Единственное, что он знал точно, – это то, что он не был готов оставить Тори и свою дочь самостоятельно разбираться со всей этой историей. Возможно, для их эмоционального спокойствия его долгое присутствие нежелательно, но временное вполне допустимо, во всяком случае, он сможет встать между ними и тем мерзавцем, который убил Форда.

Виктория, откинувшись на сиденье, никак не ответила на его заявление, и он повернулся, чтобы посмотреть на нее. Он отметил и ее отчужденность, и крайнюю усталость, когда она все же соблаговолила поднять на него глаза.

И сжал руль, чтобы не потянуться к ней.

– Ты разрешишь мне обыскать дом? Должны же эти чеки быть где-нибудь!

Она резко кивнула.

– Вполне возможно, что кто-то взял их, – заметил он. – Но нет смысла гадать, кто это, пока мы не убедимся, что их нет в доме. И в зависимости от результата поисков будем знать, стоит ли сообщать в полицию.

– О Господи, – вздохнула она с неподдельной усталостью, – ты планируешь сделать все это сегодня?

– Нет. – Он покачал головой, хотя, честно говоря, это было первое, что пришло ему в голову. – Завтра с утра.

И, как выяснилось, он не смог уснуть, предполагая, что и Виктория тоже. На следующее утро уже в восемь часов он поднял Джареда с постели, и они вдвоем подошли к комнате Виктории. Он постучал в дверь, на ходу объяснив юноше ситуацию. Дверь почти сразу открылась, но он никого перед собой не увидел. И только когда он посмотрел вниз, то заметил Эсме. Девочка, задрав голову, улыбалась ему.

– Привет, ты пришел поиграть со мной? Да?

– Нет, малышка. – Голос Виктории послышался откуда-то из глубины комнаты, и через секунду она тоже стояла в дверях. – Мы собираемся отыскать одну пропавшую вещь, которая принадлежала твоему деду. Привет, дорогой, – сказала она, обращаясь к Джареду и целуя его в щеку. – Не ожидала увидеть тебя.

– Я подумал, что ему следует принять участие, – пояснил Джон. – Пусть сам видит, куда движется дело. Если чеки исчезли, то, возможно, мы сможем дать копам другого подозреваемого.

– Да, ты прав, – согласилась она, едва удостаивая Джона взглядом. – Мне следовало самой подумать об этом.

– Это все равно что искать иголку в стоге сена, – усмехнулся Джаред. – Но я готов!

– Я тоже! Я тоже! – воскликнула Эсме, с энтузиазмом хлопая в ладоши. – Я тоже хочу, мама. Можно я тоже буду искать эту дедушкину пропавшую вещь?

– Конечно, но это не игра, Эсме, и поэтому я не стану слушать, что ты устала или что тебе надоело.

– Окей.

Джон перевел взгляд с Тори на свою дочь. С одной стороны, он готов был отдать все, лишь бы остаться с ними, и любому, кто посмеет чинить ему препятствия, включая саму Тори, стоило как следует подумать. Но с другой стороны, он понимал, что должен взять себя в руки. Позволить себе воспользоваться своей властью означало накликать беду. Ему следует проявлять осторожность, потому что найдется немало людей, которые только и ждут, чтобы он споткнулся. Так произошло с его отцом.

Но этот образ мыслей вел в никуда и свидетельствовал лишь о том, сколько сомнений и неуверенности скрывается под маской профессионализма.

– Этой ночью я заглянул в Интернет, – сказал Джон, прервав свои размышления. – Чеки на предъявителя не имеют зарегистрированных владельцев, поэтому платежный агент – в данном случае банк «Энсбейчер Кайман лимитед» – не сможет сказать, кому они принадлежат. Единственное, что они могут сделать, – это назвать дату, когда была выполнена последняя операция по обналичиванию чеков. Но и эту информацию мы не сможем получить, так как банк откроется снова только во вторник утром. Тем не менее мне пришло в голову, что в доме есть три места, которые представляют для нас наибольший интерес и которые скорее всего мог использовать ваш отец.

– Его офисы и главная спальня? – догадалась Виктория.

– Да.

– Тогда давайте начнем с третьего номера в вашем списке, – предложил Джаред. – Потому что Ди-Ди никогда не переезжала из спальни отца.

Виктория покачала головой. Виду нее был столь же неуверенный, как и у ее брата.

