Она плавала, как во сне, разглядывая роскошную зеленую листву пальм и слушая тишину крошечного рая, нарушаемую лишь мелодичным журчанием ручейка.

Когда ее волосы отмылись от пыли, снова приобрели блеск и светло-золотистый цвет, а на коже опять стал заметен загар, Сью нащупала дно и пошла вброд навстречу ласковому солнцу. Она шла посмотреть подход ко второму пруду, когда вдруг из-за скалы появился человек. Сью испугалась, но укутанное покрывалом пугало вообще окаменело. Его глаза забегали, он вскинул руки и, подобрав подол, с пронзительным воем убежал.

Вот это да! Может быть, он принял ее за русалку?

Продолжая любоваться водой, она быстро забыла этот инцидент, как вдруг между пальмами появился еще один человек и раздался резкий окрик Мэтта:

— Сьюзан! Идите сюда!

Сью подошла к нему по песчаному берегу с бесстыдной грацией современной молодой девушки. Он окинул взглядом ее стройную фигурку и, воздев глаза к небу, проворчал:

— Я разрешил вам окунуться, но никак не предполагал, что вы устроите здесь стриптиз!

— А как, по-вашему, я должна купаться? Одетой? — с милой улыбкой парировала она. — И вообще, что я сделала плохого? — Она в веселом замешательстве посмотрела на себя. — По сравнению с некоторыми девушками у бассейна в «Отель Франсэ», я хорошо одета.

— Но здесь это не годится, — грубо прикрывая ее махровым полотенцем, пояснил Мэтт. — Показывать то, что вы показали, — для них оскорбление. — Он поставил перед ней ее босоножки и, сунув ей в руки грязную одежду, угрожающе приказал: — Немедленно одевайтесь!

Сью шаркающей походкой отошла от него, громко вздохнув. Насколько приятнее была бы жизнь, если бы Мэтт поминутно не устанавливал свои порядки!

Прикрыв плечи Сью полотенцем, он довел ее до машин, проследил, как она забралась на свое место в «лендровере», и захлопнул дверцу, когда она перебралась в кузов. В зеркало заднего вида ей было видно, что он с сигаретой стоит спиной к машине, охраняя ее, пока она переодевается.

Сью долго занималась своим туалетом, щедро посыпая себя ароматным тальком, чтобы подольше сохранить удивительную свежесть. В тонком белье и свежей одежде, высушив и причесав шелковистые волосы, она снова почувствовала себя в гармонии с миром. Когда же наконец вылезала из машины, Мэтт подал ей руку, медленно окинул ее взглядом и протянул:

— Вот так-то лучше!

Сью бросила на него испепеляющий взгляд. Теперь он может разглядывать ее, сколько хочет. Это до купания ей, потной и грязной, было неудобно, а сейчас — пожалуйста. Насмотревшись, Мэтт с видом хозяина положения улыбнулся и зашагал прочь.

Сью нестерпимо хотелось подойти к нему и стоять у него над душой, пока он будет ковыряться в машине, но тут она заметила Хаджи и отца, возвращающихся из деревни. Пружинящей походкой Сью побежала им навстречу.

Хаджи встретил ее веселой улыбкой. Отец, довольный собой, не обратил никакого внимания на ее вид, а просто кивнул в сторону деревни и заметил:

— Там настоящий город! Посмотри!

Он бросил Сью сверток, и она, открыв его, с восторгом воскликнула:

— Кафтан!

Сшитый из разноцветных тканей, зеленой, бронзовой и золотистой, богато расшитый серебряной нитью, кафтан был очень красив. Пока она любовалась им, отец объяснил:

— Сейчас у них нашлись только два, но Хаджи помог сказать им, что мне бы хотелось купить все, что у них есть. К вечеру они пообещали собрать около полдюжины.

— Замечательно! — обрадовалась Сью.

Такие вещи не займут много места в машине. Очень радостно, что остановка возле первого оазиса оказалась не совсем безрезультатной для их бизнеса!

Возвращаясь к машине, она вспомнила о ленче и предложила Хаджи свою помощь, но тот, похоже, ревностно охранял свое право заботиться об инженере и наотрез отказался. Посмотрев на покалеченную руку алжирца, Сью убедилась, что она почти зажила, и с легким сердцем занялась приготовлением еды для себя и отца на откидном борту их машины.

