— Чудесно!

— А всю эту уродливую мебель и жуткие кактусы привез Ноукс, поэтому не пишите, что у нас дурной вкус. Он был жадный и тщеславный старик, продал даже печные трубы.

Харриет открыла ворота, и репортеры уныло вышли на дорогу.

— А это, — торжествующе продолжала Харриет, — чей-то рыжий кот. Он нас усыновил. А во время завтрака он сидит у Питера на плече. Дарю вам историю о рыжем коте. Читатели будут в восторге.

Она улыбнулась и закрыла ворота.

Сэлком Харди подумал, что жена Питера Вимси, когда нужно, может быть очень решительной женщиной. И ему понравилось, что она так беспокоится за мужа. Похоже, она действительно влюблена в старого бродягу. В общем, он был глубоко тронут, еще и благодаря тому, что виски разливали щедрой рукой. Он решил, что сделает все возможное, чтобы не ранить их чувства слишком сильно.

На полпути он вспомнил, что как-то позабыл опросить слуг. Он оглянулся. Но Харриет все еще стояла у ворот.

Мистеру Гектору Панчену из «Морнинг Стар» повезло куда меньше. Он прибыл через пять минут после того, как ушел Сэлком Харди, и у ворот сразу же столкнулся с леди Вимси. Ему так и не удалось просочиться мимо нее, поэтому пришлось удовольствоваться тем, что она сама любезно согласилась ему сообщить. Вдруг на шее он почувствовал чье-то теплое дыхание.

— Не бойтесь! Это всего-навсего обыкновенный бык, — весело сказала Харриет.

Мистер Панчен, всю свою жизнь проживший в Лондоне, смертельно побледнел. Бык шествовал в окружении шести коров. И все стадо шло прямо на него. Если бы он знал, что коровы — лучшая гарантия приличного поведения быка! Но для Гектора и бык, и коровы были большими, страшными рогатыми животными. Он не мог отогнать их прочь, потому что леди Вимси принялась задумчиво поглаживать быку лоб, рассказывая милые подробности о своем детстве в Пэгфорде. Мужественно — репортеры должны мириться с издержками профессии — Гектор стоял на своем посту, рассеянно (он ничего не мог с собой поделать) слушая Харриет.

— Вы любите животных? — немного невпопад спросил он.

— Очень, — ответила Харриет. — Так и сообщите своим читателям. Это должно понравиться.

— Еще бы, — ответил Гектор Панчен.

Все бы ничего, но они с быком стояли по эту сторону забора, а Харриет — по другую. Рыжая корова ласково лизнула его ухо. Он был потрясен, что у коров такие шершавые языки.

— Извините, что не открываю ворота, — приветливо улыбнулась Харриет. — Я люблю коров, но, согласитесь, в саду им делать нечего. — К великому изумлению Гектора, она перепрыгнула через ограду и твердой рукой повела его к машине. Интервью было окончено, и у него не осталось никаких шансов выяснить, что Вимси думают об убийстве. Гектор нажал на клаксон. Опустив головы, коровы лениво расступились.

По счастливому совпадению, как только он уехал, будто из воздуха возник пастух и начал собирать стадо. Увидев Харриет, он улыбнулся и приподнял шляпу. Она пошла по тропинке к дому. Оглянувшись, Харриет увидела, что пастух опять собрал стадо прямо перед воротами. В окне кухни она увидела Бантера. Он невозмутимо протирал стаканы.

— Очень удобно, — сказала Харриет. — Я говорю о коровах на лужайке перед воротами.

— Да, миледи, — скромно ответил Бантер. — Там удивительно сочная трава. Пусть бедняжки немного попасутся.

Харриет открыла было рот, но сразу же закрыла, потому что ей в голову пришла неожиданная мысль. Она прошла по коридору, открыла заднюю дверь и не слишком удивилась, увидев во дворе огромного уродливого мастифа. Бантер вышел из кухни и тихо прошел в бойлерную.

— Это наша собака, — Бантер?

— Сегодня утром его привел хозяин. Он спросил, не нужна ли милорду собака с такой наружностью. Я знаю, что эти собаки — отличные сторожа. Я предложил оставить пока собаку здесь, пока его сиятельство не даст свое согласие.

Харриет изумленно посмотрела на Бантера.

— А ты подумал о самолетах, Бантер? Может, нам на крыше стоит завести стаю лебедей?

