— А когда? Подождем новой сенсации? Это ничего не изменит. Посоветуйся со своим любовником. Он юрист.
— Если ты сразу же начнешь процесс, это будет подтверждением моей вины. Но произошло просто недоразумение.
— Прекрати. Твой дружок снял номер в отеле на всю ночь. Двойной номер. На мистера и миссис Тейлор. Я заходил туда, как только прочитал газеты.
Синтия мгновенно поняла, что кто-то устроил им хитроумную ловушку. Их обоих подставили.
— Мне все равно, что ты думаешь, Фрэнк. Но Дональд…
— Пусть знает правду, — жестко сказал он. — Чего ты еще хочешь, Синтия? Напоследок сыграть очередную сцену? Аплодисментов не жди.
— Я не хочу, чтобы ты отыгрывался на Дональде, — возразила Синтия.
— Он останется со мной, — непререкаемым тоном сказал Фрэнк.
— Что?! — Она даже задохнулась от ужаса.
— Дональд заслуживает лучшей матери. Суд примет во внимание все обстоятельства.
— Какие обстоятельства? — не поняла Синтия.
— Твое поведение.
— А как насчет твоего?
— Ты ничего не сможешь доказать.
Синтия прикусила губу. Это верно. Она проклинала свою глупость. Того, что было раньше, теперь не докажешь. А раз Фрэнк получил козыри, он будет вести себя безупречно. Он всегда был очень осторожен.
Мысль о том, что Дональд может остаться с отцом по решению суда, даже в страшном сне не могла прийти ей в голову.
Синтия решила немедленно связаться с адвокатом. То, что он сообщил ей при встрече, ошеломило Синтию. Оказывается, Фрэнк уже подал в суд прошение об опеке над Дональдом.
Начался бракоразводный процесс. За несколько дней до этого Синтия отправила сына к своему деду. И попросила его не показывать мальчику газеты и отключить канал новостей. Синтия сообщила сыну, что они с отцом поссорились и, возможно, скоро расстанутся. Это было очень тяжело, но необходимо. Время все расставит на свои места.
Линда беспрерывно плакала, чем выводила дочь из себя. Синтия знала, что мать малодушна и труслива. Но жалела ее и по-своему прощала. Теперь она презирала ее. И это тот человек, который должен был поддержать Синтию, помочь словом и делом?
Синтия надеялась, что Дональд никогда не будет испытывать подобных чувств. У него есть мать. Это не просто слова. С того момента, как она узнала о своей беременности, Синтия поклялась, что ее малыш будет в безопасности, и она сдержит свое слово.
Дед позвонил Синтии через два дня.
— Не хотелось бы расстраивать тебя, милая. Тебе и так тяжело, — нерешительно начал он.
— Дональд? — сразу догадалась Синтия.
— Да, дорогая. Он узнал. Я так старался и бабушка…
— Узнал что?
— Все подробности… Извини…
— Неважно. Этого следовало ожидать. Как он? — встревожилась она.
— Заперся в своей комнате и никому не открывает.
— Если бы я могла немедленно приехать… но мой адвокат считает… — Ей трудно было на что-нибудь решиться.
— Синтия, успокойся. Мы все уладим. Это произошло случайно. Дональд прочитал газету… — попытался объяснить дедушка.
— Ничего. Нельзя же все предусмотреть. Я скоро приеду.
Синтия положила трубку. У нее болезненно сжалось сердце. Все что угодно, только не это. Она не спала всю ночь. Служанка сказала ей, что Фрэнк сидит в своей комнате и все время пьет. Синтия направилась к нему.
— В чем дело? — Он даже не взглянул на нее.
— Дональд случайно узнал о том, что происходит. Фрэнк, мы оба должны с ним поговорить.
Он поднял глаза, и Синтия застыла от изумления. Таким она никогда не видела Фрэнка. Она ожидала увидеть в его взгляде торжество, злобу, но увидела такую боль, что ей стало страшно.
— Еще один, — медленно сказал Фрэнк.
— О чем ты говоришь? — удивилась она.
— Тебе нужны все новые и новые жертвы, Синтия. Сначала я, потом Дэн Лоу, его жена и дети. Теперь Дональд. Кто следующий?
— Ты сошел с ума.
