— Вот тварь! — пробормотал я, вновь пытаясь подняться. В эту секунду темное помещение прорезал свет — дверь распахнулась, и кто-то быстро подошел ко мне. Опираясь о поданную руку, я забрался в постель и взглянул на человека, который мне помог. На лице женщины была написана целая гамма чувств, наиболее ясным из которых была тревога.
— Как ты? — спросила она, накрывая меня одеялом.
— Не знаю, — хрипло ответил я. — Можно воды?
Женщина скрылась в своей комнате и через секунду вернулась с полным стаканом. Я выпил все до дна и откинулся на подушку. Женщина вновь исчезла и больше не возвращалась. Надо поспать, вяло подумал я и закрыл глаза.
Мне показалось, что прошло всего несколько секунд — только я закрыл глаза, и вот уже открыл их снова, — но на этот раз в помещении было светло: поблизости горело несколько настенных ламп. Неподалеку от моей кровати стояли, негромко переговариваясь, три человека. Одним из них была недавно помогавшая мне женщина, двумя другими — высокий седобородый старик в причудливой фиолетовой мантии и мужчина в черном с длинными волосами. За столь короткое время я вряд ли мог успеть хорошо отдохнуть, но когда попробовал сесть, тело откликнулось с гораздо большей готовностью, чем в предыдущий раз. Как только я зашевелился, троица умолкла и повернулась ко мне. Женщина смотрела встревожено и немного сочувственно. Переведя взгляд на седобородого, я понял, что здесь меня не ожидает ничего хорошего — его взгляд был суровым и пронизывающим, как северный ветер. Длинноволосый глядел спокойно и безо всякого выражения.
Седобородый старик подошел ближе, и я на всякий случай отодвинулся к подушке.
— Как вы себя чувствуете? — довольно прохладно спросил он. Я покачал головой:
— Да вроде нормально.
— Хорошо, — сказал старик, оглядев меня с головы до ног, укрытых полосатым одеялом. Судя по выражению лица, ничего хорошего он перед собой не увидел. — Было бы очень интересно послушать ваш рассказ.
Я искренне удивился:
— Какой рассказ?
— О том, что произошло в туалете, — проговорил старик. Видимо, на лице у меня отразилось всё изумление, что я испытал при этих словах, потому что черноволосый мужчина вдруг сорвался с места и оказался по другую сторону кровати.
— Погодите, — сказал он старику и посмотрел на меня. — Вы помните, как вас зовут?
Еще бы я не помнил! Что за идиотский вопрос?
— Конечно, — я пожал плечами.
— Ну и как?
Я молчал. Меня вдруг охватило странное ощущение. Я понимал, что знаю свое имя, но не мог произнести его даже мысленно. Имена этих людей я тоже знал, равно как и то, кто они такие, но вся информация попряталась в таких укромных уголках мозга, что добраться до нее не представлялось возможным. Судя по всему, от меня остались одни эмоции.
— Я помню, — упрямо сказал я. Мужчина посмотрел на старика.
— Это пройдет? — спросил тот. Мужчина скривился:
— Должно. Вопрос времени.
— Вы можете что-то сделать?
— Думаю, пока не стоит ничего предпринимать. Лучше, если он вспомнит самостоятельно…
— Я помню! — возмутился я. — Только сказать не могу!
Мужчина усмехнулся. Старик покачал головой.
— Как не вовремя, — проговорил он и отвернулся. Отчего-то меня охватила жгучая обида. Я опустил глаза, стараясь не выдать своих чувств, но тут дверь в конце длинного прохода, по обе стороны которого стояли пустые кровати, распахнулась, и в помещение вошел еще один человек, от чьего вида на меня нахлынула настоящая паника. Пока он ковылял по проходу, я шарил под подушкой и матрасом, потом рванул ящик тумбочки, но и там не нашел того, что искал. Черноволосый мужчина с некоторым недоумением наблюдал за моими действиями. Я уставился на него и проговорил:
— Где моя палочка?
— Палочка? — удивленно переспросил он.
— Да, палочка! — крикнул я, чем тут же привлек внимание седобородого. — Палочка моя где?!
Человек, приближения которого я так боялся, с усмешкой наблюдал за моими тщетными попытками найти свое оружие. Он подошел к старику и остановился рядом. Без палочки я чувствовал себя совершенно беззащитным и испытывал невероятную досаду, что остальные не понимают, какую угрозу несет этот новый гость.
— Слышал, кое-кто тут применил Непростительное? — довольным голосом пророкотал вошедший. Старик посмотрел на него с явным неодобрением.
