Женщина покачала головой:

— А дом моего отца? Тимберхилл? Он разве не будет моим?

Эван вздохнул, с грустью поглядев на Кэролин:

— Увы… В завещании четко сказано: «все имущество». Как я уже говорил тебе, Форрест мог и не знать или не помнить о Тимберхилле. Я ведь не знал! Но, боюсь, особняк был записан на него, когда Форрест погиб. Поэтому сейчас он переходит святому отцу.

— О чем это вы говорите? — вставая, спросил священник.

Кэролин лишь махнула рукой.

— Я больше не вынесу… — прошептала она. — Простите меня, пожалуйста. Мне надо побыть одной.

Так, значит, дом отца потерян? Кэролин попыталась стряхнуть с себя оцепенение. Неужели это возможно? Что станет с нею? Она ничего не получила в наследство. Форрест полагал, что о ней позаботится его брат, впрочем, они могли и не обсуждать это.

Когда она наконец подняла голову, Сайлеса уже не было. Эван, проводивший его, стоял у дверей.

Бурк помолчал немного, собираясь с мыслями, словно обдумывал, что бы такое сказать Кэролин в утешение.

— Если бы наследство получила ты, этот человек не оставил бы тебя в покое, моя дорогая.

Женщина зажмурила глаза. Эта угроза была ничем по сравнению с тем, что сделал ей Форрест. Она была оставлена без средств! Кэролин чувствовала себя опустошенной. Брошенной.

— Ты никогда не будешь ни в чем нуждаться, Кэролин, — прошептал Эван, наклоняясь к ней. Он крепко сжал ее руки.

— Ты не должен меня жалеть, — проговорила женщина, пытаясь улыбнуться. — Как только со мной все будет в порядке, я…

— Не строй, пожалуйста, никаких планов, пока не выслушаешь меня, дорогая.

Кэролин посмотрела на милое, улыбающееся лицо Эвана. Внезапно она почувствовала себя такой усталой, что ей пришлось прислониться к нему.

— Знаю, что сейчас не время говорить об этом, к тому же мне и в голову не приходит оскорбить память погибшего друга, но… Кэролин, если бы ты могла относиться ко мне как к…

Мысли Кэролин помчались вскачь. Сколько раз она мечтала об этом мгновении. А теперь, когда оно наконец наступило, ей хотелось одного: чтобы Эван молчал. Она не была готова выслушать его. Однажды она уже поторопилась с подобным решением, а потом долгие годы сожалела об этом.

Однако другая, менее рассудительная часть ее существа с радостью внимала словам Эвана Бурка.

Молодой человек поднес к своим теплым мягким губам заледеневшие пальцы Кэролин.

— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж… разумеется, когда пройдет некоторое время. До тех пор ты можешь оставаться здесь. Не беспокойся ни о чем, Кэролин. Если хочешь, я перепишу этот особняк на тебя — может, так ты будешь спокойнее чувствовать себя.

Женщина заглянула в нежные глаза Эвана. Как ей относиться к его предложению? Ведь она признавалась себе, что с момента гибели Форреста испытывала невероятную радость и облегчение от внезапно обретенной свободы.

Эван любил ее, и она так его хотела, но в Тимберхилле у нее было одно незавершенное дело.

Бурк отстранился от Кэролин, недоумевая по поводу ее нерешительности.

— Прости меня, пожалуйста, Эван. Но ты и вправду поторопился с предложением. — Она прижала его руку к губам. Как только она ощутила на губах его кожу, ее тело пронзило горячее желание, но женщина заставила себя не отдаваться этому чувству. Он подождет.

— Так ты не говоришь «нет»?

Отпустив его дрожащую руку, Кэролин печально улыбнулась:

— Господи, нет, конечно! Я просто прошу тебя дать мне время!

Похоже, Эван Бурк испытал невероятное облегчение, услышав ее слова.

— Я хочу съездить в Тимберхилл. Не может быть, чтобы Сайлес надумал поселиться там. Дом, наверное, разрушился до основания. Он скорее всего продаст его, и тогда я не смогу туда попасть.

Эван изумленно смотрел на нее:

— Но разве тебе не больно вспоминать о, Тимберхилле?

— Я провела там чудные годы детства, — прошептала Кэролин, вспоминая прошлое. — Если бы только я могла поговорить с людьми, живущими там…

Эван вытаращил на нее глаза:

— Но твой отец рассказывал мне, что вы втроем едва избежали смерти в Тимберхилле. Впрочем, больше он ничего не сказал, сколько бы я его ни расспрашивал. Мне одно ясно: там ты не сможешь быть в безопасности, дорогая. Если кто-то вспомнит тебя, ты можешь нарваться на большие неприятности.

