— Вы были пьяны?

— Как суслик. И конечно, у меня не было никаких дурных намерений, но должен признать, что разыграл роль, просто чтобы посмеяться.

— Понимаю, — ответил Пикар, кивнув так, словно подтвердилось какое-то его мрачное подозрение. — Я в общем-то не очень удивлен. Она сказала мне, что говорила с каким-то человеком, который выдавал себя за американца. Полагаю, это были вы?

Данфи пожал плечами, его слегка задела подобная характеристика.

— По всей вероятности, да.

— Ну и, значит… что?

Банкир выжидающе взглянул на Данфи, который протянул ему письмо, написанное на почтовой бумаге из «Лонгевилл-Мэнор».

— Из этого письма вы все поймете, — сказал он. — Если одолжите мне ручку, я представлю вам образец своей подписи. На счете только одна подпись. А номер находится прямо в самом верху страницы, где стоит надпись «in re». [32]Как только я получу свои деньги, больше вас беспокоить не стану.

Пикар дал Данфи свою ручку и внимательно наблюдал за тем, как тот подписывает письмо с запросом к банку о закрытии счета компании «Сирокко».

— Знаете, — заметил Пикар, возвращая ручку в карман и забирая у Данфи подписанное письмо, — с данным счетом связаны некоторые весьма неприятные события.

— О?

— Да. Именно со счетом компании «Сирокко».

— Неужели? — переспросил Данфи с предельным недоумением в голосе.

— Да-а… человек по имени Бламон как-то заглянул к нам в банк. Несколько месяцев назад. И заявил, что деньги — его.

— Иисус, Мария и Иосиф!.. С каждым днем они все больше наглеют! — воскликнул Данфи.

— Гм…

— И что вы сказали этому парню?

— Ну, вы можете сами вообразить, — ответил Пикар. — Его здесь видели впервые. Подписи его нигде нет. Никаких референций. Хотя тем не менее он упомянул ваше имя!

—  Моеимя?!

— Да, ваше и не один раз.

— Ну и ну! И как вы поступили?

— Указали ему на дверь. Пригрозили, что позвоним в полицию. Как иначе мы могли поступить?

— Абсолютно верное решение.

— Хотя должен признаться, настроен он был весьма решительно. Я бы даже сказал, разъярен.

— Великий актер, без сомнения!

— Определенно! И скажу я вам, ему страшно не нравится получать отказ.

— Боже! Неужели он угрожал?

— Еще как угрожал! Впрочем, — сказал Пикар, потирая руки, — это так, небольшой разогрев для вас. И предупреждение.

Данфи покраснел.

— Ну а теперь, если вы пройдете за мной, мы получим ваши деньги. — Пикар широко улыбнулся. — Кому бы они на самом деле ни принадлежали.

Путешествие из Сент-Элье в Сен-Мало было не очень приятным. Ла-Манш бурлил и пенился. Сидя за столиком в ресторане первого класса за чашкой кофе, Данфи рассматривал других пассажиров и размышлял, кто же из его спутников следит за ним.

Выйдя из банка, он вообразил, что за углом его ждет Бламон, но, конечно, никакого француза поблизости не было. Чтобы удостовериться, что за ним не ведется слежка, Данфи брал такси и приказывал водителям ехать с одного конца острова на другой, петляя по автомобильным дорогам, больше напоминавшим проселочные. И хотя шоферы думали, что связались с каким-то странноватым субъектом и постоянно косились на него, Данфи окончательно убедился в том, что за ним никто не следит.

С другой стороны, думал Данфи, с какой стати им следить за ним здесь? Джерси — остров. С него можно ускользнуть только двумя путями: по морю и на самолете. Поэтому никакой существенной необходимости в слежке на самом острове не было. Единственное, что нужно было сделать Бламону, — это организовать наблюдение в аэропорту и на пристани. Если бы он так поступил, то знал бы точно, куда следует Данфи и когда прибудет на место назначения.

Да и заметить подобную слежку будет нелегко. Возможно, на пароме есть кто-то из людей Бламона, а может, и нет. Они вполне могли не беспокоить его до прибытия в Сен-Мало. В любом случае скорее всего на хвосте у него кто-то есть. Данфи не сомневался в этом.

