— А вы одеты не для сбора плодов, — уклончиво ответила она.

— Я пришел не собирать апельсины, а передать послание Барбары. — Он рассмеялся. — Она требует вашего немедленного возвращения в приют. О детях не беспокойтесь, я приведу их сам.

— Что случилось?

— Что может случиться с любовью?

— С любовью?

— Хорошо, я поясню. Любовь — это то, что сопутствует браку. Помните песенку? «Любовь и брак шагают вместе; дай жениху и дай невесте, Господь, побольше светлых дней…» Ну, и так далее. Так вот, завтра — свадьба Барбары. Ее Дэвиду только что предложили важный пост в Новой Гвинее при условии, что он согласится на него немедленно. Поэтому ускорили и свадьбу. Остальное вы узнаете от невесты, которая в данный момент приближается к нам, отнюдь не обрадованная вашим опозданием.

— Я думала, ты тотчас прибежишь! Скоро нас будут разделять океаны. Кроме всякой другой чепухи, тебе еще нужно сшить платье подружки невесты. Слава Богу, мое уже готово, — запыхавшись, проговорила Барбара.

— Может, обойдемся без подружки? Я хотела сказать, Бэб…

— Только потому, что Дэвид застал меня врасплох, я не намерена отказываться от всех удовольствий главного дня своей жизни. — Глаза Барбары сверкали предвкушением свадьбы. — Тем более, что шеф дал нам карт-бланш и мы можем позаботиться обо всем, как если бы на свете не было детей. Вы сами так говорили, Майлз. И вы обещали сменить Джину и прислать ее.

— Тут Луиза забралась на дерево… — начала было объяснять Джина, но заметила, что Барбара не слушает ее, а явно думает об их хитром плане.

— Ну, Луиза на дереве не отняла бы столько времени.

— Вы правы, — согласился Майлз, — но у нас с Джиной возник маленький спор… поддеревом.

Да как он смеет! Щеки Джины порозовели. Но одного взгляда на подругу было достаточно, чтобы понять: та витает в облаках. «Подходящее место для невесты», — подумала она.

— Я все продумала, Джина. С твоим платьем мы особо мудрить не станем. Профессор будет посаженным отцом, он давно мне обещал, — щебетала Барбара. Она сама была когда-то «потерянным» ребенком и инстинктивно прибилась к приюту Бенкрофта, когда пришло время зарабатывать на жизнь, ибо ничего другого и не знала. Теперь ее ожидала совсем иная жизнь. «Удачи тебе, милая», — подумала Джина. — Все будет так, как и планировалось, — заверила ее Бэб.

— Вот только мне придется трудиться целый месяц одной, — поправила ее Джина. Она любила детей, но не питала на их счет никаких иллюзий и понимала, что ее сил может не хватить.

— Ну, кого-нибудь пришлют, — подбодрила ее Бэб.

— Только через месяц.

— Да нет же! Наш новый шеф уже обо всем позаботился — он позвонил, как только узнал о перемене наших с Дэвидом планов.

— Надеюсь, все образуется, — вступил в разговор Майлз, — и вам не придется заботиться о детях в одиночку. Я дружу с президентом фонда Бенкрофта и уверен, что он не подведет меня. Но мы лишены выбора, и нам придется довольствоваться тем, кого пришлют, будь это «он» или «она».

— Она. Из центральной конторы Фонда перезвонили и сообщили об этом вскоре после вашего ухода. Позвонила она сама, очень образованная, по-моему. Кстати, она знает вас, Майлз. Сказать, кто это?

— Какая разница? Нашим делом занято столько людей…

— Но у нее необычное и красивое имя — Ясмин.

— Ясмин? — Голос выдал Майлза. Это имя что-то значило для него.

— Вы ее точно знаете, — поняла Бэб. — А какой у нее замечательный голос — красивый и какой-то… я хотела сказать…

— Ясмин Уинтер, — в голосе Майлза послышалась загадочность. — Да, я знаю ее. Когда она приезжает?

— Слава Богу, не к венчанию. Невеста желает быть центром всеобщего внимания в этот единственный раз в своей жизни. А судя по голосу, Ясмин — что-то необыкновенное… Она красива, шеф?

Его молчание было весьма красноречивым.

— Она самая замечательная женщина, какую я когда-либо знал.

Профессор не смог участвовать в свадебной церемонии, но обещал поднять тост за здоровье молодых позже. В утро свадьбы он встал простуженным. Джина, убедившись, что с ним ничего страшного не произошло, упрекнула его в нарушении свадебных планов.

