— Скажите, а помните ли вы еще один подобный процесс, начавшийся в то же время?

— То есть? — Стивен наморщил лоб.

— Фрэнк Грэхем…

— Ах да! Конечно, помню. Но к ним я отношения не имею. Меня наняла только миссис Лоу.

— Значит, мой отец к вам не обращался? Вы уверены в этом?

— Он позвонил как-то незадолго до слушания дела четы Лоу и спросил, на каких условиях я могу представить ему информацию, собранную мной в качестве доказательства неверности по поручению Бэрил Лоу. Ведь эти факты с равным основанием относились и к его процессу. Он сказал, что прочел мое имя в газете и решил купить мое свидетельство и на своем процессе, который должен был состояться в скором времени.

— Купить? — одновременно воскликнули Айрин и Дональд.

— Я неудачно выразился, — торопливо поправился Стив. — Просто договориться об оплате моих услуг. Не сидеть же мне в суде и терять время даром.

— И что же?

— На другой день он застрелился. Вот и все, что я знаю. Мне это показалось странным, но у актеров свои причуды. Подождите-ка… Вы сказали «мой отец»?

Стив озадаченно взглянул на Дональда, тот побледнел, не зная, как исправить оплошность. В намерения Дональда не входило посвящать Уиллогби в свое происхождение. Достаточно и того, что этот тип догадался, кто такая Айрин. Но теперь уже ничего не поделаешь. Придется раскрыть карты.

— Так вы его сын? Что же вы сразу не сказали? Это меняет дело, не так ли?

— К цели нашего визита это не имеет отношения. Забудьте о том, что вы услышали, — вмешалась Айрин. — Мы очень хотим узнать от вас всю правду.

Реакция Уиллогби была неожиданной. Он испуганно выкатил глаза, так, что они чуть не вылезли из орбит, и замер на месте.

Если до этой минуты Дональд и Айрин подозревали, что ему кое-что было известно, то теперь подозрение переросло в уверенность. Воцарилось тревожное молчание.

Вдруг Стив Уиллогби разжал кулак и судорожно стал совать деньги Дональду обратно.

— В чем дело? — удивился молодой человек.

— Вы из полиции… вы меня обманули… опять копаете мои старые делишки… Я и так ли шился лицензии детектива и права на частную практику… Я все потерял, а вам этого мало? — Он бормотал как помешанный, трясясь от страха.

— Чего вы боитесь? — недоумевал Дональд.

— Я не хочу в тюрьму, с меня хватит… Пусть эта дамочка говорит, что хочет, я все буду отрицать…

— О ком вы? — спросила Айрин.

— Я просто выполнял свою работу, следил, делал снимки и все… ничего противозаконного…

Вспомнив, что Уиллогби был условно осужден за какие-то махинации, Дональд решил, что это нервный срыв и гипертрофированная мания преследования плюс страхи, вызванные избытком алкоголя. Наверно, с похмелья ему в каждом прохожем мерещится полицейский.

— Не торопитесь возвращать мне деньги, — сказал Дональд, целя в его уязвимое место, — вы потратили на нас время, и это требует вознаграждения. Возьмите еще пятьдесят.

Увидев на столе сто долларов, Стивен чуть не подпрыгнул на месте.

— Теперь я вижу, что вы не полицейские. Те жадные как собаки. Что-то у меня нервы разошлись, не обращайте внимания. — Стив поспешно спрятал сотню в карман.

— Вы сказали, что не сделали ничего противозаконного. Что вы имели в виду? — Айрин пристально посмотрела на него.

— Ну, так и быть. Я скажу вам правду. — Стив устало откинулся на спинку кресла.

Айрин и Дональд напряглись и в волнении подались вперед.

— Вы спрашивали, милочка, была ли миссис Лоу расстроена? Черта с два! — ухмыльнулся Уиллогби. — Она была рада до смерти.

— О чем это вы? — Айрин ожидала услышать все что угодно, только не это.

— Эта дамочка мечтала развестись с мужем, так он ей осточертел.

— Это она вам сказала? — опешил Дональд.

— Конечно, нет. Но у меня глаз наметанный. У нее на лице было написано, что она жаждет развода и как можно скорее.

Мама, такая несчастная и подавленная… Айрин не могла поверить. Ни дня после отъезда отца она не видела мать прежней — такой деятельной, улыбающейся и оживленной. Она превратилась в комок нервов, затворницу, редко покидающую свою комнату. И этого она добивалась с такой радостью, если верить Уиллогби? Такое предположение просто нелепо.

