Значит, всё. Всему конец. И я овдовею во второй раз. Или мы отправимся в ад вместе.

   - Я специально держал его при себе много лет. Я дал ему и тебе всё. А ты берёшь и нарушаешь порядок вещей. Вмешиваешься в ход событий, в который не рискнул вмешаться даже я. Ты разрушаешь свой мир, Близзард.

   В зале раздаются шаги.

   - Мы успели, Милорд, - я поднимаю голову и вижу, что это Фэрли и Лена. Они опускают на пол тело Эдварда. Он жив, но без сознания.

   - Что ж, видишь, как всё просто, - говорит хозяин и задумчиво смотрит на меня. - Знаешь, Близзард, не факт, что ты овдовеешь. Достаточно будет провести ритуал передачи силы. Я не монстр, и мне не нужны бессмысленные жертвы. Вот хотя бы ты: хорошо делаешь грязную работу и знаешь своё место. Ты же слышала Прорицание - в ночь, когда луна войдёт в тень земли, моя сила умножится десятикратно, и я смогу сделать это без проблем и без убытков. Не считая того, что он станет обычным человеком, никаких потерь. Обычным - человечьим - ублюдком, - последнее он говорит мне в самое ухо почти шёпотом - по одному слову, и они падают, как камни, - а мне почему-то кажется, будто кричит так, что слышно по всей Британии, и даже на самом севере Оркнейских островов. - Конечно, если ты захочешь, я могу убить его, чтобы честь твоей Семьи не пострадала.

   Последнее он произносит с лёгкой иронией.

   Я продолжаю стоять на коленях, ещё не в силах до конца осознать всю чудовищность краха, в одну секунду постигшего меня. По моей же собственной вине. Я не могу даже открыть глаза, которые зажмурила, когда хозяин говорил мне в ухо те слова, которые ранили, как осколки ледяных глыб.

   - По твоей вине, Близзард, именно по твоей, - подтверждает хозяин, продолжая двигаться вокруг меня по какому-то гипнотическому, завораживающему кругу. - Поэтому сейчас я лишаю тебя всего, ради чего ты живёшь. ВСЕГО, ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ. У нас есть время. Видно, неспроста снова звёзды сложились так удачно: до лунного затмения осталось меньше месяца. Именно тогда я заберу его силу. Когда луна войдёт в тень земли, один из нас попросту превратится в обычного человека, и угроза исчезнет. Мы подождём, ведь правда? Монфор должен захотеть этого сам, добровольно - все мы знаем силу слов, сказанных вслух. Так же, как сам, добровольно он соглашался на то, чтобы я выжег ему клеймо и добровольно приносил Клятву верности. В противном случае все теряет смысл. Надеюсь, он захочет, - хозяин подходит ко мне и ласково гладит - как кошку. А мне хочется до бесконечности чувствовать силу, вечность, власть, которые струятся сквозь его пальцы. Без хозяина я никто и ничто, мне не для кого жить. И он подтверждает: - Да, ты живёшь для меня. Ты - это всё, что хочет Монфор. А его сила - то, что нужно мне. Не будем торопиться - до затмения. После этого ты будешь прощена. Может быть. Но мы ведь никуда не спешим? Надеюсь, крепость Утгард оставила у тебя в памяти приятные воспоминания? - иронично спрашивает он.

   Словно ледяная стена прибоя обрушивается на меня. Никогда, даже в самой извращённой фантазии я не могла себе представить, что окажусь в Утгарде по приказу моего Господина, к чьим ногам я швырнула не один десяток жизней. Передо мной встаёт глянцевый прямоугольник карты Таро, на котором изображена Башня, и жидкие огоньки звёзд, такие же холодные, как камни, из которых сложены стены крепости, и такие же бездушные, как набухшее снегом небо над крепостью на краю времени.

   - Но я ещё не наказал тебя, - усмехается хозяин, и я опять сжимаюсь, ожидая прихода всепоглощающей боли, но он продолжает: - Здесь я сделаю тебе подарок. Самому мне сложно будет остановиться, а ты нужна мне живой. Потому это сделает Лена.

   Я поднимаю глаза и встречаюсь с ней взглядом.

   "Помнишь?" - "Помню"

   "Боль" - "и смерть" - "и пепел"

   - Близзард? - говорит она полувопросительно.

