— Чжоу Чанг с седьмого курса, — сказала мне Джинни, — знаешь её?

Я перебрал в уме знакомые лица и кивнул.

— Примерно представляю.

— Только учти, Гарри, она любит садиться на хвост и просто блокировать другого Ловца, — напутствовала меня наш капитан.

Я сделал страшное лицо.

— Ты только бровью поведи, Джинни, и я тут же скину её с метлы.

— А это неплохая тактика, — засмеялась она.

Ага, и когда озверевший Гарри Поттер поскидывает всю команду противника с мётел, Гриффиндор получает полную и безоговорочную победу. Я живо представил всю эту картину в лицах. Прямо Ватерлоо какое-то разворачивается, а ни квиддич…

В субботу утром я проснулся рано. Посмотрел в окно — в природе царило хрупкое равновесие. Серые низкие тучи, но дождя пока нет. Пока…

Все ещё спали. Я спустил ноги с кровати и уныло подумал, что всё-таки сильно нервничаю. Пытаясь побороть своё волнение, я отжался десять раз от пола. Легче не стало.

Тогда я плюнул (в буквальном смысле, конечно) и отправился в душ. Моё коронное средство — очень-очень холодный душ. Для экстремального спорта — экстремальные меры. Я называю это «Остуди голову и возьми себя в руки». Пат как-то назвал это «Сумасшедший Поттер выходит на тропу войны». Не знаю, какой там сумасшедший, но я сразу почувствовал себя бодрее. Интересно… Вот после ледяного озера себя так не чувствуешь…

За завтраком каждый посчитал нужным пожелать нам удачи. Рон после каждого пожелания становился всё зеленее и печально глядел на еду, к которой не притронулся.

— Рон, поешь, — сказал я, — а то тебя ветром унесёт.

— Да, конечно, — вяло ответил Рон, даже не задумываясь над сказанным. Кто-то за столом хихикнул, и Демельза, ещё один Охотник в нашей команде, показала этому кому-то кулак. Хихикать перестали, зато засмеялись за столом Слизерина. Я оглянулся посмотреть, кто это так жутко гогочет — оказалось, что Гойл. Малфой объяснял что-то своей сборной, отчего все смеялись. От команды Пата за столом сидели только Дейдра и Мэнди Рэдстоук. Дейдра покосилась в сторону малфоевской компании и выразительно покрутила пальцем у виска. Кто увидел — рассмеялся, хотя в холле учеников было не так уж и много — все потихоньку стягивались на стадион.

Мы с Джинни вышли первыми. Её пальцы отбивали слегка нервный ритм на рукоятке метлы.

— Волнуешься?

Она улыбнулась.

— Я — капитан, и это моя первая игра в этой роли. И если мы сегодня проиграем, все будут помнить о том, что капитаном в этом сезоне была я.

Она помолчала несколько секунд.

— Но, вообще-то, я намного больше волнуюсь за Рона.

— Он хорошо играет.

— Да, конечно, — согласилась она, — только я не смогу заставлять весь стадион отворачиваться каждый раз, когда кваффл летит к кольцам.

— За меня лучше волнуйся, — улыбнулся я, — это у меня первая игра.

— Ты отлично играешь, — похвалила меня Джинни.

— Я щас покраснею.

— Но это правда.

— Смотри, не сглазь!

— Гарри! Гарри! — услышал я донельзя довольный голос Пата, — ты только посмотри, кого я привёл.

Я даже не успел толком разглядеть Сириуса, как на меня налетели и заключили в крепкие объятия. Чьи-то длинные светлые волосы загородили мне видимость.

— Лу… чокнутая… задушишь… — прохрипел я.

Она засмеялась и, чмокнув меня в обе щёки, соизволила отпустить. Сколько бы она не заливала в письмах, как ей плохо, выглядела она цветущей. И, как всегда после долгого расставания, в первые минуты Лу показалась мне необычайно красивой. Но потом, как и обычно, это лёгкое наваждение проходило, и Лу становилась самой собой, то есть нашей милой сумасбродной подружкой.

— Какова хватка, а? — скалился Пат, — мне кажется, Лу втайне от нас занимается кикбоксингом.

Мой друг сиял. Лу замахнулась на него, он сделал вид, что защищается. Меня вдруг посетило ощущение, что ничего не изменилось, и мы сейчас бродим где-нибудь по Гайд-парку или садам родного Кенсингтона в поисках чего-нибудь инересненького. А всё остальное мне только приснилось…

— Гарри, — улыбнулся Сириус, — ну как ты? Первая игра… волнуешься?

— Да нет, не сказал бы, — засмеялся я, — а… что вы здесь делаете?

