровать факты от домыслов и сплетен.

   - Ах, да, вот, - спохватывается Робертс и достаёт из ящика ключи от машины.

   - Ну, что ж, начнём, - Джои подбрасывает их на ладони и тянется к папке с делом.

   В грязную меблированную квартирку, из тех, что сдаются в комплекте с полуразвалившейся мебелью и ободранными обоями кому угодно - проституткам, наркоманам - на окраине Эдинбурга входит тёмная фигура. Она захлопывает за собой дверь и только тогда начинает нашаривать выключатель. Под потолком загорается одинокая лампочка без абажура, освещая худощавую женщину с длинными чёрными с проседью волосами и запавшими глазами, под которыми залегли глубокие тени. Она стягивает пальто и кидает его на продавленный диван. Сбрасывает туфли на низком каблуке и какое-то время босиком стоит на грязном полу, зажмурившись и блаженно улыбаясь. Как сладко! Восхитительно сладко! Она облизывает тонкие надменные губы - как будто видит перед мысленным взором большое пирожное. Её рука чуть дрожит, когда она подносит её к лицу и с наслаждением втягивает носом воздух. Проводит ладонью по губам, а потом по очереди исследует пальцы кончиком языка. Чудесно! Просто восхитительно!