— Очень красиво, — заметил Родарио, пытаясь углядеть как можно больше таких картин.

— Тебе есть чему поучиться, Невероятный, — с ухмылкой заметил Бешеный. Несмотря на то что гном делал вид, будто в такой свободе нет ничего плохого, смотрел он не слишком внимательно. Ему было неловко.

— Всегда есть чему поучиться. — Лицедей пялился по сторонам, улыбнулся нескольким женщинам, склонявшим перед ними головы. Благодаря этому открывался изумительный вид на их декольте. — А еще лучше можно научиться, когда у тебя есть наставница, которая тебя учит. — Он улыбнулся воину. — Ты понимаешь, что я имею в виду, не так ли, любитель быстрых ударов?

— Не путай свою похабщину с нашей любовью, — мрачно предупредил его Бешеный. — Я не позволю ставить эти две вещи на одну ступеньку. — И он многозначительно сжал руку в кулак.

— Лады. Поговорим об этом в другой раз, — миролюбиво сдался Родарио, подмигнув девушке, которая быстро отвела взгляд.

Они въехали в здание, похожее на ящик, сужающийся кверху, как описал бы Невероятный, или на пирамиду, как сказал бы маг или гном; на каждой из четырех сторон были устроены лестницы, ведущие наверх. Вершину пирамиды венчало овальное сооружение с четырьмя башнями.

— Я привык к большим зданиям, книгочей, — произнес ехавший рядом Бешеный, — но это производит наибольшее впечатление из всего, что я видел до сих пор. — Он обвел взглядом каменные стены. — Я даже не могу точно сказать, было ли это здание прежде скалой или построено из тесаного камня. Не вижу ни единого стыка!

Они въехали в зал размером, пожалуй, сто на сто шагов. Тут же подскочили слуги, как люди, так и убариу, которые приняли на себя заботу о животных, в то время как перед гостями появилась подземная в светло-голубом платье и поклонилась. Ее темно-каштановые волосы были длинными и волнистыми, кожа почти черной, а вокруг бедер обвивалась цепочка из неизвестного металла со вставками из драгоценных камней.

У Тунгдила и Годы расширились от удивления глаза, и только Бешеный снова не сумел удержаться.

— Враккас милостивый, она что, обожглась? — громко, сочувствующим тоном произнес он.

Флагур рассмеялся, Зирка прыснула.

— Нет, Боиндил. Черная кожа у нее с рождения. У нашего народа кожа бывает различных цветов, не как у вас.

Чернобородый скривился.

— А какой в этом смысл? Чтобы враги не увидели в туннелях?

— Не могу сказать тебе, что мыслил при этом Убар. Просто это факт, — ответила Зирка.

— Ты ведешь себя невежливо, — прошептала Года, обращаясь к мастеру. — Не таращись на нее так.

— Как хорошо, что они не понимают наш язык. Тебе пришлось бы постоянно извиняться, — сказал Родарио.

— Почему? Только потому, что я любопытен? — Бешеный взвалил на плечо вороний клюв. — Просто мне очень трудно представить себе гнома нежно-голубого или ярко-красного цвета.

— Я не имела это в виду, когда говорила о цветах! — Зирка посмотрела на Тунгдила в поисках поддержки.

— А какие цвета ты имела в виду?

— Пусть это будет для тебя сюрпризом, — закончил этот затягивающийся разговор Флагур. — Нас ждут. — Он перебросился парой слов с подземной, и все двинулись дальше.

Они прошли по угловатому коридору в пять шагов высотой, поднялись по ступеням на следующий уровень с полукруглыми коридорами, пока после следующей лестницы не оказались в той части здания, где были ромбовидные коридоры. Конечно, Тунгдил спросил Зирку, почему архитекторы устроили все именно так.

— Здание соответствует нашей вере, по которой существуют различные высшие и низшие миры. Каждый из миров обладает своим символом и своим богом, и коридоры выражают это. Мы поднимаемся через междумирье к правителю города, которого назначил Убар и который представляет его.

— Он тоже бог?

— Нет. Он голос и рука Убара. Воспротивиться его словам значит почувствовать карающую длань бога.