— Приехали за тебя поболеть, — заявила Лу, — о, привет, Джинни!

— А разве вам можно… вот так вот приехать сюда? — не поверил я.

Крёстный слегка замялся.

— Ну, мне всё равно нужно к Дамблдору. Подругу вот вашу прихватил.

Тем временем подошла оставшаяся часть команды, удивлённо взиравшая на моих гостей.

— Ну, мы идём? — спросил Джимми Пикс, — без нас играть начнут.

— Идём, идём, — сказала Джинни, — Гарри?

— Я сейчас.

Мимо прошла Дейдра и ещё несколько слизеринцев.

— Мы болеем за вас, — бросила она мимоходом.

Сириус удивлённо посмотрел её в спину.

— Пат, что ты сделал со Слизерином? — слегка ошарашено спросил он моего друга.

Тот загадочно улыбнулся.

— В Пате проснулся политик, — ответил за него я, — серьёзный симптом. Раньше я такого за ним не замечал.

— Это влияние Хогвартса, — заметил Пат, — я и сам за собой такое раньше не замечал.

— Пат, а почему ты не хочешь играть в квиддич? — поинтересовалась Лу.

Он рассмеялся. Вышло немного нервно.

— Ну уж нет. Если я захочу совершить суицид, то лучше выпью яд. Вполне по-слизерински.

— Ну, всё, — сказал я, — я пошёл. А то Джинни сделает из меня антрекот.

— Гарри, мне по фигу вообще-то, кто сегодня выиграет, — полусерьёзно проговорил Пат, — только возвращайся живым, у нас ещё дела незавершённые.

— Какие ещё дела без меня? — возмутилась Лу.

— Буду стараться, — ответил я и пошёл к раздевалкам. Почему-то от слов Пата предательски кольнуло под ложечкой…

Игра началась неплохо. Вернее, за первые двадцать минут матча ничего аномального не происходило. Снитч нигде не было видно (интересно, а если он вообще улетит к чёртовой бабушке, что тогда?) и я нарезал круги по стадиону, наслаждаясь полётом. Лу сидела вместе с Патом и с радостным возбуждением следила за игрой, периодически дёргая его за рукав. Пат же сидел с кислой миной, и складывалось ощущение, что от мельтешения игроков его тошнит. Гермиона находилась на противоположных трибунах, она сидела рядом с Невиллом и даже помахала мне рукой. Сириус и Рем тоже были с Гриффиндором. Всё это я замечал как-то краем сознания — я ведь не летал и глазел на трибуны, а искал Снитч.

Джинни была права — Чжоу подсела мне на хвост и, видимо, собиралась блокировать меня, как только я замечу «объект». Ну ладно, если ей так хочется…

Я заметил Снитч, когда Равенкло открыл счёт, а я еле увернулся от бладжера. Он сверкнул своим манящим золотым блеском где-то над трибунами Хаффлпафа. Чжоу его не заметила, иначе рванула бы туда — ей было ближе. Поэтому я решился на рисковый шаг — махнул что было сил в совершенно другую сторону. Она, естественно за мной.

Видимо, зрители здорово повеселились, наблюдая эту сцену. Моя «Молния» меня не подвела — я легко вывернул из собственного крутого пике и понёсся к Снитчу, а вот Чжоу чуть было не врезалась в трибуну преподавателей. И я бы взял этот чёртов золотой шарик, если бы не ещё один бладжер, чуть было не свернувший мне челюсть. Я сумел от него увернуться, но Снитч уже исчез из поля зрения.

Трибуны взревели. Мы забили кваффл. Счёт стал равным.

Через пару секунд оба бладжера решили взять меня в тиски. Я ушёл резко вниз и успел увидеть великолепный гол Демельзы в кольца Равенкло. Последующие минут пятнадцать я не слишком замечал игру, потому что очень старался сделать так, чтобы бладжеры, которые стали больше похожи на самонаводящиеся ракеты, меня не прикончили. Мой полёт стал более походить на балет в воздухе. Или у команды Равенкло появились гениальные отбивалы, или что-то здесь было не так…

Ещё через пять минут начал моросить дождь. Ещё через пять оба проклятых бладжера снова решили взять меня в тиски, я ушёл вертикально вверх и, проделав в воздухе мёртвую петлю, ринулся к земле, где замаячил Снитч. Далее всё проходило как в замедленной съёмке. Не успел я протянуть руку, как один из бладжеров ударил по ней. Мне показалось, что я услышал, как ломаются кости и дробится локтевой сустав. Но я даже не успел почувствовать боли — второй со всей своей силы обрушился мне на затылок. Мир взорвался цветными искрами, и я почувствовал, как проваливаюсь в мягкую гостеприимную тьму…