— Понятно, — сказал Кирк.
— У него там полно керосина, — продолжала миссис Руддл, осторожно двигаясь поближе к выходу. — Целая куча. Ничего страшного нет в том, что я позаимствовала самую капельку.
— Хорошо, — задумчиво сказал Кирк. — Новости в девять тридцать. По первому каналу.
— Да, новости в шесть часов он никогда не слушал.
Питер посмотрел на Кирка, подошел к радиоприемнику и поднял крышку.
— Настроен на первый канал.
— Если его не трогали после того вечера… — Питер отрицательно покачал головой, и Кирк продолжал: — Похоже, что он его тоже не включал. Хм! Ну, это уже кое-что. Картина проясняется. Ниточка за ниточкой, ниточка за ниточкой, там кусочек, здесь кусочек…
— Исайя, — сказал Питер, закрывая крышку. — Нет, больше похоже на Иеремию.
— Исайя, милорд. «Плач Иеремии» здесь ни при чем. Время мы приблизительно знаем. Он был мертв или лежал без сознания в девять тридцать. В последний раз его видели в шесть двадцать. Поужинал в…
— Шесть двадцать? — изумилась миссис Руддл. — Бросьте! Он был жив и здоров в девять!
— Что?! Откуда вы знаете? Почему вы раньше мне об этом не сказали?
— Да я думала, вы сами об этом знаете. Вы же меня не спрашивали! Откуда я знаю? Потому что я его видела, вот откуда. Что это вы тут со мной хитрите? Стараетесь выяснить, что мне известно? Вы это знаете так же хорошо, как и я. В девять он был жив. Он разговаривал с Джо Селлоном.
Кирк окаменел.
— Что? — спросил он у констебля.
— Да, — грустно пробормотал Селлон. — Так и было.
— Вы что думали, я вру? — гордо спросила миссис Руддл. В маленьких глазках светилась злобная радость отмщения, смешанная, однако, с немалой долей непритворного ужаса. — Ты ничего мне не сделаешь, Джо Селлон! Я тебя видела так же хорошо, как и сейчас. В девять часов я ходила за водой. И я видела тебя в этом самом окне. И я кое-что слышала. Ты говорил такие слова! Постыдился бы, Джо Селлон, порядочной женщине негоже слышать такие слова. Я вышла во двор, вы знаете, мистер Кирк, где у нас насос. Мы там берем воду для питья. Мистер Ноукс всегда разрешал брать воду. А для стирки и уборки я обычно брала дождевую воду. Она помягче и лучше отстирывает. Так вот, я брала воду, и услышала твой голос, Джо Селлон. Ты так орал, что даже насос не мог тебя заглушить. «Боже мой! — подумала я. — Что там происходит?» — И тогда я спряталась за углом и заглянула в окно. Я видела тебя, Джо, и твой полицейский шлем видела тоже! Поэтому ты не сможешь отвертеться!
— Хорошо, мэм, — сказал Кирк, переводя потрясенный, но все еще дружелюбный взгляд на констебля. — Большое спасибо. Теперь мы знаем время уже точнее. Вы говорите, девять часов?
— Около девяти. На моих часах было десять минут десятого, но они спешат. Да вы спросите у Джо Селлона. Если вам нужно знать точное время, спросите у полицейского!
— Очень хорошо, — ответил инспектор. — Этот вопрос мы сейчас и уточним. Два свидетеля лучше, чем один. А пока достаточно, миссис Руддл. Вы можете идти. И, пожалуйста, держите язык за зубами.
— Понятно, — обиженно сказала миссис Руддл. — Вы мне не доверяете!
— Конечно, доверяем, — успокоил ее Питер. — Никто вам этого не говорил. Но, понимаете, вы очень важный свидетель. Вы и Селлон. И, наверное, найдутся люди — репортеры и другой сброд — которые захотят из вас что-то вытянуть. Поэтому вы должны молчать… Вот, как, например, Джо Селлон. И никому ничего не говорить. Иначе у мистера Кирка могут быть проблемы.
— Джо Селлон! Конечно, — презрительно сказала миссис Руддл. — Тоже мне пример! Я и сама знаю, как разговаривать с репортерами. Грязные подлецы и негодяи!
— Очень неприятные люди, — искренне согласился Питер. Он мягко взял ее под руку, проводил к выходу и открыл перед ней дверь. — Я знаю, на вас можно положиться, миссис Руддл. Вы дитя молчания и тишины. Но что бы вы ни делали, — добавил он, многозначительно глядя ей прямо в глаза, — ничего не говорите Бантеру. Он такой болтун!