   - Давай, Легран. Ты ведь знаешь... - успеваю сказать я, и меня накрывает непроглядная завеса боли, переходящая в спасительный мрак беспамятства...  

     В крепости Утгард нет времени. Иногда физически ощущаешь, что время из Межзеркалья исчезло вовсе. Это не волнует ни стражников, которые, звеня ключами, в ожидании конца смены ходят по крепостным коридорам мимо моей камеры, ни узников, большинство из которых не волнует уже ничего вообще. Ни серое небо, которое всё так же исторгает из своей утробы снег и незаметно вытягивает души и разум, - а со мной НИЧЕГО не происходит. Просто как один долгий зимний вечер в поместье. Быть может, я сошла с ума, но мне кажется, что я вернулась домой. Это значит только одно: что у меня давно уже нет души. Она исчезла где-то там, в кровавом мареве разбитого зеркала. Наверное, её не было уже тогда, когда я в последний раз была в Утгарде. Но теперь у меня не осталось ничего вообще, даже верности моему хозяину.

   Я отворачиваюсь к стене и провожу пальцами по отсыревшему камню. Мне всё равно, здесь я или в спальне Близзард-Холла. Если вспомнить всё, что прожито и ушло, то ЖИЗНЬ - это все те яростные схватки, до победы или конца.

   Это боль, пламя и пепел.

   Это подвалы чужих домов и эти вот бездушные стены.

   Это огни облав и арестов и окрик "Стоять!" в спину.

   Это кабинеты следователей и вкус крови на губах.

   Это счастье подчинения и наслаждение властью.

   Это кровавые пятна на заснеженной земле и накрывающее меня чёрное марево болевого удара.

   А всё остальное - прах.

   "...Нам никогда не стать теми, кем мы должны были..."

   Тот, кто больше десяти лет был волком, никогда не станет домашней собакой чистых кровей.

   По коридору проходит стражник.

   ... Ледяная стена прибоя...

   "... - В Шотландии холодно...

   ... - Зато здесь тепло, миссис Монфор..."

   Как один долгий зимний вечер. Нет почти ни одной мысли, почти ни одной эмоции.

   "Так странно" - "Пойдёмте, миссис Монфор"

   "Помнишь? " - "Помню"

   А всё остальное сгорело в персональном аду моего сознания. Предсказания - неточная штука. Но я точно знаю, что у меня уже есть билет на экспресс, следующий по маршруту крепость Утгард - преисподняя.

   Я не знаю, где Эдвард. Порядки здесь те же самые.

   И тот же самый каменный стакан - один час, раз в три дня.

   Таким образом я узнала, что напротив меня обитает Дориш.

   Он увидел меня первым.

   - Близзард.

   Глаза - без малейшего признака безумия, холодные, как снежное небо. И я вдруг понимаю, что у него тоже нет души, и ему больше нечего терять.

   - Ты?! Госпожа наместница... - его взгляд оценивающе окидывает мятое, но дорогое платье и помимо воли останавливается на плече. - За что?

   - За дело, - отвечаю я.

   - Хорошо я тебя тогда, - равнодушно говорит он, глядя на моё лицо. - Что произошло? Убивать разучилась?

   Мне становится смешно. Я не испытываю к нему никаких чувств - ни злости, ни ненависти. Потому что мы оба здесь. И мы оба - люди без души, которые не видят в зеркале ничего, кроме красной пелены. Хорошо, что тут нет зеркал.

   Начинает сыпать снег. От противного низкого неба, нависающего над двором, словно крышка, веет холодом безумия и смерти. Но для меня это просто как лёгкий бриз. Над ледяным прибоем. Под колючими иглами звёзд.

   - А ты, Дориш? Тоже разучился? Такие нужны. Там, - и я киваю в сторону, туда, где остался мир вне зеркал.

   - Там нужны рабы. Как ты, - говорит он. - Долго думала, прежде чем Клятву новому хозяину принести?

   - Вообще не думала. - И это правда. Ни в первый раз, ни во второй.

   - А я не принесу. Не лягу ни под этого, ни под другого. Ни под какого.

   Наверное, правда не ляжет. Я не знаю. Мне не понять. А ему никогда не понять меня. Да мне и наплевать по большому счёту. Я только вижу, что глаза у него звериные и вместо души такая же, как у меня, пропасть. "Сволочь полукровая", - думаю я - совершенно равнодушно, скорее, по привычке.