— Хм! — сказал Питер. — Похоже, он был осторожной птичкой. Кстати, инспектор, а вы нашли в карманах убитого ключ от передней двери?

— Вот связка, — ответил Кирк.

Питер достал из кармана ключ мисс Твиттертон, внимательно перебрал связку и нашел такой же.

— Да, вот он, — сказал он, потом еще раз осмотрел оба ключа, сравнил зубцы и протянул Кирку. — Насколько я могу судить, с ключами все в порядке.

Кирк молча на них посмотрел и спросил Кратчли:

— Вы еще раз приходили сюда в течение недели?

— Нет. Мой день — среда. Мистер Хенкок отпускает меня по средам с одиннадцати часов. И, конечно, по воскресеньям. Но я не приходил сюда в воскресенье. Я был у девушки в Лондоне.

— Вы живете в Лондоне? — спросил Питер.

— Нет, милорд. Но я раньше там работал, и у меня в Лондоне остались друзья.

Питер кивнул.

— Что вы еще можете нам сообщить? Знаете ли вы кого-нибудь, кто мог прийти к мистеру Ноуксу той ночью? Может, он с кем-то поссорился?

— Да он со всеми ссорился, — сердито сказал Кратчли. — Но не знаю никого, кто бы мог вам пригодиться.

Кирк уже собирался его отпустить, но Питер задал неожиданный вопрос:

— А что вы знаете о бумажнике, который недавно потерял мистер Ноукс?

Кирк, Кратчли и Селлон изумленно смотрели на Него. Питер усмехнулся:

— Нет, у меня нет глаз на затылке. Просто об этом проговорилась миссис Руддл. Так что вы можете об этом сказать?

— Я помню, что тогда он поднял ужасный шум. У него там было десять фунтов. Во всяком случае, он так сказал. Если бы он потерял сорок фунтов, как я…

— Довольно, — остановил его Кирк. — Что вам об этом известно, Джо?

— Ничего, сэр. Его так и не нашли. Мы решили, что он где-то выпал у него из кармана.

— Все равно, — добавил Кратчли, — он тогда поменял замки на окнах и на дверях. Это случилось два года назад. Спросите у миссис Руддл.

— Два года назад… — протянул Кирк. — Похоже, это не имеет никакого отношения к нашему делу.

— Но это объясняет, — сказал Питер, — почему он так трепетно относился к замкам.

— Да, конечно, вы правы, — согласился инспектор. — Ну, хорошо, Кратчли. Пока у меня все. Не уходите пока, вдруг вы еще понадобитесь.

— Сегодня я работаю здесь, — сказал Кратчли. — Буду в саду.

Кирк подождал, пока Фрэнк закроет за собой дверь.

— Не думаю, чтобы это мог быть он. У них с Пуффеттом есть алиби.

— Пуффетт? Пуффетт сам себе лучшее алиби. Вы только посмотрите на него. Человеку с открытой душой и спокойным нравом ни к чему кинжал и синильная кислота. Гораций в переводе Вимси.

— Тогда слова Пуффетта достаточно, чтобы снять с Кратчли всякие подозрения. Но Кратчли вполне мог сделать это позже. Доктор пишет: «Смерть наступила неделю назад». Кратчли вполне мог сделать это в любой другой день.

— Не похоже. Миссис Руддл на следующее утро не могла попасть в дом.

— Верно. Нужно проверить его алиби у того парня, Вильямса из Пэгфорда. Кратчли мог вернуться и совершить убийство после одиннадцати.

— Мог. Но, вспомните, Ноукс еще не лег тогда спать. А что, если это случилось раньше? Скажем, в шесть часов. До того, как ушел Кратчли?

— Но тогда получается неувязка со свечами.

— Ах, да, я забыл. Но, знаете, можно ведь зажечь свечи и в шесть часов, чтобы обеспечить себе алиби.

— Думаю, что вы бы могли, — задумчиво согласился Кирк. Было видно, что ему еще не приходилось иметь дело с такими хитрыми преступлениями. Он помолчал, потом спросил: — А как насчет яичной скорлупы и какао?

— И это вполне могли сделать специально. Я знавал одного убийцу, который, чтобы обеспечить алиби, выспался на двух кроватях и съел два ужина.

— Гилберт и Салливан, — неуверенно сказал инспектор.

— Скорее Гилберт. Если это действительно был Кратчли, скорее всего он проделал все до шести. Ночью старик не впустил бы его в дом. С какой стати? Если, конечно, у Кратчли и вправду не было второго Ключа от дома.

