Однако там, где был Конор, эти правила, похоже, не действовали. Или, может, они не распространялись конкретно на него? Иначе почему ему, победителю, не досталось никакой награды?

Его девушка оказалась вовсе не его, а о свободе не приходилось и мечтать. Даже само существование Конора снова было под вопросом. Вернувшись в школу, он обнаружил, что за время его отсутствия мало что поменялось. Занятые близостью Апокалипсиса демоны, казалось, не обратили на его отсутствие никакого внимания. А может, его вклад в победу показался им до того незначительным, что не заслуживал даже упоминания.

Уроки шли своим чередом. Учителем индоевропейского у инкубов снова стал Верделет, отпущенный на свободу после падения (или правильней сказать, вознесения?) Самаэля. Он вернулся бледным, похудевшим и нехарактерно молчаливым. Рассказывая о правилах грамматики, он блуждал взглядом по лекторию, лишь иногда спохватываясь, что нужно задать вопрос ученикам. Ответов, впрочем, он тоже не слушал.

Место преподавателя Теории Зла занял Сабнак. Он постоянно ворчал, что уроки мешают ему заниматься прямыми обязанностями -- наводить прядок в школе инкубов, свалившуюся, о силы зла, на его голову, однако дело свое знал. В отличие от Велиара, любившего задать ученикам задачку посложнее, Сабнак ко всему подходил просто. Вот черное, вот белое, и пока они не смешиваются, Земля будет вертеться. Помни, на чьей ты стороне, и делай, что должен. Если подумать, его занятия были единственным, что как-то примиряло Конора с действительностью.

"В каждом из вас теплится огонек жизни", - сказал как-то Агварес. 

Однако сейчас сам Агварес вместе с Велиаром гнил (или, может, таял) где-то глубоко под землей Пандемония, но его слова звучали в голове Конора постоянно, точно заезженная пластинка. Каждый раз, натыкаясь на эту мысль, он привычно удивлялся, словно нашел чужую вещь в своей, до последней пылинки знакомой комнате. Его собственный огонек погас там, в саду, под сломанной яблоней, где награду Конора получил тот, кому она не предназначалась.

Вспоминая этот момент, Конор каждый раз умирал снова, а приходя в себя, оказывался еще на шаг ближе к тому, кем, собственно, и должен был стать: зомби.

В каждом есть огонек жизни. Тот, что горел в нем, по-видимому, питала несбыточная надежда. Теперь, когда ему открылась правда, Конор не видел смысла бороться дальше. Зачем, если рядом не будет Лилит?

Может, ему бы помог разговор с ней, но суккуб пропала.

Вернувшись из Пандемония, они прошли вместе с ней через залитый рассветным солнцем двор, еще не зная, что эта прогулка станет для них последней.

   Лилит молчала всю дорогу, и Конор не приставал с расспросами -- все ждал подходящего момента. Потом он корил себя: надо было задать вопрос, расставить все точки над "и". А теперь мысли о невысказанных слова и невыясненные обстоятельства придавливали его к земле, занимали голову целиком, не позволяя думать ни о чем другом.

В своем доме Лилит беззвучно свернулась на постели, словно кошка в предчувствии дождя. На Конора она по-прежнему не смотрела, и он, решив, что его миссия выполнена, уже повернулся, чтобы уйти. Однако суккуб схватила его за руку.

- Останься, - тускло попросила она - словно осенний ветер шевельнул мертвые листья деревьев.

   Значит, он ей все-таки нужен.

- Я здесь, - Конор присел на край постели, сжимая безжизненные тонкие пальцы.

Лилит прерывисто вздохнула и закрыла глаза.

Его тело казалось чужим - несколько дней без холодильника и десяток смертельных ранений было не под силу залечить никакой мгновенной магии. Конору нужно было лечь в свой ледяной гроб и отключиться от реальности часов на восемь. Или, как советовал Сабнак, на двенадцать. Закрыть глаза и не думать. Просто не думать ни о чем.

Но Лилит цеплялась за него так, словно он удерживал ее от падения в пропасть, и Конор погладил ее по волосам, а потом притянул к себе, положив голову суккуб к себе на колени.

- Я никуда не уйду, - пообещал он. - Спи.

