– Прибывает на свидание с папой архиепископ Нью-Йорка Спеллман, – Бессонный усмехнулся. – Избран посредником между папой и западными союзниками. Он, как паук, помогает им плести черную паутину… Сейчас такое положение в мире: русские кровь проливают, а союзники разрабатывают планы, как лучше после войны прибрать к своим рукам другие страны…

Автомобиль мчался по лесной дороге.

Не доезжая километра три до места, Бессонный отправил машину обратно и повел будущих партизан пешком. Ветерок, напоенный запахами можжевельника, вздувал пиджаки, развевал волосы…

Новичков в отряде приняли хорошо. На всю жизнь запомнил Алексей слова партизанской клятвы: «Быть верными, стойкими партизанами и бороться с фашистами до полного их разгрома»… После клятвы каждый получил автомат с боеприпасами.

Так Алексей Кубышкин стал партизаном на итальянской земле.

В это время партизанское движение в стране уже выросло в большую силу. В отряды борцов за свободу вливались все новые пополнения: рабочие, крестьяне, интеллигенты, солдаты и офицеры развалившейся итальянской армии.

Люди, вставшие на борьбу с фашизмом, сражались под руководством возмужавшей и окрепшей в боях Итальянской коммунистической партии.

Теперь друзьями Алексея стали многие итальянские коммунисты, люди отважные, добрые и сердечные.

Командовал отрядом Анатолий Михайлович Тарасенко.

Это был крепкий, кряжистый, голубоглазый человек. До призыва в Красную Армию он работал в торговле в родном Тангуйском районе, Иркутской области.

Все было просто, привычно, буднично. Но в 1941 году началась удивительная история этого человека, никогда, конечно, не помышлявшего командовать партизанским отрядом в далекой Италии.

В первое лето войны погиб под Ленинградом его брат Владимир. В том же месяце пришло в Тангуй письмо от Анатолия: «Иду мстить за брата!».

…Боевое крещение он принял в боях под Тихвином. Память сохранила немногое: выжженную землю, нефтяные сгустки взрывов, рев гаубиц. Здесь Анатолий был ранен. В госпиталь не пошел и, когда враг рванулся в атаку, снова встал в строй.

Кончилось продовольствие, варили крапиву. Но когда в стволы легли последние снаряды, был отдан приказ подорвать технику и выбираться к «Большой России». Последнее, что запомнилось Тарасенко, – шквал огня и удар в голову.

Так в июньскую ночь 1942 года ефрейтор-артиллерист Анатолий Тарасенко попал в плен.

Лагерь находился в Эстонии. Пленные готовили для фашистской армии разборные полевые дома. Они знали: где-то близко действует партизанский отряд. Но прежде, чем что-то предпринять, нужно было установить связь. Сделать это поручили Анатолию.

В один из ненастных вечеров Тарасенко с товарищем скрылись из лагеря. Но уже утром, избитых и окровавленных, жандармы приволокли их обратно.

За побег полагалась смерть. Комендант лагеря приказал повесить беглецов и тут же задал какой-то вопрос переводчику. «Русские искали пищу», – ответил тот. Комендант скосил лицо в улыбке. Ну, конечно, в карманах у них нашли картофельную шелуху. Этим скотам хочется есть? Пусть умрут на работе. Для армии фюрера нужно много домов.

– Работать! – крикнул комендант. – Марш-марш…

А в сентябре 1943 года Тарасенко и его товарищей отправили в Италию в эшелоне военнопленных. Вскоре он бежал к партизанам.

Италию не сравнить с Сибирью. В этой древней стране и солнце, и небо, и обычаи совсем иные. Только ненависть-то везде одинакова. Ненависть простых людей, боровшихся за свободу.

Об этой борьбе не сообщалось в сводках Главного гитлеровского командования, не писалось в газетах, она велась незримо и тайно, в самом логове врага, чтобы вспыхнуть в ночном небе фейерверком взорванного склада, загреметь обломками машин и поездов…

Отряд Анатолия Тарасенко действовал в районе небольшого городка Монтеротондо, в горах со множеством естественных гротов и пещер, в которых когда-то скрывался со своими отрядами Гарибальди. Район действий был довольно велик, и это позволяло отряду часто менять свое местонахождение, маневрировать, сбивать со следа фашистских ищеек.

