Он посмотрел на каминные часы и почувствовал, как в нем растет нетерпение. Разумеется, он не скучал о ней. Она была колючкой, засевшей в его теле, и из-за нее его жизнь стала такой невыносимой. А ведь сначала он был рад перерыву в исполнении им обязанностей опекуна. Два дня назад в клубе он распил с приятелями несколько бутылок кларета, но вскоре почему-то почувствовал скуку и раздражение.

Подумав, он предположил, что причина его плохого расположения духа кроется в долгом воздержании, и решил утолить свою плоть. С этой целью он отправился в театр, а точнее — в женскую уборную. Танцовщицы Нелл и Нэнси встретили его с раскрытыми объятиями и едва прикрытыми телами. Они снова предложили ему заняться любовью втроем. Он убеждал себя, что спокойно справится с этим делом, но его вожделение угасло, когда он поближе рассмотрел их накрашенные лица. От них к тому же несло потом и дешевой парфюмерией. Еще хуже ему стало, когда перед его мысленным взглядом возникли прекрасные голубые глаза Джулианы. Извинившись перед танцовщицами, Хоук ретировался с такой скоростью, будто за ним гнался Цербер из ада.

Позже ему пришлось познать другие адские муки. Две ночи подряд ему снилась Джулиана, и сны эти были полны похоти. Он просыпался полубезумным, испытывая огромное вожделение. Сколько бы он ни твердил себе, что она недоступна, он не мог избавиться от непреодолимой тяги к ней.

Черт побери! Он же, в конце концов, не каменный. Ее красота станет искушением для любого мужчины, а его ситуация напоминала заколдованный круг. Он страстно желал ее и понимал тщетность своего желания. Во всяком случае, он не получит ее, не женившись. А брак для него — запретная тема.

Хуже всего было то, что ему не давали забыть о ней даже в ее отсутствие. Накануне вечером в клубе его привела в исступление целая толпа мужчин и женщин, выражавших озабоченность здоровьем Джулианы. Этим утром в школе фехтования он столкнулся с ее поклонниками. Бофор хотел знать мельчайшие подробности ее болезни и заявил, что немедленно пошлет ей цветы. Осгуд пообещал написать в ее честь стихотворение. Портфри и Бентон собирались послать ей сладости. Карутерс сказал, что договорится, чтобы ей доставили корзину фруктов.

Все пятеро горестно вздыхали и соглашались, что вечерние развлечения потеряли без Джулианы свою прелесть. По их мнению, проводить с ней время «весело и приятно» и она самая живая девушка в великосветском обществе.

Но это не шло ни в какое сравнение с появившимся в желтой прессе упоминанием о ее «таинственном» заболевании. Меньше всего хотелось, чтобы об этом якобы заболевании сестры узнал Тристан. Ему и так хватает волнений с беременной женой.

Хоук еще раз взглянул на часы и застонал. Он ничем не лучше этих юнцов. Его возвращение к прежней жизни провалилось, и он не переставал думать о Джулиане. Дьявол, он чувствует себя виновным в том, что ограничил ее в передвижениях. Но больше всего он соскучился по ее смеху и язвительным замечаниям.

Хорошо, сегодня он подарит ей радость.

Вернулся Хендерсон и сообщил, что дамы готовы принять его. Хоук сказал, что сам доберется до гостиной. Он взлетел по ступеням, взволнованный предстоящим сообщением о хорошей новости.

Несмотря на усталость, Джулиана едва сдерживала волнение. Издатель накануне попросил остальную часть книжки. Его заинтересованность подстегивала Джулиану. Если она сохранит темп, то закончит работу еще до конца недели.

Она достала чистый лист, обмакнула перо в чернила и вывела заголовок следующей главы: «Как сохранить и удержать поклонника».

«Если у вас появился постоянный воздыхатель, то может возникнуть искушение выяснить его планы на вечер. Сделайте это на свой страх и риск, но учтите, он может принять это за попытку потащить его к алтарю.

С другой стороны, он может попытаться узнать о ваших планах. Если хотите, чтобы его интерес к вам не угасал, отвечайте туманно. Не лгите о том, где будете, но учтите, что не обязаны докладывать, чье приглашение намерены принять».

— Можно, я прерву тебя? — В комнату вошла Хестер.