Подземная в шелковом платье подбежала к воротам из полированного серебра в пять шагов высотой и три шага шириной, перед которыми стояли два тяжеловооруженных акронта. При виде их Тунгдил, Родарио и Бешеный сразу вспомнили Джеруна.

Вокруг ворот по камню вились высеченные руны, изображения воинов и сказочных существ; Тунгдил предположил, что это боги высших и низших миров.

Надо всем возвышалось хорошо знакомое ему изображение существа: широкие челюсти с выступающими рядами острых, словно иглы, клыков, похожая на человеческую, но слишком крупная костистая голова, покрытая тонкой, нездоровой бледной кожей. Глаза были нарисованы ярко-желтым цветом, вместо носа — две треугольные дырки.

Джерун!

— Клянусь богами, — негромко пробормотал Тунгдил.

Лот-Ионан вынул из поясной сумки бриллиант, он тоже не мог отвести взгляда от внушительного изображения.

— Что за существо было рядом с Андокай?

— Мы на месте, — сказал Флагур, глубоко вздохнув. — Вы готовы предстать перед правителем Летефоры? — Его пальцы указали на картину над входом. — На ваш взгляд, это чудовище, но не забывайте, что это изображение нашего бога Убара. Окажите ему уважение, — он кивнул подземной, затем подал знак акронтам.

Очнувшись от оцепенения, они схватились за металлические ручки, находившиеся на высоте двух шагов от пола, и открыли перед ними створки.

Комнату с высоким потолком заливал свет; множество окон впускали лучи солнца, позволяя правителю любоваться восточной Летефорой в лучах восходящего солнца.

Стены были украшены орнаментом, золото, серебро и другие благородные металлы придавали рисункам неуловимый блеск.

На троне без подлокотников сидел самый огромный акронт из всех, что гостям доводилось видеть до сих пор. Стало очевидно, зачем в здании такие высокие потолки; при росте в четыре шага это просто необходимо.

На правителе не было ни шлема, ни доспехов, а только свободная одежда из белой ткани с золотой и черной вышивкой. Он был до ужаса похож на изображение над входом. По меркам Потаенной Страны его ни в коем случае нельзя было назвать красивым.

Большие фиолетовые глаза изучали посетителей. С легким щелчком раскрылись огромные крылья за его спиной и затмили свет. Этим ужасным звуком Джерун повергал орков и другие создания Тиона в панический страх.

Подземная в шелковом платье встала рядом с акронтом и обратилась к Флагуру.

— Он говорит, что приветствует вас в Летефоре и очень рад, что наша миссия закончилась столь удачно, — перевела Зирка для Тунгдила и его друзей.

— О, она его понимает? — потер черную бороду Бешеный. — Я думал, это невозможно.

— Она — его супруга. Она должна понимать его, — просто ответила Зирка. — В каждом поколении рождается одна из нас, кто может понимать акронта и избрана для того, чтобы быть его супругой и править вместе с ним.

Родарио склонился к воину.

— Каково это — оскорбить самую могущественную в городе женщину, мастер побоев?

— Я ее не оскорблял, болтун, — негромко возразил актеру Бешеный, начиная сердиться. Года быстро положила ладонь на его плечо. Сейчас не время для ссоры.

Акронт продолжал говорить, его супруга передавала его слова, Зирка переводила для гостей.

— Значит, сообщение об уничтожении войска было неправдивым?

— Кто принес это сообщение, богом данный акронт? — удивился Флагур.

— Чужачка, обладающая волшебными силами, приходила в Летефору некоторое время назад и сообщила нам о том, насколько плохо обстоят дела в Потаенной Стране. Ей удалось из последних сил добраться до Летефоры. Вместес бриллиантом.

— Она показала его вам, богом данный акронт?

— Да, она показала мне его, и я дал ей эскорт, чтобы провести ее к Черному Ущелью.

— Этого не может быть, — взволнованно произнес Лот-Ионан, раскрыл ладонь и показал существу бриллиант. — Вас обманули. Настоящий камень у нас!

Родарио судорожно сглотнул.

— Я понятия не имею, что происходит, но ни к чему хорошему это не приведет.

Тунгдил выступил вперед.

— А не назвала ли она свое имя, богом данный акронт?