Шелби поклялась докопаться до правды.

Она вышла на террасу позади дома. Жар июльского солнца соответствовал состоянию эмоций Шелби. Как только она начала доверять Клею, обнаружилось, что он скрыл важную часть мучившей ее загадки. Шелби оглянулась. Куда он побежал? Она увидела невдалеке бассейн и теннисный корт. Затем взгляд ее упал на беседку, и Шелби тут же поняла, что Клей ищет вовсе не Мейпса, а своего дедушку.

Подойдя к беседке, она увидела в окно две фигуры — это были Клей и Форд Траск!

Шелби быстро прижалась к стволу дерева и изогнулась таким образом, чтобы хорошо видеть, что происходит внутри, оставаясь незамеченной. На какую-то долю секунды ей вдруг очень захотелось ворваться в беседку и встретиться наконец лицом к лицу с человеком, который знал все волновавшие ее секреты. Но она сильно сомневалась, что подобное непрошеное вторжение заставит патриарха семьи Трасков открыть ей свои тайны. И Шелби решила, что получит гораздо больше информации, наблюдая за беседой между дедом и внуком.

Взглянув на Форда Траска, она сразу поняла, на кого похож Клей. Лица обоих отличались четкими чертами и выражением суровой простоты, это были лица людей, которые не боятся испачкать руки в земле.

Клей стоял на коленях перед дедушкой, сидящим в инвалидном кресле. Старик качал головой и что-то быстро говорил, молотя руками воздух.

Клей о чем-то просил дедушку. Поймав в воздухе его руки, он сложил их на груди старика и тоже что-то сказал. Напряженное лицо его выражало тревогу. Клей говорил так, словно каждое слово причиняло ему боль.

Неожиданно тревога на лице Клея сменилась страхом. Тело Форда забилось вдруг в конвульсиях. Клей позвал кого-то, и в беседку вбежала сиделка и быстро достала кислородную маску, которую Клей прижал к лицу дедушки. Шелби затаила дыхание, глядя, как старик цепляется за маску.

Затем руки Форда медленно разжались, упали на колени. Тело его расслабилось и немного обмякло. Шелби не верила своим глазам. Ведь Дезире наверняка не хотела, чтобы ее прощальное письмо стало причиной смерти бывшего возлюбленного. Она писала, что прощает его. Так сказал Клей. Прошлое должно остаться в прошлом.

Разве не так?

Шелби едва подавила рыдание, не в силах оторвать взгляд от неподвижно застывшего старика. Неужели история Форда и Дезире закончилась наконец таким образом?

Но тут на губах Клея появилась слабая улыбка. Он погладил Форда по руке, и тот открыл глаза. Взгляд его был туманным, но через минуту стал более осмысленным. Маску убрали. Сиделка проверила пульс, дала старику таблетку и начала что-то объяснять Клею. Они явно говорили о Форде, который несколько раз энергично кивнул головой. Затем сиделка ушла.

Шелби позволила себе вздохнуть полной грудью. Она обнаружила, что крепко сжимает ветку дерева, за которым спряталась, и отпустила ее.

Клей снова обрел контроль над собой, но рука его, подсоединяющая маску к кислородному баллону, немного дрожала. Форд с мольбой смотрел на внука. Клей поначалу не отвечал на его взгляд. Достав из кармана расческу, он причесал густые волосы деда. Потом платком отер испарину с его лица. Затем он поправил джемпер Форда и сбившийся набок галстук-бабочку кричащей расцветки.

И только теперь посмотрел наконец ему в лицо и нежно поцеловал в лоб. Как только губы Клея коснулись его, Форд крепко сжал сильные руки внука. Так они несколько секунд держали друг друга за руки, затем Клей вышел из беседки.

Он шел быстро, опустив голову и засунув руки в карманы. Шелби следовала за ним на некотором расстоянии. Ей казалось неделикатным подойти к нему сейчас, хотя она понимала, что им надо поговорить. Он нервной походкой обошел вокруг огромного дома и оказался в небольшой рощице среди тополей и вязов. Шелби плохо знала территорию, поэтому она быстро потеряла Клея из виду. Ей было жарко, она злилась на себя и окончательно перестала понимать что-либо. В растерянности Шелби направилась к дому.

— Почему ты следишь за мной?