— О, вы как раз вовремя. Я только что закончила главу. Может быть, прочтете и выскажете свое мнение?

— Пришел мой племянник, но он может подождать. — Хестер вставила в глаз монокль и внимательно прочла написанное. — Отлично! Но сейчас надо встретиться с Хоуком. Ты же не хочешь усилить его подозрения? Пойдем-ка поздороваемся с ним.

Джулиана наморщила нос.

— Я надеялась, он не появится до конца недели. Мне осталось написать совсем немного.

— Похоже, он пришел ненадолго.

— Ну хорошо, — вздохнула Джулиана.

Когда они вошли в гостиную, Хоук приказывал собакам сидеть. Они послушались, и Хоук угостил их крошками.

— А говорят, ты не можешь научить старых собак новым трюкам, — сказала Хестер, глядя на эту сцену в монокль.

Каро и Байрон бросились к хозяйке. Она села, позволила им вскочить на диван, расположиться рядом с ней и взъерошила им шерсть. Джулиана села напротив и в нетерпении стала постукивать о пол носком туфли, чем привлекла внимание Хоука.

Заметив это, она замерла.

— У меня есть новость, которая тебя обрадует, — начал Хоук.

— Да? — Неужели он собирается уехать из города? Она спрятала руку в складках юбки и скрестила пальцы.

— За хорошее поведение я решил помиловать тебя.

— Помиловать? — эхом повторила она.

— С сегодняшнего дня, — кивнул он, — можешь принимать посетителей и участвовать в празднествах.

— Неожиданная новость, не правда ли, Джулиана? — Хестер бросила на нее многозначительный взгляд.

— О да, — ответила Джулиана. — Ничего подобного я не ожидала. — Пропади он пропадом! Почему он отменил заключение именно сейчас, когда оно ей больше всего нужно?

— Я думал, ты больше обрадуешься. — Он с недоумением посмотрел на Джулиану.

— Ну конечно, она счастлива, — вмешалась Хестер.

Джулиана судорожно искала выход из положения. Она хотела бы сослаться на заболевшее горло, но испугалась, что он пошлет за врачом.

— Она уже привыкла к покою, — объяснила Хестер. — Думаю, будет лучше, если она несколько дней станет посещать только вечерние мероприятия — так она сбережет силы.

Слова Хестер вызвали у Джулианы вздох облегчения. Хотя бы днем она сможет работать над книжкой.

— Она только что постукивала ногой об пол. — Хоук удивленно поднял брови. — Это очевидный признак того, что ей необходимы физические нагрузки. Ей принесет пользу прогулка по парку. Я отвезу ее туда в своей коляске.

У Джулианы отвисла челюсть.

— Вы собираетесь водить меня на поводке? — спросила она, словно была одной из собачек.

— Отличная идея, — заметил Хоук, подмигнув.

— Я бы осталась дома, — сказала Джулиана. Будь он неладен! Ей дорога каждая минута, которую она может посвятить книжке.

— Я думал, ты обрадуешься, что можешь вырваться из четырех стен, — нахмурился Хоук.

— Мне нужно подготовиться к вечеру, — сказала она. — Я еще не знаю, что надеть. — Увидев на его лице сомнение, она придумала еще одну причину: — Проведя столько времени взаперти, я должна подгримироваться.

— Шутишь? — нахмурился он.

— Вы не представляете себе, на что идут женщины, чтобы иметь свежий цвет лица. — Джулиана посмотрела на Хестер. — Я приобрела новый крем. Называется «Молоко девственницы». Он считается одним из лучших средств улучшить цвет лица.

Хоук расхохотался, да так, что сполз со стула.

— Чем можно объяснить ваше веселье?

Он продолжал хохотать, пока на глазах не выступили слезы. Наконец он замолчал и вытер глаза.

— Сколько бы ты ни заплатила за этот крем с абсурдным названием, считай, что выбросила деньги на ветер.

— Я не выбрасываю денег на ветер. А вы своими словами оскорбили меня.

Его светло-карие глаза блестели, когда он посмотрел на нее.

— Я вовсе не хотел оскорблять тебя. Наоборот. Ты самая прекрасная женщина в королевстве.

Джулиана была настолько поражена, что едва не открыла рот. Многие мужчины делали ей комплименты, но Хоук — никогда. Надо относиться к его словам спокойно, ведь это обычная лесть.