— Не думаю, что в этих местах водятся лебеди, миледи. Но я знаю одного человека, у которого есть козел…

— В таком случае мистеру Харди крупно повезло.

— Его хозяин, — неожиданно сердито сказал Бантер, — опаздывает, хотя и получил очень четкие инструкции. Потерянное время придется вычесть из оплаты. Его сиятельство к этому не привык. Извините, миледи, козел вот-вот приедет. Боюсь, что могут возникнуть проблемы из-за собаки.

Потрясенная Харриет молча вышла.

Следователь решил не ограничиваться выяснением личности убитого и приступил к свидетельским показаниям. Надо заметить, делал он это с большим тактом и похвальной осторожностью. Мисс Твиттертон была в новенькой черной юбке, легкомысленной маленькой шляпке и черном пиджаке старомодного покроя. На нее опять нахлынули страшные воспоминания. Всхлипывая, она подтвердила, что убитый приходился ей дядей, что звали его Вильям Ноукс, и что она не видела его с прошлой недели. Она рассказала, что дядя жил попеременно то в Тэлбойз, то в Броксфорде, и что существовало два комплекта ключей. Ее попытки прокомментировать продажу дома и открывшееся печальное финансовое положение дяди были мягко, но твердо пресечены. Ее место занял лорд Питер Вимси и дал краткое, но исчерпывающее описание своей первой ночи в новом доме. Он вручил следователю целую кипу документов, подтверждавших его право на владение домом и под довольное бормотание следователя сел на свое место. Затем бухгалтер из Броксфорда рассказал о результатах предварительной проверки фирмы Ноукса и о том плачевном состоянии, в котором находились ее счета. Мервин Бантер в изысканных выражениях рассказал о визите трубочиста и о том, как было найдено тело. Доктор Рейвен сообщил о причине смерти и предполагаемом времени убийства. Характер повреждений свидетельствовал о том, что самоубийство или несчастный случай полностью исключались.

Следующим был Джо Селлон. Он был смертельно бледен, но старался держать себя в руках. Он рассказал, как его вызвали осмотреть тело, а также — в каком месте и в каком положении оно лежало.

— Вы деревенский констебль?

— Да, сэр.

— Когда вы в последний раз видели пострадавшего живым?

— В среду вечером, в девять ноль пять.

— Расскажите нам об этом.

— Да, сэр. Мы обсуждали с погибшим некоторые вопросы личного характера. Я подошел к дому, и мы поговорили с ним у окна гостиной. Около десяти минут.

— Вы не заметили в его поведении ничего необычного?

— Нет, сэр. Не считая его волнения и того, о чем мы с ним говорили. Когда мы закончили, он закрыл и запер окно. Я попытался войти в дом через дверь, но она была закрыта. Тогда я ушел.

— Вы не входили в дом?

— Нет, сэр.

— Когда вы в девять пятнадцать уходили, он был жив и здоров?

— Да, сэр.

— Очень хорошо.

Джо Селлон хотел уже уйти, но один из присяжных заседателей, мрачный человек, которого Бантер видел в пивной, встал и сказал:

— Мистер Перкинс, мы хотели бы спросить свидетеля, о чем он говорил с погибшим.

— Вы слышали? — кивнув, спросил следователь. — Жюри присяжных хочет знать тему вашего разговора.

— Да, сэр. Погибший угрожал заявить на меня в полицию. По поводу нарушения служебного долга.

— Ах, так! — ответил следователь. — Ну что ж, мы здесь собрались не для того, чтобы выяснить, как вы работаете. Ведь это он вам угрожал? Не вы ему?

— Совершенно верно, сэр. Хотя я разозлился и разговаривал с ним резко.

— Понятно. Вы в тог день еще раз возвращались в дом Ноукса?

— Нет, сэр.

— Очень хорошо. Достаточно. Старший инспектор Кирк.

После сенсационного заявления Селлона в зале зашумели, но под строгим взглядом следователя все опять стихло. Спокойный и уравновешенный Кирк очень медленно и довольно долго описывал расположение комнат в доме и тип замков на дверях и окнах. Он рассказал, что в дом попасть довольно трудно. Шум подняли новые жильцы (приехавшие хоть и не вовремя, но в то же время очень кстати). Следующей свидетельницей была Марта Руддл. Она была очень взволнована, и весь ее вид выражал безграничную преданность закону. Именно эта преданность ее и погубила.