— Сначала я подумал, что ее муж завел интрижку, а для миссис Лоу это долгожданный повод от него избавиться. Ее это не только не огорчало, но, напротив, устраивало как нельзя лучше… А тут она сама мне говорит, что никакой интрижки на самом деле и нет…

— Что?! — Айрин и Дональд одновременно вскочили со стульев.

— Вы хотите сказать… — запинающимся голосом начала Айрин, — моя мать знала?!

— Что знала? — не понял Стив.

— Она знала, что муж ей не изменял? — спросил Дональд.

— А, конечно. Она мне так и сказала.

— Но миссис Лоу наняла вас…

— Вы ведь не проболтаетесь? — робко спросил Стив, прищурившись. — Так и быть, деньги я взял, значит, должен все рассказать. Ваша мать, мисс, хотела получить развод, а повода у нее не было.

— Вы это серьезно? — недоумевал Дональд.

— Вполне. Этой женщине нужен был предлог, чтобы обратиться в суд. За этим она и пришла ко мне. Я провернул сотни таких дел с липовыми свидетельствами в суде. Теперь понимаете, почему я испугался, подумав, что вы из полиции?

— Липовыми свидетельствами?

— Ну да. Я на этом и попался несколько лет назад и чуть не загремел… нарушение профессиональной этики и все такое… Миссис Лоу кто-то меня порекомендовал, поэтому она и выбрала мое агентство. Она была очень щедра. Я помог ей разыграть эту комедию с изменой мужа. Она устроила встречу мужа и актрисы в отеле, под каким-то предлогом заманив их туда.

— Так это… это подстроила мама? — вскрикнула Айрин.

— А кто же еще? Я ждал, спрятавшись напротив отеля в телефонной будке, как только они оба появились… сначала мистер Лоу, потом актриса. Не теряя времени, кинулся туда, в каком они номере, я знал… это мы с клиенткой заранее обговорили. Затем, когда все было кончено, я тут же поспешил к своему брату, он репортер в «Лос-Анджелес ньюс», чтобы успеть, пока раздел светской хроники набирался. Утром газеты пестрели заголовками. А накануне вечером я позвонил Биллу, ведущему теленовостей, он мой старый приятель, и тот успел все преподнести в полуночном выпуске. Миссис Лоу платила за все. Я сделал то, что обещал, и в двенадцать ночи сенсационная новость прозвучала в светских новостях, как и просила моя клиентка.

— Нет! — Айрин не могла молчать, но и сказать ей было нечего. Дональд, испуганный ее мертвенной бледностью, попросил у хозяина дома стакан воды.

— Чем вы можете это доказать? — спросил он, беря у Стива стакан. Но Айрин даже не взглянула на него.

— У меня хранится ее письмо с подробными инструкциями. Убедитесь сами, — спокойно ответил он.

Пока Стив отсутствовал, Айрин сидела, уставясь потухшим взглядом в ножку стола, будто сверлила ее глазами.

«Мама все подстроила… Мама! Но зачем, зачем ей все это? Это лишено всякого смысла. Из-за денег? В них она меньше всего нуждалась. Тогда зачем? Это настолько нелепо, что и выразить нельзя». Айрин снова вспомнила родителей, провожающих ее и Николь в Грецию, обнявшихся и таких счастливых в аэропорту десять лет назад, всего за две недели до случившейся трагедии. И мама уже тогда хотела избавиться от отца, как говорит Уиллогби, она планировала все заранее.

Этот человек наверняка лжет. Айрин не могла осмыслить чудовищное обвинение, брошенное Уиллогби в адрес ее матери.

Возвращаясь домой в такси, Айрин снова и снова мысленно переживала эту страшную минуту. Как в дымке видела она Стива с конвертом в руках, входящего в комнату. Почерк матери не вызывал сомнений. Стоило ему развернуть письмо, подписанное Бэрил Кэролайн Лоу, как последние сомнения исчезли. Лица Дональда Айрин не видела, она не смела на него взглянуть. В любом случае больше они не увидятся… никогда.

Айрин вспоминала, как выскочила из комнаты, потом распахнула входную дверь и побежала. Ей сразу же подвернулось такси, и она поехала в Лос-Анджелес. Ее трясло, сердце то замирало, то колотилось с такой силой, что было трудно дышать. По мере приближения к дому она оледенела. В голове теперь была полная ясность, жесткая и холодная. Айрин собиралась потребовать объяснений у другого человека, чувствуя, что начинает его ненавидеть. Этим человеком была ее мать.