Эленбейн брезгливо спихнул рабыню на пол, Олтана забилась в уголок и заныла. Она никак не ожидала, что в награду за помощь он не даст ей ни гроша. Более того - в очередной раз выдерет плеткой за то, что раздвигала ноги перед этим мерзавцем, а потом заставит нагнуться и задерет юбку. Пусть только попробует что-то вякнуть! Сразу будет обвинена в сговоре с самозванцем, с целью убийства короля. А пока - пусть делает, что хорошо умеет. Умеет же она только заниматься любовью.

  Но тревога не проходила. Он не первый год жил при дворе, и привык доверять таким предчувствиям. Что-то он упустил, да такое, отчего недолго и самому за лже-Моррестом отправиться. Потом сообразил - и тихонько ахнул. Это не "Моррест" лопух, а он сам!

  "Моррест" не может не задаваться вопросом, как очутился на галере. Значит, рано или поздно сложит два и два и получит, что... то-то и оно. Кому выгоднее всего убийство нового мудреца и хрониста? Вот-вот. Остальное можно додумать и без алхимика. Проклятье, этот старый плут скажет: "Я не я, и корова не моя", потому что у него нет мотива. А у Эленбейна ван Эгинара мотив есть. Не отвертишься. И как только на него падет хотя бы подозрение... А следователь, допрашивающий самозванца, наверняка уже многое понял.

  Значит, следака придется убирать, пока не доложил королю. Любой ценой и любыми способами. Лучше, конечно, и его подчиненных - вдруг они что-то слышали? И протоколы допросов нужны позарез. Соответствующие места нужно вымарать, заменить на что-то, что пустит следствие по ложному следу.

  Но снова встанет проклятый вопрос: кому выгодно. И снова ответ очевиден. Значит, нужен ложный след, как воздух нужен! Нужен кто-то, кто сбежит из дворца и тем примет все подозрения на себя. Хорошо бы, если этого человека не любил король, тогда следователям точно прикажут рыть в одном направлении. И это...

  И это Альдин. Эленбейн даже крякнул от удовольствия. Мальчишка итак боится, иначе не стал бы подбираться к королевскому советнику. Если сказать, что советник арестован и уже дал нужные показания, которые вот-вот станут известны королю... Мальчишка бросится бежать, навлечет на себя подозрение в измене - но останется главный свидетель. А с "Моррестом" они легко выйдут на след. Значит, его тоже надо убрать. Убить, отравить, снова войдя в долю с алхимиком? Можно, можно. Но нельзя, чтобы король хотя бы услышал версию арестованного. Кстати, и у Альдина, как только одумается, останутся пути назад. Но если сделать так, что одновременно с ним сбежит и "Моррест"... А вдали от дворца он будет не опасен, если хватит ума не попадаться королевскому сыску. В конце концов, чтобы замести следы, за беглецами можно послать убийц - если предварительно послать самих беглецов в определенное место. Эленбейн ван Эгинар выудил из стопки пергаментных листов чистый, макнул перо в чернильницу и размашисто, стараясь изменять почерк, вывел:

   "Альдину ван Амори, сыну повелителя алков, от неизвестного друга привет и почтение.

  Прочитай и сразу же сожги: если письмо прочитают посторонние, покатятся и моя голова, и ваша.

  Как стало мне известно из проверенных источников, трусливый мерзавец Эленбейн ван Эгинар, дабы устранить возможного соперника, мудреца Морреста, послал самозванца, который его и убил. Опасаясь справедливого осуждения, он ввел короля в заблуждение, что самозванец послан вашим высочеством, дабы убить повелителя и воссесть на престол, а в случае провала самозванцу приказано также свидетельствовать против вас, что он и сделает, дабы спасти свою шкуру.

