— Военачальница Тьен, — сказал он учтиво, — мне показалось, что вы пожелали о чем-то со мной посоветоваться. Будьте добры, поясните, ослышался я или нет.

Уголки блестящих коричневых глаз одобрительно дрогнули.

— Сегодня вами было предложено прорыть ров вокруг нашей заставы. Вы утверждаете, что подобная мера весьма эффективна против конной атаки. Поскольку в грядущем такие атаки более чем вероятны, я бы хотела рассмотреть все детально.

Ю А ухватился руками за пояс, выражая тем самым полное пренебрежение к сказанному.

— Ров — бесполезная трата времени. Я уже о том говорил. Нам нужно удвоить толщину крепостных стен и увеличить их высоту.

— О да, — кивнул Сен-Жермен. — Это самый разумный выход из положения. Однако не стоит пренебрегать и другими средствами обороны. Если враг лишен возможности стремительно подступиться вплотную, от него много легче отбиться, разве не так? — Он сделал паузу, ожидая отклика, но капитан молчал. — Крепость, хорошо защищенная от конных наскоков, может обескуражить захватчиков и даже посеять панику в их рядах. Ров должен быть глубок — в полтора человеческих роста — и шире прыжка боевого коня. Внутреннюю его стену следует выстелить булыжником и щебенкой, чтобы она осыпалась под копытами лошадей. Хороши также заостренные колья, прочно вбитые в землю, где только возможно, и повернутые навстречу врагу. Все эти меры, конечно же, не заменят личной отваги защитников Мао-Та и боевого опыта их командиров, однако смогут служить им подспорьем в борьбе с коварным врагом. — Сен-Жермен смолк, надеясь, что ему удалось польстить самолюбию капитана.

Чи-Ю снова села и разгладила карту.

— Итак, Ши Же-Мэн, где, по-вашему мнению, следует проложить этот ров?

Сен-Жермен давно продумал этот вопрос, но для приличия внимательно оглядел план местности и даже, отойдя от стола, высунулся в распахнутое окно. Наконец он счел возможным склониться над картой.

— Я начал бы здесь, где горный кряж понижается перед подъемом к заставе, и, уводя траншею подальше от стен в крутых местах склона, приближал бы ее к ним в пологих. Нельзя оставлять им площадки для накопления сил.

Чи-Ю с интересом следила за движением узкого пальца.

— Здесь весной пробивается ручеек, — указала она. — Он может размыть стены вашего рва.

— Тогда пророем его в русле потока. А дальше устроим заслонку, тогда ров заполнится талой водой. — Кажется, их пронимает, подумалось Сен-Жермену. Теперь поудачнее описать бы подъемный мост…

— Сначала ты говорил о простом рве, а теперь хочешь заполнить его водой, — с заносчивой дерзостью бросил Ю А. — Это входило в твои планы? Или ты просто решил поддакивать простакам, чтобы вернее их облапошить? Учти, здесь живут далеко не глупцы и провести нас тебе не удастся.

Сен-Жермен выдержал взгляд капитана.

— Я вовсе не собираюсь обманывать вас. Я просто хочу отвести от заставы угрозу уничтожения.

Ю А топнул ногой и резко хлопнул в ладоши.

— Ты наслушался россказней о мощи монголов, между тем как наши регулярные армии легко расправляются с ними.

— Мне ненавистно занимать ваше время, уважаемый капитан, — произнес Сен-Жермен со всей возможной учтивостью, — но поблизости нет регулярных войск, ибо Кай-Фенг и Ло-Янг намерены этой зимой выгнать захватчиков из Пекина. — Лично ему этот план казался невыполнимым, но он не решился выразить свое мнение вслух. — А посему любые запросы о военной поддержке вряд ли встретят должное понимание у властей. Я отнюдь не хочу принизить ваши стратегические таланты и совершенно не сомневаюсь в боевой выучке ваших людей. Но мне на своем веку доводилось видеть много сражений, и я знаю, что благоразумие велит тем, кто обороняется, использовать все дающие хотя бы минимальные преимущества шансы.

— Золотые слова, — пробормотал Ю А. — Прискорбно лишь то, что мы вынуждены выслушивать их от инородцев! — Последнее явно предназначалось Чи-Ю. Та, скрипнув зубами, парировала удар.

— Мне все равно, от кого поступят дельные предложения — от императора или от самого ничтожного из рабов. Монголов также мало заботит, кому мы внимаем. Их цель — овладеть заставой, но этого я им не позволю.