— Неужели ты не видишь, что разрушаешь все вокруг себя? Пора остановиться. Всем, кто сблизится с тобой, рано или поздно не захочется жить. Мне больше нечего сказать…
Синтия вышла из комнаты. Эго так не похоже на Фрэнка… У нее голова шла кругом. Она чувствовала, что тонет. Ее медленно затягивало в глубокую пучину одиночества.
Утром Синтия поехала к Гейл. Та всегда лучше всех понимала ее.
— Ты ужасно выглядишь, — сказала сестра.
Синтия заплакала. Гейл обняла ее и успокаивала как ребенка.
— Держись, сестренка! Я сама съезжу и поговорю с Дональдом. Ни о чем не беспокойся.
Зазвонил телефон, и Синтия взяла трубку.
— Миссис Грэхем, — горничная плакала, — пожалуйста, приезжайте… Если бы вы знали… Ваш муж… и Дональд здесь, он сбежал… Пожалуйста…
Около дома Синтия заметила полицейскую машину и на ослабевших ногах поспешила в гостиную.
— Примите соболезнования, мэм… Самоубийство. Вашего мужа нашли в саду…
Это кошмарный сон. Она сейчас проснется и… Вошел Дональд.
— Мальчика надо увести, миссис Грэхем. Это он обнаружил мистера Грэхема… Тот был еще жив. Он умер десять минут назад. Врачи не успели…
Кто-то позвал полицейского инспектора. Тот извинился и вышел в холл. Синтия и Дональд остались одни. У него на глазах не было ни слезинки, лицо мальчика словно окаменело.
— Как это… что произошло здесь? — Язык не слушался ее.
— Ты ведь хотела от него избавиться, да? Ты довольна?
— Дональд… — Она ожидала только не этого.
— Ни слова больше! Папа сделал это из-за тебя. Как ты могла?!
Синтия хотела что-то сказать, но не смогла. Она закашлялась, голос не слушался ее.
— Я не хочу тебя больше видеть… никогда, — тихо сказал мальчик, глядя матери прямо в глаза.
Дональд медленно вышел из комнаты. Синтия стояла неподвижно. Чувств не было, была только одна мысль. Она потеряла все.
2
Синтия отключила телефон. Невозможно привести в порядок свои мысли, то и дело отвечая на идиотские однообразные вопросы местных репортеров. Она здесь уже два дня, а они не оставляют ее в покое. Надо успокоиться. Гейл ведь сказала: «Не волнуйся. Он уже в пути». Дональд, ее мальчик. Неужели это правда?
Синтия уже не надеялась, что этот день когда-нибудь наступит. Впервые за десять лет забрезжила надежда, что в ее жизни появится смысл.
Вчера Синтия стала перебирать старые фотографии и, засидевшись допоздна, уснула в кресле. Дом произвел на нее гнетущее впечатление. Никого, кроме их старой экономки, здесь не осталось. Трудно поверить, что дедушки с бабушкой нет, а самой Синтии в следующем месяце исполнится сорок.
Она подошла к большому зеркалу в спальне, равнодушно глядя на женщину, которая, казалось, не стала старше ни на один день после того, как отпраздновала тридцатилетие. Этих десяти лет будто и не было. Знакомые удивленно и подозрительно косились на Синтию. «Наверняка думают, что я сделала пластическую операцию, — горько улыбалась она про себя, — а все гораздо проще, ведь десять лет я не жила, а существовала». Синтия знала, что ее уход из кинематографа связывали с какой-то таинственной болезнью, да еще и выдумывали невесть что. Никому и в голову не приходило, что она сделала это из-за скандала, ведь звездам подобной величины шумиха служит лишней рекламой. До Синтии дошла даже такая сплетня, что она сама это разыграла для прессы, чтобы привлечь к себе внимание. Даже ее агент время от времени многозначительно поглядывал на Синтию, пока она не заявила о своем твердом желании уйти из шоу-бизнеса.
— Ты сошла с ума, детка! На твой последний фильм ломились на прошлой неделе! — восклицал Эдди Райан. — Да если так дальше пойдет, я готов сам инсценировать эти пикантные эпизоды. Публика все принимает за чистую монету. Я понимаю, ты расстроена из-за Фрэнка, но…
— Извини, Эдди, но я не переменю решения.
— Если ты решила сделать это из-за скандала, то совершаешь большую глупость. Если бы Фрэнк не ушел из жизни, он стал бы предметом насмешек и навсегда потерял бы даже амплуа сердцееда-любовника. Вот если бы он тебе изменил, другое дело. Все было бы наоборот.