  В то же время лже-Моррест проявил к вам милосердие, хотя, как мне теперь известно, имел возможность вас убить. Убийство же самозванца, даже будь оно возможным в королевской тюрьме, только навлекло бы на вас новые подозрения. Поэтому было бы и справедливее, и безопаснее для вас попытаться спасти самозванца и с его помощью бежать из столицы. Я помогу вам получить приказ короля об освобождении, но на другое имя, а вы вымараете старое имя и поставите имя Морреста. После этого бегите все вместе: обман быстро раскроют. Только в Нижнем Сколене будете вы в безопасности. Попав в столицу императоров, постарайтесь найти приют у сколенского повелителя Валигара Харванида. Буду счастлив увидеть вас в добром здравии, под защитой священного императорского знамени.

  Неизвестный друг".

  Эленбейн еще раз перечитал письмо и, скатав трубочкой, запихнул в небольшой бронзовый тубус.

  - Иди сюда и слушай внимательно. Твоего Альдина и его мать могут убить в любой момент. Отнеси ему письмо, проследи, чтобы он прочел и сжег его. Потом возвращаешься, и получаешь еще одно письмо. Снова несешь его Альдину. Потом поступаешь в его полное распоряжение и делаешь, что я скажу. Иначе и ты, и я, и Моррест, и Альдин до утра не доживем.

  - Справедливый Стиглон, что ж за жизнь такая - все друг друга съесть норовят?! - всплеснула руками Олтана.

  - Обычная придворная жизнь, - пожал плечами Эленбейн. - Поторопись, каждая минута на счету.

  - Бегу, бегу, господин!

  Рабыня станет еще одним доказательством сговора Альдина и Морреста. А другую найти не проблема. Мало ли сколенок в Сколене?

  Холод холоду рознь. Даже живя на болотах с их вечными промозглыми туманами, она не представляла себе, что такое Настоящий Холод, когда руки отказываются слушаться и деревенеют, уши будто рвет когтями, а ноги в драных башмаках перестаешь чувствовать и переставляешь как костыли. Согреться негде: заснеженная горная тропа безлюдна и безжизненна, на несколько дней пути вокруг - ни единого жилья. Разреженный, кристально-чистый ледяной воздух наполняет - и никак не может наполнить легкие. В безоблачном небе холодно перемигиваются крупные -на равнинах таких нет - звезды. Мерцает на скалах хрусткая снежная пыль: ее мало, вершины выше снеговых туч.

  Эвинна дохнула на заледеневшие руки. Налетевший ветер легко выдул остатки тепла. Все осталось по-прежнему: то же черное, в блестках звезд, небо, тот же пронизывающий, запредельно холодный ветер - и абсолютная, потусторонняя тишина. Ни малейшего движения. Ни капли тепла. Мир, отмеченный смертью.

  С тех пор, как рыцари разгромили деревушку беглецов и расправились с мамой, прошло два месяца. Все это время, невзирая на морозы, Нэтак гнал и гнал ее все дальше на север. На удивление, он даже не пытался поступить с ней, как Тьерри поступил с Фольвед, но на любые жалобы реагировал одинаково: хватал палку и бил, пока не начинал задыхаться. Пару раз отведав Нэтаковой клюки, Эвинна зареклась спорить и задавать глупые вопросы. Убежать тоже пока не получалось: Нэтак пристально следил за ней днем, а ночью связывал по рукам и ногам. Узлы у мельника выходили прочными и надежными. Без ножа не получалось освободиться, да и как им пользоваться, если руки связаны - не распутаешь?

  Нэтак далеко не пошел: всего через месяц, по первому снежку, он сбыл Эвинну баркнейскому работорговцу на торгу в Баркине. Баркнеи славились как непревзойденные воины, но посредственные торговцы. Но на любой войне желанной добычей являются рабы, тем более рабыни, и за века войн с соседями баркнеи научились неплохо наживаться на двуногом товаре. Работорговцы из Баркина славились и в Макебалах, и в Балгре, и в Алкрифе, и в Ормоссе Тардской. Само собой, знакомы им и рынки Крамара, Хорадона, Фодра и Борэйна.