— Ни слова, милорд, — твердо сказала миссис Руддл. Дверь за ней закрылась. Кирк выпрямился. Его дрожащий подчиненный сжался, как воробей перед бурей.
— Ну, Джо Селлон! Что все это значит?
— Понимаете, сэр…
— Ты меня разочаровал, Джо, — устало продолжал Кирк. — Я потрясен. Получается, что ты был здесь в девять часов и разговаривал с мистером Ноуксом. И ты мне ничего не сказал? А как же твой долг?
— Извините меня, сэр.
Лорд Питер Вимси подошел к окну и сделал вид, что все происходящее его мало интересует. Малоприятная вещь — слушать, как в твоем присутствии шеф распекает своего подчиненного.
— Извините? Это все, что ты можешь мне сказать? Ты офицер полиции! Утаиваешь важные сведения! И теперь говоришь: «Извините!?»
— Я и подумать не мог… — растерянно начал Селлон, а потом зло добавил: — Что эта старая кошка меня видела!
— Какая, к черту, разница, кто тебя видел?! — закричал, распаляясь, Кирк. — Ты мне сразу же должен был все рассказать… Боже мой, Джо Селлон, я не знаю, что с тобой теперь делать. Честное слово, не знаю… Ты понимаешь, что ты теперь тоже под подозрением?
Селлон беспомощно сжал руки, он ничего не мог сказать в свое оправдание, только жалобно причитал:
— Простите, сэр… Простите…
— А теперь слушай, — угрожающе сказал Кирк. — Что ты здесь такое делал, раз ты не хотел никому об этом говорить?.. Говори!.. Подожди-ка. Подожди-ка. (Он что-то вспомнил, понял Питер). Ты ведь у нас левша, да?
— О, Боже, сэр, о, Боже! Я не убивал, сэр! Клянусь, я его не убивал! Хоть у меня и была тысяча причин, я не убивал! Я его пальцем не тронул!
— Причины? Какие причины?.. Давай, выкладывай. Чем вы тут с Ноуксом занимались?
Селлон затравленно оглянулся. За его спиной невозмутимым видом стоял Питер.
— Я до него даже не дотронулся. Я ничего ему не сделал. Пусть меня гром поразит, сэр, я его не убивал!
Кирк резко тряхнул большой головой, как бык, отгоняющий муху.
— Что ты здесь делал в девять часов?
— Ничего, — упрямо наклонив голову, ответил Селлон. Силы покидали его. — Просто зашел поболтать.
— Поболтать?! — взревел Кирк так грозно, что Питер решил вмешаться.
— Послушайте, Селлон, — мягко сказал он. — Вам лучше облегчить душу. Лучше во всем признаться мистеру Кирку. Что бы там ни случилось.
— Нет, вы только послушайте, — бушевал Кирк. — Отлично! Офицер полиции…
— Полегче, инспектор, — сказал Питер. — Он просто глупый юнец, — он замолчал. Возможно, Селлону легче будет во всем признаться без лишних свидетелей. — Пойду пройдусь по саду. — Селлон умоляюще посмотрел на него.
— Нет, нет! Я все скажу. О, Господи, сэр! Не уходите, милорд! Не уходите, пожалуйста. Я свалял ужасного дурака!
— С кем не бывает, — мягко сказал Питер.
— Вы мне поверите, милорд… О Боже, я погиб!
— Не сомневаюсь, — зло хмыкнул Кирк. Питер посмотрел на инспектора. Тот, видимо, понял, что немного переборщил и немного смягчился. Питер сел на край стола.
— Соберитесь, Селлон. Мистер Кирк вас не обидит. Не такой он человек. Ну, рассказывайте, что тогда случилось?
— Понимаете… Тот кошелек мистера Ноукса… который он потерял…
— Два года назад. И что с ним произошло?
— Я его нашел… Я… Он его потерял на дороге. В нем было десять фунтов. Я… Моя жена тогда только что родила, она была в ужасном состоянии. Доктор сказал, что нужны дорогие лекарства. А у меня ничего не было. Платят нам очень мало. Я тогда свалял дурака. Я собирался вернуть деньги. Думал, для него это такая мелочь. Он так богат. Я знаю, нельзя брать чужого, но на каждом шагу нас подстерегают искушения.
— Да, — сказал Питер. — Щедрая страна требует великой честности за два или три фунта в неделю. — Кирк потерял дар речи, поэтому Питер продолжал: — И что случилось потом?
— Он об этом узнал, милорд. Я не знаю, как, но он обо всем узнал. Угрожал, что донесет на меня. Мне тогда конец. Без работы, да и кто бы дал мне работу после всего, что случилось? Поэтому я вынужден был платить ему, чтобы он держал язык за зубами.