— Ничего, оклемается, — хмыкнул тот. — На себя всегда так: закольцовывается, и самому не снять… Амнезия, небось, а, Снейп?
— Амнезия, — напряженно ответил черноволосый и покосился на меня. «Палочку», прошептал я ему одними губами.
— Да верните вы ему палочку, — с усмешкой сказал человек, вращая во все стороны свой огромный глаз. — Может, быстрее вспомнит.
Старик бросил взгляд на черноволосого, и тот полез в карман. «Вот кто тут главный», подумал я, глядя на старика. Мужчина вытащил палочку и протянул ее мне. Я схватил оружие и направил на глазастого. Тот и бровью не повел.
— Ну-ну, — сказал он, постучав тростью по полу. — Чего тебе еще привиделось?
— Мне ничего не привиделось, — ответил я, не спуская с него глаз. — Вы и сюда шпионить пришли? Никак не можете оставить меня в покое?
— Работа такая! — с готовностью откликнулся тот. — Приходится, знаешь ли, послеживать… Заклинания-то хоть помнишь, а то как драться собрался?
Меня пронзил холодный ужас — заклинания! А вдруг я забыл их вместе с именами и другой жизненно важной информацией? Я лихорадочно попытался вспомнить хоть что-нибудь, озираясь по сторонам, будто там могли находиться какие-то подсказки, но память тела не подвела — рука сама проделала все, что нужно, заряжаясь моей паникой, и через секунду огненная плеть прочертила в воздухе изящную петлю, упав на пол рядом с кроватью. Черноволосый шарахнулся прочь, старик потянулся к карману мантии. Только мой противник остался доволен и расплылся в страшноватой улыбке.
— Прекрасно! — сказал он и вытащил свою палочку. — Ну давай, выходи!
Меня не надо было уговаривать. Я спрыгнул с кровати, не обращая внимания на то, что в руках Снейпа и старика тоже оказались палочки. Плеть потащилась за мной по полу, оставляя на камнях черный след. Я был босиком, в одних пижамных брюках, но никакого холода больше не чувствовал.
На обезображенном шрамами лице была написана неприкрытая радость, когда я осторожно вышел в проход между кроватями.
— Посмотрим, посмотрим, — сказал он, подбираясь ближе. — Где ж ты такому научился?
— Здесь, — кратко ответил я, помахивая плетью.
— Хмури, — предупреждающим голосом произнес старик. — Что вы задумали?
— А вот увидите, — ответил Хмури.
Он сделал молниеносный выпад палочкой, но я легко отбил заклинание. Stupefy, детский сад просто! Но Хмури и не думал останавливаться. Заклинания из его палочки вылетали, словно пули из автомата, в основном несложные, отбить которые не представляло никакого труда. Плеть сжигала их в тот же момент, когда касалась разноцветных молний оглушающих и разоружающих или пересекала направление движения невидимых легких проклятий. Видя, что такой номер не пройдет, Хмури перешел на более серьезные заклинания.
— Аластор! — услышал я тонувший в треске молний голос старика, но тот не обратил на него никакого внимания. Проклятия и заклинания, которые теперь в меня летели, сжигались либо не все, либо не целиком, и мне приходилось уворачиваться от града остаточных следов, прорывавшихся через плеть, чертившую в воздухе причудливые узоры. В пылу борьбы у нескольких кроватей в пределах моей досягаемости оказались срезаны ножки и спинки. Воздух наполнился грохотом падающей мебели и запахом жженого металла. В конце концов под неистовым напором Хмури я закрылся огненным щитом, и все выпущенные заклинания отразились от него, полетев назад. Аврор, Снейп и Дамблдор мгновенно выставили щитовые заклятья, прикрыв ими целительницу, пребывающую в ужасе от царившего в ее владениях хаоса… Дамблдор?!.. Вот черт!
Я снял щит и убрал плеть. Мерзкий Хмури все же добился своего! Ему не пришлось ни накладывать на меня Imperio, ни залезать в голову. Я сам выложил ему все свои тайны — ему и директору. С ненавистью я смотрел на аврора, запихивавшего палочку в карман. Дамблдор пытался успокоить мадам Помфри, уводя ее под руку в кабинет. Снейп продолжал держать свою палочку. Он явно был потрясен увиденным, но быстро принял случившееся как факт и теперь ждал развязки. Хмури, наконец, разобрался со своим оружием и направился к выходу. Я стоял, не шевелясь. Поравнявшись со мной, он вдруг остановился и похлопал меня по плечу.