— Вы так думаете? — спросил Кирк и беспокойно заерзал в кресле.

— Если сделали дубликат, — продолжал Питер, — то это случилось в течение последних двух лет. Это выяснить трудно, но вполне возможно. Особенно, если у вас есть друзья в Лондоне.

Кирк почесал затылок.

— Это была бы ловкая работа, — сказал он. — Но послушайте. Вот, что я думаю. Если это сделал Кратчли, почему он не тронул деньги? Я в это никогда не поверю. Не такой он человек.

— Вы совершенно правы. И это самая загадочная вещь во всем этом деле, кто бы ни оказался убийцей. Похоже, убийство было совершено не из-за денег. Но каким тогда мог быть мотив?

— Это действительно непонятно, — ответил Кирк.

— Кстати, если бы после мистера Ноукса остались какие-то деньги, кто бы их унаследовал?

— Да! — просиял Кирк. — Мы нашли завещание в старом столе на кухне, — он достал смятый лист и заботливо его разгладил. — «После уплаты всех моих долгов…»

— Циничный негодяй! Прекрасный подарок наследникам!

— «…все мое имущество переходит к моей племяннице и единственной живой родственнице Агнесс Твиттертон». Вы удивлены?

— Вовсе нет. Чему тут удивляться? — улыбнулся Кирк, но, увидев, как Питер нахмурился, снова стал серьезным.

— Когда эта шустрая птичка, Макбрайд, поднял весь этот шум, что сказала мисс Твиттертон?

— Она вела себя вполне естественно. Чуть не потеряла сознание, — ответил Питер.

— Еще бы! Для нее это был настоящий удар.

— Не больше, чем можно было ожидать. А кто свидетель завещания?

— Саймон Гудекер и Джон Джеллифилд. Это доктор из Пэгфорда. С завещанием все в порядке: оформлено по всем правилам. А как себя вела мисс Твиттертон, когда нашли тело?

— Она закричала, а потом у нее началась истерика.

— В ее поведении не было ничего необычного?

Питер неожиданно почувствовал легкое замешательство. Конечно, перед лицом закона все должны быть равны. Преступница, так же, как и преступник, заслуживает виселицы. Но образ потрясенной мисс Твиттертон, растерянно протягивающей руки Харриет, его расстроил. Он готов был согласиться с Кирком, что женитьба — большая помеха в работе.

— Послушайте, милорд, — понимающе улыбнувшись, сказал Кирк. — Мне тут кое-что уже рассказали другие.

— Тогда, — спросил Питер, — почему бы их не пригласить сюда?

— Я как раз собирался. Джо, попроси мистера Макбрайда зайти к нам на пару минут. Я понимаю, милорд, вы истинный джентльмен, и вам не чужды сострадание и жалость. Это делает вам честь. Но я выполняю свой служебный долг. И не могу, чтобы мне мешали всякие там сантименты. Это привилегия высшего общества.

— К черту высшее общество! — огрызнулся Питер. Слова Кирка сильнее задели его, потому что он знал, что вполне их заслужил.

— Итак, Макбрайд, — весело продолжал Кирк. — Насколько я понимаю, он вообще не относится ни к какому классу. Если бы я спросил вас о мисс Твиттертон, вы бы мне сказали правду. Но ужасно бы расстроились. Поэтому я спрошу Макбрайда. Можете быть уверены, он расстраиваться не будет.

— Понимаю, — сказал Питер. — Лечение должно быть безболезненным.

Он подошел к камину и сердито пнул полено ногой.

Мистер Макбрайд не заставил себя долго ждать. Он с готовностью подошел к инспектору. Вполне понятно: чем быстрее закончится вся эта мура, тем быстрее он сможет вернуться к настоящим делам в Лондоне. Макбрайд уже раньше описал финансовые подробности дела, и теперь рвался в бой, как старая боевая лошадь.

— Мистер Макбрайд, у меня к вам один вопрос. Вы случайно не заметили, как отреагировали на известие о смерти родственники и друзья погибшего?

— Конечно, — сказал Макбрайд, — они расстроились. А кто бы не расстроился? (И из-за этого дурацкого вопроса его держат здесь целый день?)

— Вы не заметили чего-нибудь необычного?

— А, теперь понимаю, — сказал Макбрайд. — Тот парень, садовник, он стал белый, как простыня. Он этого не ожидал. У племянницы покойного была истерика. Хотя, похоже, она не слишком удивилась. Вам так не показалось, милорд?