Очень трудно было доставать продовольствие. Немцы, наученные горьким опытом, приставляли к обозам с продовольствием большую хорошо вооруженную охрану, а иногда даже танки и легкие орудия. Бывали дни, когда приходилось голодать. Все надежды тогда возлагались на крестьян, жителей окрестных сел и деревень.

– Рассказывайте им о целях нашей борьбы, – учили коммунисты бойцов отряда, – рассказывайте и о той великой битве, что гремит там, на русских снежных равнинах. Они поймут вас.

Бойцы рассказывали.

И крестьяне, часто недоедавшие сами, тайно помогали партизанам в их суровой, полной лишений и невзгод борьбе.

Эта помощь усилилась особенно после 25 июля, когда пал режим Муссолини и в Италию стали вводиться немецкие войска, а представители правых кругов начали подготовлять условия для тайного соглашения с англо-американскими монополистами.

На второй день после падения «дуче» в газете «Унита» был опубликован лозунг, который стал руководством для трудящихся масс Италии. «Мир и свобода!» – так формулировала тогда компартия главное требование трудящихся масс Италии. Она звала на борьбу за прекращение военных действий и окончательный выход Италии из войны, за роспуск фашистских организаций, восстановление демократических свобод, за немедленное освобождение политических заключенных и образование демократического правительства.

И именно в этот момент, когда нужно было мобилизовать все силы для борьбы с фашизмом, союзное англо-американское командование пошло на прямое предательство по отношению к итальянским партизанам. Оно издало за подписью фельдмаршала Александера ряд инструкций, прибывавших партизан сложить оружие и разойтись по домам.

Выполнить эти инструкции означало погубить партизанское движение в Италии. Гитлеровские войска немедленно воспользовались бы этим.

Коммунистическая партия решительно отвергла англо-американские «указания». Она призвала народ преодолеть холод и голод, с тем чтобы сохранить свои силы и перейти в новое наступление против фашистских оккупантов. И вот партизанское движение с каждым днем все более крепло и превращалось в грозную антифашистскую силу.

Одной из боевых единиц в этой борьбе был небольшой отряд Анатолия Тарасенко, в рядах которого отважно сражались теперь плечом к плечу с итальянскими патриотами Алексей Кубышкин, Език Вагнер, Виктор Золотухин, Николай Остапенко, Павел Лезов, Иван Румянцев, Федосей Корековцев, Алексей Никитин, Василий Ефремов, Николай Дрожак, Василий Ильюшин, Иван Логинов, Петр Ильиных, Василий Межерицкий и другие.

Они сражались за общее дело, за разгром захватчиков.

Чаще всего отряду приходилось уничтожать немецкие транспорты, доставлявшие на линию фронта боеприпасы и продовольствие. Однажды разведчики обнаружили в горах склад продуктов. Он, видимо, предназначался специально для карателей, выслеживающих партизан. Несколько длинных приземистых бараков без окон, окруженных колючей проволокой, охраняло 12 – 15 фашистских солдат. К складу вела узенькая извилистая тропинка. Ее охранял часовой. С других сторон столбы с колючей проволокой подходили к глубокому пятиметровому обрыву.

Партизаны решили захватить склад. Группа в двенадцать человек незаметно подкралась к нему. Алексею поручили снять часового. Другие подготовились забросать гранатами домик, в котором расположилась охрана.

Алексей вместе с калабрийским горцем Николо решил подкрасться к часовому с той стороны, куда немец даже и не смотрел. Николо, смуглый, стройный и верткий, недавно вступил в отряд и был в нем пока единственным итальянцем.

Они подождали, пока стемнело и немцы зашли в сторожевой домик.

– Пора, – шепнул Алексей и пополз к обрыву. Николо осторожно двинулся за ним.

Они цеплялись за каждый выступ и очень боялись, – вдруг столкнут вниз какой-нибудь камень.