Клей неожиданно вырос прямо перед Шелби, испугав ее. Он не только сумел ее выследить, но успел спрятаться и подкрасться сзади. На фоне загара зеленые глаза Клея выглядели еще более загадочными и туманными.

— Ты был разгневан, Клей. Я волновалась.

— За меня?

— Да.

— И это все?

Короткие вопросы Клея обеспокоили Шелби. Он держался очень напряженно, явно боясь притронуться к ней, словно физический контакт мог поколебать его решимость.

— Нет, я все еще в замешательстве по поводу нашего разговора с Мейпсом.

— Не говоря уже о моем разговоре с дедушкой. Я заметил, что ты следишь за мной. Хочу дать тебе совет: если хочешь остаться незамеченной, прикрой чем-нибудь свои рыжие волосы. Я видел их сквозь ветви деревьев.

Голос Клея звучал осуждающе.

— Я не слышала вашего разговора в беседке, — спокойно произнесла Шелби.

В глазах Клея мелькнуло облегчение, но они тут же снова приобрели холодное, почти безжизненное выражение.

— Очень плохо, — сказал он.

Шелби начинала злиться.

— Я действительно видела вас в окно.

Клей не удивился.

— Узнаю отважного репортера! Это, должно быть, напоминало плохое немое кино.

— Скорее грустное, чем плохое. Почему ты так расстроился?

В глазах Клея застыло ледяное выражение.

— Мы обсуждали «Бемби».

— Клей, что с тобой?

— Ничего! — резко отрезал он. Эта вспышка эмоций чуть не лишила его самообладания, но Клей тут же взял себя в руки. — Сейчас я должен уехать, Шелби, — почти официально сообщил Клей. Они стояли у площадки для машин. — Письма мы можем поискать завтра.

Клей вел себя весьма странно. Шелби не знала, что ей лучше сделать — встряхнуть его как следует или наоборот обнять.

— Может, мы можем поговорить сейчас, — предложила она. — У меня миллион вопросов.

— Ну конечно. Только напрасно ты считаешь, будто я знаю на них ответы.

— Ты действительно знаешь ответы на многие из них! Ты утаил от меня какую-то информацию.

На секунду лицо Клея утратило свое непроницаемое выражение, и Шелби увидела в его глазах такую боль, что у нее защемило сердце от жалости.

— Это становится похоже на заразную болезнь, — сказал он.

И на лице снова появилась маска.

— Что все это значит, Клей? Что скрывает твой дедушка?

— У меня назначена встреча, — Клей подошел к машине Шелби и открыл дверцу. — Я позвоню тебе.

Шелби просто необходимо было вывести Клея из этого странного состояния оцепенения. Казалось, он тратит всю свою энергию на то, чтобы оставаться спокойным, сдержанным и ничего не говорить о своем дедушке. У Клея был вид человека, загнанного в угол. Интересно, почему — от необходимости сдерживаться или из-за той информации, которую он получил только что в беседке? Шелби не могла ответить себе на этот вопрос.

Она подошла к Клею и захлопнула дверцу своей машины.

— Я хочу услышать прямо сейчас, о чем эти письма.

— Я не знаю.

— Знаешь! И все время знал!

Шелби попала в точку. Клей схватил ее за плечи.

— Чего ты ждешь от этих писем, Шелби? Что прочитав о давнем прошлом, сможешь найти объяснение своим страхам и неуверенности? Ты одержима прошлым. Я имею в виду не только Дезире, но и все шишки, которые ты набила себе когда-то в школе. Живи дальше, Шелби! Возьми деньги за землю и продолжай жить! Забудь о письмах!

— Я не могу! Я верю, что они помогут мне.

— Разве помогли они твоей бабушке? Она жила этими письмами всю свою жизнь. Мой дедушка сам не свой с тех пор, как узнал, что они все еще существуют. Эти письма приносят зло, Шелби, они никому и ни в чем не помогают, и если мы не оставим прошлое в покое, оно будет возвращаться и вставать у нас на пути — если, конечно, я могу говорить о нас «мы».

Шелби пристально вглядывалась в страдающие глаза Клея.

— Откуда ты все это знаешь?

Клей резко отпустил ее и, повернувшись, направился к дому. Но Шелби преградила ему путь.

— Я хочу знать правду, — настаивала она.