Так она и сделала.

   2

Когда Конор проснулся утром, Лилит рядом не было. Не было ее ни в кухни, ни в зале, ни в коридоре, ни во дворе. Не осталось даже записки - суккуб словно растворилась без следа, смытая дождем в сердце Ада. Поразмыслив, Конор решил дождаться ее. Побродив еще немного по опустевшему дому, он добрел до холодильника и поднял крышку. Лучше набраться сил перед ее возвращением, решил зомби. Вдруг ей понадобится еще кого-нибудь спасти?

Дневные сны были обрывочны, а к вечеру Лилит не вернулась. Конор ждал ее всю ночь, пока за окнами ни забрезжил рассвет, а потом снова залез в холодильник.

Через три дня стало ясно: Лилит не вернется. Конор отметил это как-то без эмоций, словно просто поставил галочку в списке. А утром отправился на занятия.

- Конор!

Карина увидела его первой: замахала рукой, заулыбалась и кинулась навстречу, придерживая на ходу свой огромный живот.

- Я так рада тебя видеть! - она неловко обняла его, сияя улыбкой. - Мы уж думали, ты не вернешься... Тут все только о тебе и говорят. Это правда, что ты сражался с самим Сатаной? Ты - избранный, да? Если станешь новым дьяволом, не забудь про друзей, ладно?

Карина тарахтела, словно пулемет, не давая ему и рта открыть: засыпала множеством вопросов, не требовавших ответа, удивлялась, восхищалась, перебивала сама себя, стремясь выдать максимум новостей в минимально короткий срок. Отчаявшись выхватить из ее речи хоть какую-то связную информацию, Конор нацепил свою самую доброжелательную улыбку и закивал в такт словам подруги, словно китайский болванчик.

- А тут у нас сплошной бардак, - продолжала Карина. - Когда будут экзамены -- непонятно: четыре недели уже пять дней как истекли. И еще говорят, этот набор последний, потом школу закроют, представляешь? Так что всем нам крышка, наверное... Ну, не всем - Миша-то сбежал!

Эта информация дошла до сознания Конора.

- Сбежал?! - ухитрился он вклиниться. - Значит, у него получилось? Как?

Карина важно кивнула, чувствуя себя носителем важной новости. Как выяснилось из ее рассказа, Миша воспользовался планом школы, найденном в местной компьютерной системе (а также всеобщим хаосом и занятостью Сабнака) и вывел за пределы территории группу зомби. Удалось ли им найти себе холодильники или затея с побегом оказалась бессмысленной, неизвестно: весть с воли он обратно не прислал. Говорили, в Аду использовалась своя собственная, локальная компьютерная система, никак не связанная с Землей. С другой стороны, для человека, так хорошо разбиравшегося в компьютерах, как Миша, это могло оказаться куда меньшей проблемой, чем казалось со стороны компьютерным дилетантам.

Все остальные друзья и знакомые Конора по-прежнему были в школе инкубов. Стеллан, Димитрий, Кристиан, даже мерзотный Эрик со своими головорезами - похоже, Конор и вправду напрасно верил в случайности: никого из тех, кто имел для него какое-то значение, в его отсутствие не отключили.

День рассыпался на уроки, которые измученный мыслями о Лилит разум Конора с радостью воспринял как приятное отвлечение, и разговоры с приятелями. Впервые за трое суток он подумал о том, что вернуться сюда было не так уж плохо. Только в рассказах о своих приключениях он старательно обходил Лилит, и друзья его, задавшие пару пробных вопросов, поняли, что некоторые вещи уточнять на стоит, и тактично оставили тему. Пересказывая подробности битвы по третьему разу под одобрительные комментарии Стеллана и смех Димитрия и Карины, Конор окончательно понял, где теперь его дом и кто его семья.

Только вечером, когда все закрыли крышки своих ледяных гробов, он выбрался из своего и снова отправился к Лилит. Не включая свет, походил по комнатам, словно брошенный пес, а потом залез в холодильник в спальне, забрав с собой подушку суккуб - ему показалось, будто она все еще хранит ее запах.

   3

С Верделетом Конор столкнулся утром, стремясь вернуться в свой корпус до будильника незамеченным.