— Надо же придумать себе насморк в такой момент! Даже с ларингитом ты мог бы одним кивком головы отдать невесту жениху. Но чихающий посаженный отец!..

— Я сам страшно расстроен, как если бы выдавал замуж тебя. — Профессор подождал, пока Джина объявит, что в следующий раз невестой будет она, но не дождался, ибо она не могла сказать ему ничего утешительного. Ведь Тони до сих пор так и не сказал: «Джина, пора…»

— Что теперь делать с Бэб? — вздохнула Джина. — В Орандж-Хиллз не такой уж большой выбор. Любой садовод согласился бы, но сейчас самый разгар урожая. Может, мистер Рос?

— Барбара говорила с ним, но он так застеснялся, что заперся в своем сарайчике. Не волнуйся, на помощь пришел новый шеф.

— Он будет посаженным отцом?

— Он взял на себя все заботы Бэб.

— Но он не сед и не стар, каким должен быть посаженный отец.

— Такими, считала ты, должны быть и завы, но ты ведь вполне счастлива под началом Майлза. Он отличный парень, Джина, и нравится тебе не меньше, чем мне.

— Разумеется, — с деланным безразличием ответила Джина, но ей не удалось скрыть свое замешательство. «Если бы он только знал о нашем с Барбарой плане!..» — мелькнула у нее невольная мысль.

Следующие слова отца напугали ее:

— Позволительно ли старику задать один вопрос, дорогая? Между вами что-нибудь есть?

— Да о чем ты говоришь, па?

— Неважно, девочка, — улыбнулся профессор.

Помогая Барбаре одеваться к свадьбе, она молчала.

— Я же не умираю и не уезжаю навсегда, Джина, — упрекнула ее Бэб. — Тебя что, беспокоит эта Ясмин Уинтер?

— Да ни при чем все это, Бэб! Вот отец…

— Старый шеф? Да у него же все прекрасно, о чем ты?

— Но ему пришло в голову… ну, то, что мы с тобой задумали.

— А, насчет тебя и нового шефа? Ничего удивительного, после того впечатляющего представления, которые вы с Майлзом разыгрываете… Ты боишься, что добропорядочный старый шеф не одобрит наших охотничьих уловок?

— Да не было никаких уловок, Бэб.

— Что?

— Не было.

— Уж не намекаешь ли ты, что он сам…

— Да.

— Так это еще лучше! А я и не догадывалась.

— Не о чем тут догадываться.

— Неужели ты упустишь такого мужчину, как Майлз?

— Да подожди ты… Понимаешь, что-то случилось. Не я использовала его в качестве козыря, а он — меня.

— Не сходи с ума, это любовь!

— Ты с ума сошла!

И все же, она припомнила те моменты, когда алмазная твердость его глаз оборачивалась нежностью. Или это был только сон?

— Скажи, Джина, неужели ты упустишь шефа?

— Я люблю Тони и хочу выйти за него, — упрямо ответила она.

— Ладно, может, так оно и будет. Нет ничего лучше свадьбы, чтобы открыть путь другой свадьбе. Особенно, когда она — подружка невесты, а он — шафер. — В голосе Бэб слышалось ехидство: ей никогда не нравился Тони.

— Именно так ты и повстречала своего Дэвида — на свадьбе Алисы, — заметила Джина.

— Да, — в карих глазах Барбары мелькнула улыбка. — И все же, я желаю тебе удачи, дорогая. — Она поцеловала Джину.

— Это я должна тебе пожелать, — возразила Джина, набрасывая на нее подвенечное платье.

— Мне уже повезло, — улыбнулась Бэб.

Не успела Джина облачиться в платье подружки, как у дверей засигналила машина… машина Майлза.

— Майлз настоял, — пояснила Бэб, — и я не могла не признать, что его автомобиль выглядит солиднее, чем такси Снелсона.

— Но за рулем не Майлз.

— Как и следовало ожидать. Посаженный отец не может еще и сидеть за рулем.

— Но его даже нет в машине.

— Разве? — безразличным тоном осведомилась Бэб — она ехала к алтарю, и все остальное ее уже не трогало. Пусть беспокоится подружка невесты! И та действительно заволновалась, ведь невесту нужно было «выдать» до отправления в церковь. Тут она увидела мужчину, готового выполнить обязанности хозяина дома. Но это был не Майлз.