Мэтт прислал им по складному стулу. После ленча Сью с отцом уселись на них в тени пальм, чтобы отдохнуть от изнуряющей жары. Сью сонно слушала звуки, доносящиеся из деревни: отдаленные гнусавые голоса, писк детей, играющих в тенистых дворах, глухой лай собаки.

Отец, удовлетворенный удачной покупкой, изъявил желание разложить под деревьями кровать и немного вздремнуть. Прежде чем он, наконец, осуществил свое желание, дочь уговорила его переодеться. Затем собрала всю грязную одежду и направилась к водоему.

Стирать в холодной воде было непривычно, но вода оказалась настолько мягкой, что почти без всяких усилий с ее стороны одежда вскоре стала чистой. Отжав вещи, Сью распрямила их и оставила сушиться на солнце. Работа была приятной, и Сью не торопилась уходить от воды. Когда же, наконец, вернулась, отец сладко спал, а Мэтта, который закончил ремонтировать машину еще до ленча, поблизости не было.

Некоторое время Сью сидела и бездумно смотрела на золотистые финики, зреющие на пальмах. Потом прошлась под их зеленой листвой, рассматривая чешуйчатые стволы. И наконец, заскучав от безделья, решила прогуляться.

Она шла по дороге, окружающей деревню, и смотрела на развалины странных домов. У некоторых были купола с острыми вершинами, другие окружали колонны с отверстиями, вроде узких смотровых щелей. Сквозь арочные проемы Сью любовалась зеленым оазисом. И вдруг в поле ее зрения появились двое — инженер и Хаджи.

Сью сошла с дороги и направилась к ним. Хаджи стоял возле какой-то полосатой палки, воткнутой в землю, а Мэтт неподалеку от него, склонившись, разглядывал установленный на треноге инструмент.

— Что это вы тут делаете? — подойдя, полюбопытствовала Сью.

Инженер повернул голову, распрямился и официальным тоном ответил:

— Прокладываем трассу для установки фидерных столбов.

— Что это значит? — улыбнулась она.

Пожав плечами, он серьезно объяснил:

— Когда будет запущена первая очередь электростанции, сюда подведут провода.

— Все ясно, — заморгала Сью. — С электричеством Джаба снова станет процветающим оазисом?

— Вероятно, — кивнул Мэтт и снова наклонился к треноге.

Она посмотрела на его загорелую шею и темные волосы, вьющиеся над светлой рубашкой. Странно, что до сих пор ее не интересовал возраст инженера, хотя Сью догадывалась, что ему, должно быть, года тридцать два-тридцать три. Наглядевшись на Мэтта, она увидела крошечный стеклянный стаканчик, который он держал у глаза, и попросила:

— Можно посмотреть?

Он снова выпрямился и кивнул:

— Пожалуйста. — А когда она наклонилась, подошел и объяснил: — Видите крест? Его центр должен находиться на одном уровне со столбом Хаджи.

Сью немного повертела стаканчик и, наконец, торжествующе спросила:

— Вот так?

— Неплохо! — глянув, улыбнулся Мэтт, обнажая белые зубы. — Но с такими показателями, как у вас, столбы будут стоять так же прямо, как Пизанская башня.

Сью рассмеялась и поймала себя на том, что ей нравится эта добродушная перепалка. Но она продлилась недолго. Мэтт снова подошел к треноге и дружелюбным тоном попросил:

— Не мешайте нам, ладно? Надо успеть засветло сделать большую часть работы!

Легкой походкой Сью удалилась. Что ж, по крайней мере, на этот раз он ее не облаял!

Она перебирала и приводила в порядок ящики и вещи в кузове «лендровера», когда Мэтт и Хаджи вернулись к машинам. На розовом небе уже мерцали звезды. Сью видела, как Мэтт прошел в палатку, сел за стол и склонился над бумагами, а Хаджи начал готовить обед. Но она решила больше не предлагать ему своей помощи. Очевидно, Хаджи нравится работать самостоятельно, а может, он хочет сохранить в тайне свои кулинарные секреты?

Когда в палатке сдвинули два стола, Сью догадалась, что на этот раз они с отцом будут обедать у Мэтта и Хаджи. Так и случилось. За обедом она слушала, как Мэтт описывал какой-то способ определения плотности почвы, что обязательно делается перед установкой столбов. Сью с любовью наблюдала, как внимательно его слушал отец. Он всегда всем интересуется. Иногда ей даже казалось, что его мозг похож на губку! Правда, в последнее время отец не всегда все помнил и часто повторялся, но по-прежнему не терял интереса к новому.