— Надеюсь, что хоть кто-то меня помнит! — возмутилась Кэролин.

— Нет, дорогая, ты должна забыть об этой затее, — покачал головой молодой человек. — Вскоре жизнь в Филадельфии наладится. Я намереваюсь дать тебе все то, чего ты не получила от Форреста.

— Стало быть, ты не выполнишь моей просьбы?

Бурк задумался над ее словами.

— Я ни в чем не буду тебе отказывать. Как только ты будешь в состоянии отправиться в путешествие, а это, я полагаю, произойдет весной, я начну приготовления.

Внезапно Бурк опустился на колени возле Кэролин и сжал ее в своих объятиях. И поцеловал ее губы требовательным поцелуем. Огонь его желания распалял и ее, женщина чувствовала себя совсем беспомощной, но ее удивляло, как тело реагирует на его горячие прикосновения.

«Неужели прошлое может быть важнее настоящего?» — с отчаянием подумала она. Кэролин обвила руками шею Эвана, и ей пришло в голову, что если бы она не поддавалась глупому желанию попасть в Тимберхилл, где она провела детство, то прямо сейчас могла бы познать настоящую любовь. Новую любовь!

Возбужденный ее податливостью, Эван прижал Кэролин сильнее. И тут ее нога больно повернулась.

Острая боль напомнила женщине о том, в каком состоянии она находится. Почувствовав себя неловко, она отстранилась от Эвана.

— Нога! — простонала она. — Я совсем забыла. Как мне мешает перелом!

— Кэролин, я люблю тебя! — прошептал Эван, взяв ее лицо в ладони и заглянув ей прямо в глаза. — Всегда любил…

Ей оставалось лишь улыбнуться и подставить лицо еще для одного волнующего поцелуя. Да, можно не сомневаться, он будет ждать ее!

Бурк понял, что Кэролин не собирается сдаваться. Взгляд его стал хмурым. Однако вскоре его нетерпение сменилось покорностью.

— Хорошо, Кэролин, я не буду давить на тебя. Я ждал тебя целых десять лет и готов подождать еще. Могу лишь надеяться, что в один прекрасный день ты найдешь то, что ищешь.

Резко поднявшись, Эван отодвинулся от женщины. Между ними, впрочем, как и всегда, зияла глубокая пропасть. Кэролин всей кожей ощутила перемену его настроения. Ей внезапно стало очень холодно.

— Я оставлю тебя, Кэролин, — прошептал молодой человек. — Приду к тебе в следующий раз, когда ты будешь посильнее… или раньше — если Сайлес будет причинять какие-нибудь неприятности…

«Ну почему Эвану так трудно подождать?» — с грустью подумала Кэролин. Хоть ей и не хотелось огорчать его, она не могла пойти на поводу нетерпения Эвана Бурка. Когда он придет к ней в следующий раз, ее уже здесь не будет.

Двумя днями позже, на рассвете, Кэролин с Лизой отправились в путешествие к северу от Филадельфии. Упаковав вещи и продукты примерно на месяц, Лиза погрузила тюки и корзины в большой и легкий дорожный фургон, предоставленный в распоряжение Кэролин Эваном. Бурк просто хотел возместить женщине утрату кареты; ему и в голову не приходило, что Кэролин задумает уехать из города, не вылечив ногу и не оставив ему никакого сообщения, кроме маленькой записки.

Проведя четыре дня в дороге, Кэролин все еще втайне надеялась, что Эван поедет вслед за ней. Она знала, что ему не удастся уговорить ее вернуться в Филадельфию, но рассчитывала на то, что Бурк согласится в конце концов отправиться с ними в Тимберхилл.

Однако чем дальше они углублялись в пылающие медным и алым цветом девственные леса, тем сильнее становились опасения Кэролин в том, что своим бегством она нанесла непоправимый урон чувствам Эвана. Ей было очень грустно от этого, однако она испытала некоторое разочарование оттого, что Бурк и не попытался вернуть ее.

Ночевали они в придорожных трактирах с забавными названиями — «Куропатка», «Красная индейка», «Миллерс и ложка», а днем восторгались величием реки Делавэр, спускающейся с гор Киттатинни. Лиза без умолку болтала о привидениях, поджидающих их в мрачных, тенистых лесах, но Кэролин испытывала настоящее наслаждение, любуясь красотами природы.