Когда паром наконец прибыл в Сен-Мало, Данфи решил выйти последним. Пройдя по сходням, он внимательно оглядел пристань в поисках пары мужчин, которые, как ему казалось, обязательно привлекли бы к себе внимание. Но разобраться в толпе на пристани было невозможно. Здесь были таможенники и туристы, бизнесмены и домохозяйки, продавщицы и рабочие. Любой из них в принципе мог работать на Бламона.

Опершись на перила ограждения парома «Эмерод лайнз», Джек вдруг подумал, что перспектива у Бламона вовсе не столь уж блестящая. Француз много путешествует и мог как раз быть за границей, когда ему позвонили из Джерси и сообщили о прибытии Торнли в «Banque Privat». В этом случае Бламон скорее всего приказал бы следить за Данфи до собственного прибытия. Бламон относился к числу тех, кто склонен все вопросы решать при личном участии, и, конечно же, ему захотелось бы самому руководить допросом Данфи.

В любом случае особого выбора у Данфи не было. Если он останется на палубе парома, то очень скоро паром повезет его обратно на Джерси. После шести или семи подобных путешествий его просто вышвырнут. Продумав все за и против, он глубоко вздохнул, выпрямился и расправил плечи. Затем спустился по сходням, держа в руках дипломат, набитый деньгами, отмахнулся от зазывных криков таксистов и прошел в порт.

Воздух был холодный и сырой, но в порту кипела активная жизнь. Рестораны, до отказа наполненные людьми и пропахшие чесноком и оливковым маслом, светились яркими огнями. Мучаясь от голода, Данфи обменял несколько франков в bureau de change, [33]а затем остановился у киоска купить что-нибудь почитать. Там была и «Гералд трибюн», но он все-таки предпочел взять «Ле пуэн». В конце концов Данфи выбрал ресторан, а в нем столик, который показался ему вполне приемлемым, так как там он сидел спиной к стене и лицом к двери.

Никого…

Начиная думать, что за ним все-таки никто не следит, Данфи заказал тарелку котриады [34]и большой бокал бельгийского пива. Затем начал листать «Ле пуэн». Несмотря на то что его французский был далек от идеала, он понимал основное содержание прочитанного и очень скоро нашел статью, которая его заинтересовала. Это был политический комментарий по поводу мирных переговоров на Ближнем Востоке, где анализировалась роль ЦРУ во взаимоотношениях палестинцев и израильтян. По мнению автора, главным камнем преткновения в названных переговорах была проблема доступа евреев на Храмовую гору. Она называлась «духовным эпицентром Израиля» — иерусалимский холм, на котором были построены первый и второй храмы. Там когда-то должен быть построен третий, и последний, храм.

Но только над телами огромного количества арабов, в течение столетий молившихся в мечети Омара и в мечети Аль-Акса — обе стояли на том же холме (и фактически на развалинах более ранних храмов) и сами относились к числу наиболее почитаемых святынь ислама. Израильские чиновники, боясь того, что набожные иудеи станут причиной бесконечных конфликтов, если будут приходить для молитвы на Храмовую гору, запретили евреям там молиться. Теперь израильские переговорщики и их помощники из ЦРУ стремились добиться поддержки Арафата в предоставлении евреям одинакового с арабами времени для молитвы на Храмовой горе.

Статья была интересная и определенным образом выходила на библейские пророчества о конце света, который, по свидетельству Писания, наступит, когда будет наконец построен третий храм. Данфи показалось весьма комичным, что ЦРУ ввязалось во все эти эсхатологические игры. Хотя, собственно, почему бы и нет? Если Брейдинг говорил правду, Управление встревает в самые непонятные дела.

И вновь Джек поднял глаза и оглядел помещение. У барной стойки он заметил мужчину, который плыл с ним на пароме. Среднего роста, со шрамами от угрей на лице, он выглядел лет на тридцать пять-сорок. Волосы у него имели специфический платиновый оттенок. Укороченное полуприлегающее пальто с пуговицами из оленьего рога. Курит… Данфи не мог во всех подробностях разглядеть его физиономию, но цвет волос невозможно было перепутать. Нет, он не ошибся.