— И ты полагаешь, что какие-то рвы или колья тебе в том помогут? — вскричал капитан. — Нам нужны люди! Много людей! Я твержу об этом уже больше года. Ты соизволила съездить в Ло-Янг, но чего ты добилась? Заручилась помощью капризного инородца?

— Довольно! — оборвала его Тьен Чи-Ю. Голос военачальницы звучал тихо, но с таким потаенным нажимом, что Ю А прикусил язык. — Я уже говорила: отрядов нам не дают. И просить о них я никого больше не буду. Наше счастье, что знаменитый профессор свел меня с умным и знающим человеком. Я не намерена сожалеть о том, чего у нас нет. Я собираюсь работать с тем, что имею. Это значит, — продолжила она, оживляясь, — что я прикажу вырыть ров. И повтыкаю, где можно, заостренные колья. И углублю русло ручья. И разбросаю повсюду колючки. А еще я раздам земледельцам пики. И выстрою вышки на каждом удобном холме. Все, что способно защитить хотя бы одного человека, один дом или одно поле, будет применено.

Сен-Жермен слушал со все возрастающим чувством уважения к молодой китаянке. Когда та умолкла, он посмотрел на Ю А.

— Пусть я инородец, но в случае нападения монголы убьют и меня.

«Сожгут, обезглавят, забьют камнями… Все это — необратимая смерть», — подумал он уже про себя.

— Да, если только ты останешься с нами, а не сбежишь. — Глаза Ю А — плоские, твердые, как черная галька — угрюмо сверкнули.

— Куда мне бежать, капитан? — поинтересовался Сен-Жермен. — Монголы не меньше, чем ты, ненавидят всех инородцев.

— В обоих вас говорит не разум, а желчь, — сказала Чи-Ю, одарив мужчин презрительным взглядом. — Вернемся ли мы к обсуждаемой теме, или мне следует предложить вам оставить меня?

— Я полностью в вашем распоряжении, — сказал Сен-Жермен, не сводя глаз с Ю А. Ему хотелось найти пути к примирению. Но капитан примирения не искал.

— Разговор бесполезен! — выкрикнул он и бросился к выходу. — Военачальница Тьен все равно поступит по-своему, так что мне лучше пойти к своим людям и заняться муштрой.

— Прекрасно, — спокойно ответила китаянка. — Только, пожалуйста, озаботься, чтобы каждый из них был обеспечен лопатой. — Она поморщилась, когда раздвижные двери закрылись.

Сен-Жермен видел, как сгорбились плечи Чи-Ю, как под сухой кожей щек ее задвигались желваки. Через минуту она вновь заговорила.

— Довольны ли вы своим новым жилищем?

— О да, — совершенно искренне кивнул Сен-Жермен. Ему доводилось живать и в лачугах. — Комнаты поместительны, вид из окон великолепен.

— Но все-таки он не сравним с тем, что открывается из окон вашего дома в Ло-Янге? — Вопрос был задан небрежно, однако в нем угадывался подвох.

— Каждый пейзаж прелестен по-своему. — Сен-Жермен подошел к столу. — Военачальница, когда вы попросили меня вам помочь, я сказал, что приеду в Мао-Та, — и приехал. Вот вам вся правда, и другой не надо искать. Да, мое жилище в Ло-Янге удобнее здешнего и обставлено много роскошнее. В других обстоятельствах я предпочел бы жить там и жить. Однако властям перестали нравиться чужеземцы. Мое положение делалось все более шатким. Дошло до того, что от меня отвернулись друзья. — Он рассмеялся, хотя глаза его были печальны. — Я не жалею, что приехал сюда, Тьен Чи-Ю, хотя мне грустно размышлять о причинах, заставивших меня принять такое решение.

Лак на стенах маленькой комнаты давно истончился, из распахнутых окон несло холодком. Военачальница поиграла руками.

— И вы так спокойно говорите об этом?

— Да. — Сен-Жермен сел на скамью. — Чтобы не было недомолвок.

Китаянка расслабилась.

— И все же зачем это вам? — спросила она.

Он выдержал ее взгляд.

— Подозрение отравляет все, с чем только соприкасается.

— А как же Ю А? — возразила Чи-Ю. — Как быть с его подозрениями?

— Амбициозность мужчины — всегда неудобство. Главное сейчас — вы.