Джон между тем пожал плечами:

– Мы попросим у нее разрешения на осмотр комнаты.

– А если она скажет «нет»? – с сомнением спросил Джаред. Он продолжал пребывать в пессимистическом настроении.

– Этот дом и все, что в нем, при надлежит тебе и твоей сестре, – сказал Джон, понижая голос. – Поэтому вы не нуждаетесь в ее разрешении. Но прежде чем мы выпроводим ее, почему бы не послушать, что она скажет при этом?

– Не люблю Ди-Ди, – пробурчала Эсме.

Едва заметная улыбка тронула губы Тори, и она потрепала дочь по плечу.

– Ты не возражаешь, – спросила она, встретив взгляд Джона, – если мы с Эсме начнем со старого офиса отца?

– Нет, конечно. – Он повернулся к Джареду. – Ну что ж, парень, похоже, нам досталось остальное.

Он изучал подростка, пока они шли в главную спальню. Последнее время он был так сосредоточен на том, чтобы держать под контролем свои эмоции, что не обращал внимания на настроение Джареда, которое явно испортилось в последние дни.

– У тебя все в порядке? – поинтересовался Джон.

– Да-да! – Джаред криво усмехнулся и махнул рукой. Так… похоже, что далеко не все.

– Не сложилось с ребятами?

– С некоторыми, – скупо отозвался юноша. – Большинство из них классные парни. – Его губы дрогнули.

– Вижу, что отнюдь не большинство, – заметил Джон. – Наверное, пытали тебя глупыми вопросами вроде: «Что ты чувствуешь, когда тебя обвиняют в убийстве?» А как маленькая Присцилла Джейн? – Джон улыбнулся, вспомнив Пи-Джей. – Как у нее дела после возвращения домой?

Джаред насупился:

– Не знаю. Номер, который она мне дала, не отвечает.

«Ах вот в чем дело», – догадался Джон.

– Мак толком ничего не знала о своей матери, – сказал он, что-то соображая про себя. – Ты не хочешь, чтобы я навел справки?

На какую-то долю секунду ему показалось, что подросток с радостью готов ухватиться за предложение. Затем мрачное выражение вновь проступило на его физиономии.

– Нет. Если бы она хотела поговорить со мной, то дала бы мне правильный номер…

– Они могли переехать.

– Да, но я-то никуда не переехал! Разве она не могла позвонить мне? Да ладно, Бог с ней.

Джон подумал, что Джаред делает ошибку, но не стал настаивать.

– Как знаешь. – Он пожал плечами. – Но сообщи мне, если передумаешь.

Они подошли к дверям главной спальни, и Джон постучал. Молчание было ему ответом. Он подождал, затем постучал сильнее. Когда и на этот раз ответа не последовало, он послал к черту хорошие манеры и с силой ударил в дверь.

– Ди-Ди!

– Да? – послышался откуда-то издалека слабый голос Ди-Ди.

– Откройте, пожалуйста. Нам нужно поговорить с вами.

– Зайдите позже, – невнятно сказала она.

– Нет. Сейчас.

– О, ради… – За закрытой дверью раздалось шлепанье босых ног. Секунду спустя дверь открылась, и Ди-Ди предстала перед ними.

Если бы она еще чуть-чуть задержалась, то, видимо, разделась бы донага.

Джон смотрел на Джареда, который не сводил глаз с роскошной груди Ди-Ди, отчетливо проступавшей сквозь прозрачную ткань ночной рубашки. Она, очевидно, выписывала белье из Голливуда, так как оно скорее подчеркивало женские прелести, нежели скрывало их; глаза подростка, казалось, стали величиной с блюдце.

Он был так поглощен открывшимся ему зрелищем, что Джон не смог удержаться от легкой улыбки.

– Закрой рот, а то ворона влетит, – сухо заметил он. – Мы пришли сюда не для того, чтобы ты пялился на нее. А вы, – обратился он к вдове Форда, – накиньте что-нибудь. Я думаю, вы уже образовали Джареда, и для одного утра вполне достаточно.

– Неправда, – возразил Джаред, его взгляд жадно ловил каждый изгиб тела мачехи. – Я не прочь еще посмотреть.

Но Ди-Ди, усмехнувшись, взглянула на Джона, пожала плечами и удалилась в свою комнату, шлепая голыми ступнями по паркету.